Станислав Миленьких - Изрезанное лицо

– Стойте, стойте! Откуда у них тележка?

– Ладно тележка, откуда у них взялась бейсбольная бита Мистера Бина? Он столько раз хвастался ей, как играл, как выигрывал. Трофеи свои показывал и биту, любимую обклеил всю наклейками, повесил на входе в гостиную рядом с головой медведя. А Френк и Ален эту биту кидали словно кость и Хандра прытью бегала за ней, потом всю изгрызла. Благо Мистер Бин не сильно обиделся, хотя я думала, что он нас убьет. Но по итогу мы ему купили новую и ему понравилось. Он заклеил ее новыми наклейками и снова повесил. Немыслимо! Это же просто палка из магазина, а не памятный предмет, с которым он играл пол своей карьеры! Ну в прочем не мне об его ценностях переживать! В общем пусть ведут себя культурнее и за территорию сада не выбегают! Это первое! Второе – раз уж ты надолго уедешь, тогда я их займу здесь. Пускай у меня в саду поработают, все полезнее будет, чем хулиганить. Если дорожки мне подметут и завал в конце сада разберут, то на выходных в Диснейленд сходим! Сама там не была, а очень хотелось. И даже не смей указывать мне на возраст, Арнольд!

– Нет, нет что вы! Я согласен со всеми условиями привезу их альбомы для рисования и сборные детали для механических машинок чтобы им скучно не было. А насчет работы да конечно, мы же часто у вас берем то крыжовник, то яблочки наливные, так что можно сказать долг отдаем. К тому же они у меня шустрые, мигом все сделают! А если снова чью—то биту без разрешения возьмут или что похуже, то звоните мне я с ними поговорю, дома они вроде прилежно себя ведут. Не понимаю, как вами вышеописанная история могла случится! – говорил Арнольд с ноткой сарказма, так как знал и видел, что творят его племянники. Но к тетушке он относился с почетом и даже побаивался. Особенно когда она высоко поднимала голову и ее очки – половинки сползали на нос, после чего слышалось ее недовольное и презрительное с ноткой немецкого акцента: Арнольд! Эта была ее любимая фраза. И в принципе они всегда ладили. Френк и Ален знали ее как родную, а потом и вовсе привыкли. Да и у тетушки опыт есть, как ни как первым ее воспитанниц – я, так как родители часто были заняты я часть детства провел у нее. Да и потом, как зажил в новом особняке, который отец выкупил у кого—то с небольшой скидкой, я все равно ходил к тетушке, а если не мог, то хотя бы звонил, спрашивал о здоровье и о жизни. Женщина она старой закалки и бывает строгая, но есть в ней что—то особенное. Я мог говорить с ней, о чем угодно и презрительных взглядов, как от матери почти не получал. С Изольдой было комфортнее, она была мне роднее. Я даже родителей не так любил. Хотя мог бы, но я всегда твердил, что они сами виноваты в том, что я к ним так отношусь. Да и кроме тетушки были люди, которым я был нужен. Однако проблема заключалась в том, что эти люди были мне не нужны.

Кажется, я снова ушел в отголоски прошлого. Пока смотрел вдаль понял, что прошло около получаса и тетушка ушла за печеньем скорее всего. Нужно пойти ей помочь, подумал я, а то вдруг возьмет больше чем ее больная спина выдержит. Я спустился и пошел по мощеным тропинкам из камня. Только тропинки были необычные, а разрисованные. Я до конца не понимал корабль это на воде или чья-то клешня. Работа близнецов, что сказать. Завернув за яблоню, я мельком увидел, как колышутся листья. Память снова вернулась ко мне. Нужно срочно найти тетушку и спасти от этого недоноска. Пройдя пару метров, я отчетливо расслышал, как что-то грохнулось с дерева. Резко обернувшись я увидел сломанную ветку яблони и клубок порванного балахона, в котором крутился и ерзал тот самый мальчик с порезанными руками. Я присел и убрал ветку одной рукой, придавил за горло к дереву мальца второй рукой. Он как раз распутался, и маска его была чуть опущена.

– Да черт! – разнервничался он. – Я не думал, что ветка не выдержит, я же раньше здесь спокойно сидел.

– Слушай сюда! Ты убожество! – с недовольством произнес я и сжав его горло еще сильнее, откинул руку назад сжал кулак и… Но тут он резко остановил мой удар.

– Стой! Стой! Ты же знаешь побьешь меня, себе хуже сделаешь.

– Я тебя не боюсь. – С призрением ответил я. – Кто ты такой и как ты это делаешь? Где Джессика гнида! Что за нож? Что за карта? Откуда куклы? Я столько крови и нервов потерял! Тебе смешно? Нет ни черта не смешно, я испытал лютый холод и шарахался от каждого звука! Я тебя прирежу! – не выдержал я и опрокинув голову назад хотел ударить его лбом. Но врезался в дерево. Обернувшись, я понял, что он исчез. И тут свет резко погас. Зажглись вечерние фонарные столбы. Все звуки умолкли. Я стоял неподвижно еще какое-то время нервно всматриваясь в вечную тьму. Секунда и я резко перехватил летящий удар со стороны левого плеча. Взявшись покрепче, я перевалил через плечо нападавшего, выхватил злополучный нож и прижал его к маске, злобно вглядываясь в освещающие колоны белого света. Так прошло пару мгновений, не один из нас не шевелился. Я был готов принять любой удар. Но его не последовало. Я уже готов был снять эту зловещую маску и посмотреть страху в глаза, но парень резко дернулся, перевернулся и попытался сложить два пальца клинком дабы они смотрели вверх и подвести эту комбинацию к лицу, но я, быстро отреагировав, легким взмахом руки воткнул нож ему в ладонь. Он дернулся закричал и сжал руку, по всем его порезам на руке разошлась алая кровь. Я пошел вперед чтобы добить его, но резкая боль в правой ладони сжала меня, как опустевшую банку из-под газировки. Я согнулся и упал на колени. Боль была сильная и щипала жутко, но крови не было. Я чувствовал, что в меня что—то вонзилось, но я просто смотрел на свою руку. Она была в полном порядке и вытащить кинжал я физически не мог. Силой сжал ладонь, стиснул зубы и приблизился к парню в театральной маске.

– Я не знаю, что ты сделал с моим телом. – Начал я, смотря на него сверху вниз. – Но знай, что это не сойдет тебе с рук! Я сделаю так, что ты больше никого не напугаешь. У меня нет ни малейшего понятия откуда ты здесь и для чего, но твои изрезанное тело и не гаснущие глаза говорят о том, что ты представляешь невероятную опасность.

– Не смей! Ты еще ничего не понял! – запаниковал он и хотел выкрутиться, но я придавил его к земле, а второй рукой перехватил кинжал и направил его к себе в живот. Я видел страх в его глазах и думал, что победа у меня в кармане. Вскоре парень еле слышно хихикнул и скрестил указательный и средний палец.

– Акума Текина кетсурон! – резко произнес он и мою руку словно выхлестнуло вперед, кинжал вернулся к хозяину, а я оказался в небольшой железной клетке с замком.

– Черт! Да как ты успеваешь только! Кто ты такой? И как у тебя получается создавать предметы из ничего? Ты дьявольское отродье или бес во плоти признавайся! Верни меня обратно! Я уже понял, что этот сад ненастоящий! И даже ты скорее всего просто плод моего воображения! Слышишь мразь! Я уже натерпелся! В моей жизни итак хватало кошмаров! Быстро скрестил как надо свои изрезанные руки пока я их и вовсе не отрубил! – нервничая и держась за прутья решетки кричал я. И страх и злоба, и тревога снова вернулись ко мне.