Александр Загуменов - По ту сторону

Вдруг он увидел какой-то силуэт, перемещающийся… «Не может быть!» По воздуху. Мужчина проследил за его взглядом и, завидя странный силуэт, закричал от ужаса. Теперь уже Иван мог разглядеть силуэт почетче.

«Да-да, это же наша старая знакомая с топором».

Ивана охватил ужас. Каким образом это чудовище могло перемещаться по воздуху? Мужчина начал делать что-то странное, даже страшное. Он подошел к краю небоскреба, присел на корточки и начал спускать ноги вниз, над пропастью, постепенно переваливая тело.

– Мужик! Не делай этого! Не надо! – прокричал Иван.

Силуэт стремительно приближался к мужчине, и только сейчас Иван заметил, что в небоскребе находился небольшой выступ, который был отдален от крыши небоскреба на расстоянии чуть меньшим роста мужчины. У самого выступа было некий проход внутрь, размером с форточку, в которую пролезал Данила. Но если мужик удачно упрется ногами в выступ, не потеряв равновесие, то у него вполне может получиться нырнуть в то отверстие ногами вперед.

«Как покойник», – мрачно подумал Иван.

Тем временем мужчина уже почти дотянулся ногами до выступа, но сам он висел в очень неудобном положении. Руки согнуты в локтях и напряжены до предела, а значит подтянуться обратно уже будет сложно, только с хорошей физической подготовкой. Но в данном случае, подтянуться обратно – встретиться лицом к лицу с ней.

Произошло кое-что, заставив Ивана похолодеть от ужаса. Едва ноги мужчины коснулись выступа, тот заходил ходуном. Тут до Ивана дошло, что вся эта «ерунда» была, как шкаф с выдвижными ящиками. Так вот, небоскреб был шкафом, а выступ – этаким ящиком, максимально выдвинутым. Невообразимо было даже представить, что сейчас чувствовал этот человек.

Жуткая тетка с топором приближалась. Мужчина издавал какие-то непонятные звуки, они напоминали то ли крики, то ли стоны. В любом случае, это были звуки человека, осознавшего, что для него все кончено. Силы начали его покидать, он беспомощно барахтался, постоянно задевая ногами ящик (выступ) в безнадежной попытке его хоть как-то выровнять. Иван хотел отвернуться, чтобы не видеть, но руки мужчины соскользнули прежде. Он с истошным криком полетел вниз, зацепив ногами ящик, который с треском сорвался с опоры, что заставило человека лететь дальше вниз, крутясь со страшной скоростью, словно это была какая-то тряпичная кукла.

Только спустя некоторое время Иван открыл глаза, слезы струились по ним мелкими струйками. Прямо на него с крыши небоскреба, где когда-то стоял мужчина, смотрела она… Получше ее разглядев, Иван с ужасом заметил, что вся ее голова – это несколько одинаковых разъяренных лиц. Нет, одно из них было все-таки другим, лицом страдающего человека в каких-то нереальных муках. Всего их было четыре. Три одинаковых и одно в мучениях, словно те три со всех сторон яростно пытались сдавить одно отличающееся от них. То есть какой бы стороной она не стояла, Вы всегда видели лицо. Она метнулась к краю небоскреба.

– Чтоб ты свалилась, тварь! – проорал от отчаяния Иван.

После этих слов она побежала как будто быстрей. Он решил, что лучше ее больше «не подбадривать». Она добежала до самого края… «Упади, пожалуйста, упади!» И снова побежала по воздуху, но не прямо к нему, а куда-то в сторону. И только тут Иван заметил отходящую от края крыши тропку. То ли она была из стекла, то ли из чего-то еще, но она сливалась с темнотой, из-за чего создавалась видимость, что эта тварь бегает по воздуху. Так что все-таки она бежала к нему, но к его счастью, дорожка оказалась с не прямым, а довольно извилистым маршрутом. Она даже отдалилась от него. Иван понимал, что это временно, вскоре она снова начнет приближаться и тогда…

Иван метнулся к краю и начал быстро идти вдоль пропасти, внимательно вглядываясь. «Есть! Нашлась!» Но это пока одна дорожка, по которой, скорее всего она бежит к нему. Может быть она где-то разветвляется, но он не хотел рисковать. Нужно было найти вторую. Он шел, шел и шел, пока, наконец, снова не увидел дорожку. Но внимательно присмотревшись, понял, что находится у той же дорожки, мимо которой прошел в первый раз. Иван понял, что единственный путь – жуткий комод. Что было страшнее? Побежать навстречу этой твари или повторить судьбу мужика? В обоих вариантах можно было что-то предпринять. Побежав навстречу ей, он мог попробовать на полном ходу снести ее, как в регби, но дорожка была очень узкая. Там не то, чтобы бежать, идти было довольно опасно. Но главная причина была в другом, он боялся ее. В случае с ящиком все было сложнее, он пока ничего не мог придумать.

Внезапно ему пришла в голову мысль. Это же ящик, а значит стенки у него должны быть со всех сторон, а иначе – ему конец. Тварь с топором приближалась, раздумывать дальше времени не было. Иван начал, как тот мужик, и очень надеялся так же не закончить. Вот уже его ноги слегка коснулись дна ящика. Главным было – не переборщить. Он начал тянутся ногами к задней стенке ящика, очень надеясь, что она там будет. Отлично! Она присутствовала. Приложив все усилия, Иван начал подпинывать ящик внутрь. Вроде у него это получалось, но главная беда была в том, что силы стремительно покидали его. Пальцы рук начали соскальзывать, теряя опору. В отчаянии он сильно пнул ящик в последний раз, на большее сил уже не хватало.

«Ну давай!»

Момент истины. Иван попробовал перенести весь вес на ноги – ящик заколыхался. Было очевидно, что он не выдержит вес Ивана.

«Это конец».

Руки соскользнули…

За окном барабанил дождь. Иван лежал в своей постели. Ему предстояло тяжелое утро. Как же он устал. Скорей бы все закончилось.

Вопреки его переживаниям, все прошло довольно незаметно и почти ненапряжно. Когда Иван спустился вниз и вышел из подъезда, там уже стоял Данила и курил, в черном костюме, туфлях и с зонтом в руке. Это все пришло на смену его повседневной кожанке, потертым джинсам и казакам. Сейчас он был на удивление хорош, и вполне мог понравиться даже той девушке у барной стойки.

Спустя некоторое время подошел Геннадий, затем с небольшим опозданием прибыл главный виновник торжества, его мать, бледная как полотно в своем цинковом гробу.

«Ну а какой ей еще быть?»

К Ивану снова вернулись воспоминания прошедших дней, как приходили врачи со следователем, освидетельствовать смерть матери. Он тогда очень боялся, что к нему могут возникнуть вопросы, подозрения в убийстве, но медэкспертиза показала, что мать умерла своей смертью.

И вот теперь, весенним дождливым утром они втроем стояли у гроба и больше никого не было. Люди, спешащие на работу, конечно же останавливали свои взоры, но затем двигались дальше по своим делам.

– Ну ладно, что стоять любоваться!