Константин Еланцев - Последняя точка судьбы

Василий дружески оценил опыт родственника, а вскоре и сам, вдыхая таёжный аромат, провалился в глубокий сон.

Василий кружил по тайге. Вначале, было, запаниковал, задёргался, но потом взял себя в руки. Что сват говорил?

– Ты, Вась, не отходи от меня далеко, на расстоянии окрика держись! – наказывал Иннокентий, – А если, не дай бог, заплутаешь, сядь спокойно на землю, оглядись. Видишь вон ту сопочку, круглую, как башенка? Она для тебя, как ориентир, её отовсюду видно! Там и жди меня! Я, если тебя ненароком не услышу, к ней подойду. Только за неё не переваливай – болото там, марь. Сколько ягодников пропало – не сосчитать! Поэтому в эти места и ходить бояться. А ягод здесь!

Вот на эту сопочку и пошёл Василий. Продираясь сквозь валежник, путаясь ногами в кедровом лапнике, проклинал и эту поездку, и своё решение погостить в Сибири. Ходил бы сейчас в белых брюках по какой-нибудь Баварии со своей драгоценной супругой да поцеживал бы из кружки настоящее пиво! Нет, его, дурака, в тайгу потянуло!

Сопка почему-то не приближалась. Оказывалась то справа, то слева. А когда под ногами зачавкала вода, Василий понял – марь….

Всё-таки обошёл гору!

Вконец растерявшись, Василий совсем потерял ориентир. Сопка-то была, да только окружённая со всех сторон болотом! А назад идти – совсем сгинешь. Бросил он свой ненавистный горбовик, наполовину наполненный брусникой, совок в сторону отшвырнул. Теперь только о спасении думал!

Вспомнил, как в одном фильме герои через болото проходили. С палкой шли. Василий даже название вспомнил – слега! Озираясь, искал глазами подходящую лесинку.

– Потеряли чего? – как гром среди ясного неба донеслось из-за спины.

Чуть глаза из орбит не вылезли! Враз онемел язык, в одном мгновение покрылась испариной спина!

Медленно оглянувшись, Василий увидел мальчишку. Невысокий паренёк, лет двенадцати, в закатанной по локоть клетчатой рубашке.

Сразу отлегло от сердца:

– Ты здесь откуда? С кем?

– Да ты не бойся, дяденька, нас здесь много! Пацаны! – мальчишка махнул рукой, и из кедрача вышли трое подростков. Явно, деревенские! Держатся в стороне, смотрят подозрительно, засунув руки в карманы. Изодранные на коленках штаны, поношенные выцветшие рубашки.

Они осматривали равнодушным взглядом незнакомого им человека. Изредка перешёптываясь, нерешительно топтались на месте.

– Да не бойтесь вы! – крикнул друзьям паренёк, – Заблудился он! Приезжий, наверно!

Василий потёр виски: чудится что ли? Может, просто пацаны местные!

– Ну, вы, ребятки даёте! Разве ж можно в такую даль без взрослых?! – пытался было оценить ситуацию, хотя чувствовал, как снова начинает шуметь в голове, и предательски дрожат руки.

Пацаны засмеялись.

– Нам можно! – донеслось до Василия, – Нам, дяденька, теперь всё можно!

– Мне к сопке надо! – сразу захотелось бежать куда-нибудь сломя голову от этого болота, от этой подозрительной ватаги ребятишек, накричать на свата…

– Так вон же гать! – показал рукой новоявленный знакомый, – прямо к сопке ведёт! Только осторожно! Шаг влево, шаг вправо….

Пацаны захихикали.

Ещё не дослушав, Василий ступил прямо в болото и действительно почувствовал твёрдость под ногами. Топнул для уверенности. Верно, настил!

Снова услышал детский смех, но уже не оглядывался. Чувствовал, как спину сверлил холодный, а от этого ставший жутким, взгляд. Чей это был взгляд – уже не имело значения!

Гать была добротной, достаточно широкой, выложенная опытными руками. На середине Василий, смахнув пот, оглянулся – ребятишек не было. «Убежали!» – уверенно решил он, и, уже не спеша, спокойно прошёл оставшиеся метры.

Почву почувствовал сразу. Облегчённо вздохнул. Пропала обида на свата. Даже наоборот, захотелось сказать «спасибо» за то, что в кои веки вытащил его на природу.

У подножия сопки Василий увидел поваленную колоду. « Здесь и подожду!» – подумал он. Прислонившись, почувствовал, как тёплой пеленой медленно приближалась дремота.

« Ничего, подожду… – продолжало ещё сверлить в сознании, но и это было уже неважно, – я только немного, минуту…»

Василий проснулся, когда вдали услышал тревожные крики Иннокентия. Свистнул, ещё толком не отойдя ото сна. И когда испуганный сват появился рядом, виновато сложил на груди руки:

– Потерял горбовик, забодай меня комар! Ты уж прости, сват!

– Да бог с ним, с горбовиком-то! – успокоившийся Иннокентий махнул рукой, – Новый сделаю!

– Лады!

– Ты лучше расскажи мне, как на эту сторону попал?

– Понимаешь, пацанов тут местных встретил. Вот они мне гать и показали! – Василий махнул рукой в сторону мари.

– Ты бредишь, Вась, какие пацаны?

– Я ж говорю, местные! Видимо тоже ягоду собирали! Четверо пацанов, маленьких таких!

Иннокентий странно посмотрел на Василия. Немного помолчал:

– Какую гать, сват? Какие пацаны? До Саратовки, если помнишь, километров тридцать по тропе. Да и не ходит сюда никто из местных! Говорил же тебе – много люду потонуло в этом болоте! И гати здесь никогда не было…. Куда её прокладывать, на сопку что ли?

Василий чуть не поперхнулся:

– А я кого тогда видел?

Иннокентий не ответил. А потом похлопал Василия по плечу:

– Ладно, пошли, таёжник! Только уговор – Варваре ни-ни!

Ягоду они всё-таки привезли. Сватья нахваливала их за столь удачную поездку, хоть и насобирали всего половину из запланированного. Оба молчали о том, что это ягода, собранная Иннокентием. Молчали и о странном приключении Василия. Правда, сват, сажая его в поезд, почему-то ещё раз внимательно посмотрел ему в глаза.

И уже в поезде Василий, подумав, усомнился в реальности происшедшего. Может, действительно, от страха всё перепутал, а, может, газ болотный злую шутку сыграл…. Но ведь так реально всё было: и мальчишки эти, и гать! Только тогда, в Саратовке, узнали они со сватом, что несколько лет назад исчезла в тайге ватага местных ребятишек: ушли в тайгу за ягодами и не вернулись. Всем селом искали, милиция искала, спасатели. Даже вертолёт летал! Вот и решили потом, что детишки в болоте утопли. Хотя… в тайге заблудиться большого ума не надо, а здесь дети….

Так закончилась история Василия Павловича. Хотел я ему свою рассказать, подобную этой, да передумал. Раз решил человек, что всё привиделось ему, так тому и быть! И думается меньше, и спится лучше!

Велико Патомское нагорье! Непролазной дремучей тайгой отгородила Сибирь эти места от людских глаз. Валежником и густым кустарником скрыла когда-то проложенные тропы. То сойка крикнет, то кедровка поднимет шум где-то у горизонта! И тишина…

Аркадий вздрогнул от шума открываемой двери. В купе почти бесшумно втиснулся маленький сухонький старичок. С облегчением положил на свободную нижнюю полку свою небольшую сумку и устало вздохнул.