Владимир Косатый - Мелочи безумия

Мужчина внимательно смотрел на ряд почтовых ящиков, вывешенных на стене. Стороннему наблюдателю сложно было бы угадать, что в этом стройном металлическом ряду могло приковать внимание. Возможно, странный тёмно-коричневый цвет, столь неуместно выглядящий на светло-зелёной стене. Возможно, человек просто пытался понять, о чём ему напоминают эти пронумерованные ряды. Сложно понять, что происходит за карими глазами, впившимися в столь обыденный элемент многоквартирного дома. Но нервное верчение связки ключей между пальцами не останавливалось ни на минуту.

– Евгений Павлович, доброго Вам дня, – тяжело дыша в подъезд ввалилась женщина преклонного возраста. Как только за её спиной захлопнулась дверь, она перехватила в одну руку свои сумки, которые сразу отозвались крещендо жестяных консервов, и спешно расстегнула свой плащ. – Возвращаетесь откуда? Хотя я бы заметила Вас, идущего от стоянки.

– Здравствуйте, Зинаида Петровна, – мужчина всё ещё не отрывал взгляда от почтовых ящиков. – Нет, только собираюсь в магазин сбегать. Насте оливковое масло и свежие авокадо понадобились. А вы своих бандитов кормили?

– Ох, грешна, грешна, мой добрый друг, – уже неспешно шагая к лифту, женщина разразилась разошедшимся эхом смехом. – Знаю, что теперь будут свои бои у нас во дворе устраивать, но смотрю в их большие глазёна и ничего с собой поделать не могу. Так и тянется рука вкусняшками побаловать пушистых бандитов.

– Ну смотрите, Зинаида Петровна, опять всем придётся слушать, как Вам предъявляют из-за кошачьего запаха во дворе и грозят всех котов перестрелять. А потом и до Вас добраться.

Женщина нажала кнопку вызова лифта и сменила громкий смех на тихое хихиканье.

– Ой, будет Вам, Женечка. Андрюшенька только и может, что слюной брызгать. Ну и плакаться, что котики пометили его ласточку. – Последнее слово было выделено максимально саркастическим тоном.

– Да, да, может Вы и правы. Но всё же будьте осторожны.

Евгений всё также пожирал глазами ящики.

– Хм. А когда у нас успели почтовые ящики поменять? Неужели в воскресенье? Мы как раз в воскресенье с Настей загород ездили и поздно вернулись. Хотя, думаю, я должен был заметить их. Странно. И ключи мне никто не принёс. Я уж не говорю о почте из старого ящика.

Зинаида Петровна осторожно покосилась на своего соседа.

– Как-то не смешно Вы сейчас шутите. Этому металлическому уродству летом пять лет стукнуло. Всё никак не поменяют их. Хоть бы перекрасили, в конце концов.

Евгений моргнул и обернулся.

– Как пять лет?

– Ну так пять лет. Вы, что, забыли, как к администратору всем домом ходили, а тот только ручонками толстыми разводил и на программу централизованной закупки кивал. Хотя все и так знали, что это за программа. Придумал жирный боров, как со своим племяшом провернуть бизнес, а нам теперь любоваться этим уродством каждый день.

Взгляд мужчины стал растерянным. Он смотрел то на свою соседку, то снова на ряд упрямых ящиков.

– Но как? Я готов поклясться, что ещё вчера их тут не было. Вон и знак фирмы, установившей их, я бы никогда не забыл. Посмотрите, какая безвкусица. Это что? Вроде «Н» и «Т». Но как пошло они сделаны. Смотрите. Словно подростки название своей группе придумывали. Никогда не видел это лого.

– Оно может и так. Только я ничего не знаю о фирмах, производящих или устанавливающих почтовые ящики. Может и нет такой, а может и самая знаменитая компания в мире. Мне всё едино. – Зинаида Петровна, не останавливаясь, тараторила и не отпускала кнопку вызова пока стальные створки тихо не раскрылись перед ней. – Да и я тоже каждый раз, как вижу это уродство, молюсь чтоб забыть об этих ящиках. Шрам, истинный шрам на теле нашего дома.

Лифт уже тронулся наверх, а приглушённый голос женщины всё ещё слышался. Евгений только пожал плечами, тряхнул головой, словно пытаясь избавиться от чего-то, и зашагал к входной двери. Настёна всё ещё ждёт оливкового масла с авокадо.

Вечером, когда уже был успешно уничтожен домашний салат по-мексикански, Евгений снова вернулся к тайне почтовых ящиков.

– Прикинь, мне кажется, сегодня тётя Зина пыталась меня разыграть, – и он пересказал случившийся между ними разговор.

– Ну не знаю. Ты мне за эти пару лет так и не позволил забрать почту, – девушка сосредоточено щёлкала пультом от телевизора, выбирая им фильм на вечер. – Я уже давно смирилась, что ты втайне переписываешься с любовницей. Мне это даже начало казаться очень милым в наш хай-тек век.

– Ну, Насть.

– Ладно, ладно. Я тебя люблю, так что, безусловно, я на твоей стороне. А Зинаида Петровна просто обнюхалась кошачьей мяты. Может Хищника посмотрим? Я уже ничего не помню.

Евгений улыбнулся.

– Я знаю, как мне повезло с тобой. Завтра схожу к администратору за ключом и обещаю быть вежливым, сильно на него не кричать. А теперь, да начнётся вечер уродливого инопланетянина! И я не понимаю, как ты могла забыть этот шедевр.

***

– Добрый день, я Евгений Северин из 15 дома 20 квартиры.

– Ну здравствуй, Евгений Северин из 15 дома 20 квартиры, – необъятный человек в кресле бросил хмурый взгляд на своего незваного гостя. – И сразу говорю тебе – не будет пока отопления. Хочешь раньше тепло получить, обходи соседей, собирай подписи. Нет подписей – нет отопления. Точка. Можешь гулять.

– Спасибо, конечно, за такое исчерпывающее объяснение. – Евгений смерил глазами администратора их дома. Скривился, разглядывая складки свитера с ромбами, тройной подбородок, нависающий над свитером. – Но я по другому вопросу. И с ним мне можно помочь без сбора подписей. Раз мне не принесли ключ от нового почтового ящика, то я хотя бы теперь хочу получить его.

Складки на лбу администратора дома пошли волнами. Он нахмурился ещё сильней. Постучал костяшками по столу и обратился куда-то в угол своего офиса.

– Верунчик, мы, что, в каком-то доме ящики меняли? Я ничего такого не помню. Опять Зураб свои халтуры толкает? Ух, накручу я ему на этот раз его татарские усы.

В углу за маленьким столом сидела нескладная девушка. В основном её составляли два цвета: чёрный и красный. И первого было значительно больше. Красный лишь местами пробивался в её образе. Прядками в вороных волосах. В ярких алых губах при тёмном макияже. В вышивке на чёрной джинсовой куртке. В красных ногтях и кожаных беспалых перчатках.

Девушка повернулась к древнему ещё кинескопному монитору и начала быстро щёлкать мышью и прокручивать колёсико мыши. Наконец, она снова перевела взгляд на своего начальника и отрицательно мотнула головой.

– Хм, какие тебе ящики, говоришь, повесели? – толстяк задумчиво почёсывал своё пузо.