Ирина Азина - Девочки из первого Г

– Небесные Светила вновь приветствуют Стихию Земной Воды в её Древнем Чертоге! Мы рады видеть, что извечный баланс не нарушен, и всё повторяется вновь! Тысячелетия канули в Вечность, и много воды утекло; а Дом Ваш всё так же прекрасен, как Вечное Небо над ним! О, пусть продолжается род Властителей Вод быстротечных, залогом Любви и Порядка вам Кольца даруются вновь! – с этими словами Богиня надела на пальцы Марине и Водемару два кольца – золотое для мужа, голубое для жены. И властительные супруги отвечали Лунной Деве:

– О, вечно младая Силена! Ты ночь освещаешь собою, и Воды земные подвластны твоей притягательной власти! Мы верные слуги твои!

Лунная Дева повела рукой, и всё вокруг заискрилось и заплясало мириадами мерцающих звёзд…Через несколько минут звёзды растворились в легкой туманной дымке, а Богиня исчезла. Вместо неё перед Царской Четой в водовороте бушующих пенных волн появился в квадриге, запряженной семеркой морских коньков, каждый из которых был размером с большую земную лошадь, Морской Царь – с длинной белой бородой и усами из морской пены, с огромным трезубцем в левой руке. Оба Царя обнялись как братья, да они и были братьями – Владыка вод морских безбрежный Океан явился в праздничную ночь увидеть радость брата и его прекрасную жену. Вместе с ним прибыла супруга – величественная Гея – воплощение стихии Земли, а также многочисленная царская свита. Здесь были и Сирены – морские русалки, и огромные спруты, электрические скаты и гигантские кальмары, морские ежи, дельфины и даже большущий синий кит – всем нашлось место в Подводном Дворце! И были принесены богатые дары молодой супружеской чете, и шумное празднество продолжалось так долго, как только может длиться торжество в Ночь Великого Полнолуния, когда всё прошедшее исчезает, как дурной сон…когда отмщенье свершилось, и Воды воротятся вспять…

Как получаются сказки

– Отличная вышла сказка!

– Легенда, не сказка, Оксан! – поправила я подругу.

– Я бы не прочь стать Маришкой… Жить в подводном дворце, кататься в карете, запряжённой гигантскими рыбами… – Оксанка мечтательно зажмурилась, закрываясь ладонью от полуденного солнца, и сладко потянулась всем телом, выгибаясь на стареньком полинялом покрывале, как засидевшийся котёнок.

В нашем главном убежище – на низкой сарайчиковой крыше, только что закончилась презентация «Легенды о Маришке», изложенной моим разнокалиберным почерком в нотной тетради (более подходящей по размеру для третьей редакции оного повествования под рукой не оказалось). Иллюстрации автора, выполненные тонкой чёрной ручкой и цветными карандашами, удачно (как мне казалось), дополняли сие шедевральное творение.

– А ты что скажешь, Соф? – требовательно обратилась я ко второй части своей читательской аудитории.

– Не знаю… – задумчиво, по своему обыкновению, ответила Сонечка, вытирая ладонью глаза (мы с Оксанкой тактично не заметили, мало ли – соринка попала, с кем не бывает?) – Вечно жертвовать собой ради спасения других…Это тяжело…

– Конечно, но ведь…кто-то же должен?

Все помолчали. Свет и Тени в летний полдень делили убежище наше на две половины – часть крыши была раскалённым на солнышке противнем, и в эти часы лишь жаропрочные мухи да осы, влекомые запахом наших припасов, сидели на ней без вреда для здоровья. Мы же сбивались повыше, где стены домишки служили от пекла щитом, оставляя немного прохлады.

– Ник, а ты кому-нибудь ещё показывала, что получилось?

– Нет, конечно, бог с тобой, Оксан! Кому я ещё покажу, кроме вас?

– Ну… родителям, РимИванне…

– Зачем это? Мама скажет, что мне надо музыкой заниматься, а не ерунду всякую писать в нотных тетрадях… РимИванна напряжёт опять какой-нибудь стенгазетой… ну их!

– А сюжет откуда взяла?

– В смысле, откуда? Из своей головы, разумеется!

– Да ладно, хорош заливать! Нет, что-то, конечно, сама напридумывала, – торопясь, добавляет подружка, видя, как физиономия моя наливается краской справедливого возмущения, – Но, в основном-то…

– Что, в основном-то?! – угрожающе вопрошаю я, топорща перья, как моя драчливая канарейка.

– В основном, похоже на «Садко»…ну…немножко… – тушуется Оксанка, на всякий случай отодвигаясь поближе к краю.

– Ах, на «Садко»?! (спокойное принятие критики собственных творений в те прекрасные годы ещё не входило в число моих достоинств), – Ну, так иди и читай своего «Садко»! Сюда можешь больше не возвращаться!

– Я только хотела… – пытаясь сгладить конфликт, что-то мямлит Оксанка.

– Я тоже хотела! – ору я, размахивая тетрадкой во все стороны, – Хотела немножко доверия от самых мне близких подруг!

– Девочки, не надо… – робко увещевает Софочка-миротворец. Но мы её не слышим… куда уж!

Шуршит малинник, оглушительно хлопает калитка, и снова воцаряется покой. Мы с Софой на сараюшке вдвоём.

– Ник, ну успокойся… она и правда не хотела…

– Вот пусть извинится за своё безобразное поведение, тогда и посмотрим, кто что хотел! – подвожу я черту под попыткой заявить о себе миру.

Да… в десять лет сложно смириться с тем фактом, что и близкий тебе человек имеет право на собственное мнение…

– Знаешь, а я вот хотела спросить… – несмело говорит Софка.

– Я вся внимание! – делаю, как могу, приветливую мордочку, боясь спугнуть и второго своего читателя.

– Как Маришка смогла дышать под водой?

– Прекрасный вопрос! – улыбаюсь довольно, – Только один?

– Нет, не только! – смелеет подруга, – И почему Речной Царь стал опять молодым? А самое непонятное – как всё вообще получилось?

– Значит, тебе и вправду понравилось, раз ты уловила главное! – радуюсь я.

– Главное? – не понимает София, – Что главное?

– Что будет ещё продолжение!!

И продолжение было. Много чего ещё было на крыше сарайчика с хламом… Были рассветы, закаты, потери…горькие слёзы и смех…было поедено вкусных лепёшек без счёта, были свидания, встречи, разборки полётов…и обсуждения книг, и беседы в ночной тишине с чем-то, невидимым прочему миру…Было однажды такое, за что до сих пор мне мучительно стыдно…Здесь придётся нарушить свою хронологию и отмотать ленту времени влево на годика два…Сразу отметим отдельно, что юный мой возраст никак оправданьем не служит тому злодеянию…Итак – представьте себе поздний май, и сады в хрупких хлопьях весеннего «снега» на вишнях…яркое-яркое солнце – такое, что хочется прыгать, орать и смеяться! Представьте, что вам восемь лет, и закончилась школа, и лето блестит впереди всеми красками, и на душе так легко, что стоит немного подпрыгнуть – и ты полетишь, словно птица, в весенне-бездонное небо! А что нужно перед полётом? Конечно же, топливо и вдохновение! Первое выдали в кухне, второе идём набирать на пристройку сарая…вкруг по мощёной дорожке, мимо большого колодца, колонки…грядок с ростками, цветущих вьюнов…теперь лезем в малинник…ох, прочь от меня пауки! Та-ак…осторожно…чтоб чашку не выронить…вот…залезаем на крышу…порядок! Можно читать, загорать, есть печенье и вафли, нюхаться с пёсом соседским сквозь щёлку в заборе…Можно лежать и смотреть, как бегут облака…и никто тебя не потревожит! Прелестное место – укрытие номер один! С двух сторон – заросли цепкой малины, за спиной – стенка дома, напротив – соседский (и наш заодно) разделитель-забор, весь увитый вьюнами…Надо ещё изловчиться, чтоб тут проползти, словно юркая тень, не сломать молодую малину, не выронить тару из рук…но, когда все препятствия пали – сиди, наслаждайся! Вот я и сижу…а точнее, лежу. И смотрю на забор и малину. И думаю…так, ни о чём…и о чём-то глобальном…и снова почти ни о чём…