Владимир Лукашук - Призрак Невесты

ПРИЗРАК НЕВЕСТЫ 18+

Сарепта… Странное местечко с библейско-старинным названием.

О, эти мистические извивы истории! Будучи затхлым поселением Финикии, Сарепта вдруг реинкарнировалась через три тысячи лет в совершенно иной стране. И не удивительно ли, что переселенцы Западной Европы решили вдруг поддаться зову российской императрицы и двинуться через гигантские расстояния, чтобы построить здесь свой «град солнца», чьё имя звучало совсем не по-немецки? Они обживали обожжённые солнцем степи и пытались оцивилизовать диких аборигенов, наивно веря, что несут свет и слово божье. А вместо того получили после революции жестокий урок, как на деле строится «новое и справедливое» общество.

Об этом размышлял журналист Владимир Павшук, когда направлялся в музей «Старая Сарепта». Около десятка строений в стиле барокко, когда-то окружённых пустошью, ныне прятались в кварталах современного Волженска. Вдоль дороги поднималась пыль от июльской жары.

«Давненько хотел написать о моей загадочной родине, да всё не получалось, – меланхолично текли мысли в голове журналиста, пока он крутил руль синей «девятки». – В прежние годы о Сарепте замалчивалось, так как много было «неприличного» в советской истории. Позже без меня коллеги растрезвонили, казалось бы, всю подноготную о немецкой колонии, основанной ещё в восемнадцатом веке. Хотя некоторые белые пятна в её истории почему-то больше похожи на чёрные, так как за ними скрываются тьма тайн. Зато теперь подвернулся просто невероятный случай! Что ж, я не упущу возможности написать сенсационный материал».

Павшук свернул налево – на площадь Свободы. Здесь в каре стояли двухэтажные постройки позднего средневековья. Здания имели достаточно аскетичный вид в соответствии с представлениями протестантов-гернгутеров 1 1 Протестантская секта из Чехии (XV в.). Позже распространилась в Европе и во всём мире. Её члены отличались аскетическим образом жизни. В России основали на Волге колонию Сарепта (в черте нынешнего г. Волгограда). . По центру подпирал небо обелиск погибших в Великую Отечественную войну. У его подножия находился давно угасший «вечный огонь». Именно здесь у колонистов журчал фонтан, куда поступала вода с дальней возвышенности Ергени. Напротив памятника возвышалась кирха с большими вертикальными окнами и колокольней с часами. Над ней рассекали воздух крикливые стрижи.

Журналист оставил автомобиль и направился к длинному двухэтажному зданию справа от кирхи. Сейчас в нём располагалась администрация музея, тогда как у колонистов он именовался Домом холостых братьев. У гернгутеров для каждой корпорации (незамужних девушек, вдов, вдовцов и т.д.) был собственный дом, который в наше время назвали бы общежитием. Однако сравнивать проживание в них тогда и сейчас – бессмысленное занятие, ибо все гернгутеры называли друг друга братьями и сёстрами.

В администрации журналиста ждали библиотекарь учреждения Татьяна Михайловна и некий чудак, обещавший поведать нечто сногсшибательное. Это «нечто» имело непосредственное отношение к легендам Старой Сарепты.

***

Нелли. Это имя заставляло волноваться не одного юношу в немецкой Сарепте на Волге. Её красоту было трудно скрыть под весьма скромными одеяниями, которые носили последователи протестантского толка. А все жительницы колонии носили чуть ли не одинаковые длинные платья с белыми передниками, на плечах – большие цветные платки, на головах – чепцы, покрывающие затылок.

Тем не менее, тонкие черты лица с бровями вразлёт выделяли Нелли среди сверстниц. Из-под чепчика девушки выбивались игривые кудряшки блондинки. Её кожа была молочно-белой и чистой. «Настоящий ангелочек! – восклицали многие, видевшие милашку ещё в детстве. – Не хватает лишь крылышек!».

Незаметно девочка уже превратилась сначала в слегка неуклюжего подростка, после – во всё более расцветающую девицу с привлекательной фигурой, которую не могли скрыть складчатая юбка с горизонтальными полосками тёмных тонов и синяя жилетка с серебряными пуговками. Её волосы чуть прикрывались белым чепцом. И девственная красота уже порождала у мужского населения общины отнюдь не святые мысли. Приближалась пора, когда она была обязана выйти замуж. Однако именно это обстоятельство вызывало печаль Нелли. Более того, не печаль – страх пополам с горечью.

– Если бы можно было остановить время! – воскликнула тихо Нелли, глядя в закатную даль. Она сидела на траве вместе с Томасом на берегу Сарпы, впадавшей чуть далее в Волгу. Густой тростник скрывал их от любопытных глаз.

Девушка перевела взгляд на юношу. О, как она сейчас хотела прикоснуться к нему! Нелли очень нравился этот блондин с белесыми ресницами. Он казался ей викингом нордических мифов – с таким же прямоугольным лицом и чуть продолговатым носом, с красиво очерченным ртом.

Обоих едва не околдовывал одуряющий аромат акаций. И может ли быть более замечательное время для любви, чем весна! Но юные сердца сковывали тяжкие цепи традиций: в колонии девушки выходили замуж не по собственному желанию, а так, как решало руководство общины.

Томас сидел рядом, уткнувшись взглядом в песок. У него тоже не находилось слов, чтобы выразить отчаяние от преграды, которую нельзя преодолеть. Оба должны были подчиниться строгим устоям единоверцев.

– Я люблю Бога больше всего на свете, – с жаром продолжила девушка. – Я знаю, что Он милостив к нам и всегда справедлив. Но почему Он отказывает нам, своим детям, в том, чтобы они соединялись по велению сердца? Не понимаю! Даже русские и ойраты 2 2 Самоназвание калмыков. чаще женятся по любви. Почему у нас это запрещено?

– Меня тоже одолевают подобные мысли, – поддержал её Томас. Юноша был одет в белую рубаху, короткие тёмные штаны и кожаные башмаки, на шее был повязан небольшой платок. – Я едва сдерживаюсь, чтобы не рассказать священнику это на исповеди.

– А я не сдержалась!.. – промолвила Нелли. Её лицо стало пунцовым.

– Ты всё рассказала? – возмутился юноша. Он посчитал это предательством их чистых чувств.

– Извини, – стала оправдываться девушка. – На исповеди я сказала председателю нашей корпорации, что не достойна причастия, так как меня мучают греховные мысли. Но я не открылась, что имею необъяснимые чувства к одному юноше, что тянет к нему против воли, и хочется быть с ним всегда. Боюсь, тогда мне не поздоровилось бы.

Нелли посмотрела на Томаса прямо и тут же отвернулась. Ещё немного, и из её голубых глаз польются слёзы. Она едва сдерживалась, чтобы не кинуться на шею парню. Но разве может девушка позволить себе проявление столь низменных порывов? Им даже нельзя соприкоснуться рукавами!