Николай Ставрогин - Харон. Дом на другом берегу реки. Страшная сказка для взрослых

– Новый жилец, значится?

– Ну не совсем жилец, но иногда жить буду, – ответил Евгений, чувствуя себя неловко, как и любой новосел среди старожилов.

Егор Кузьмич скрылся в доме и через пару минут вернулся с единственным ключом, с привязанным к нему вместо брелока кусочком бинта.

– Вот, держи, – передал он ключ Евгению. – Знаешь дорогу к дому?

– Знаю только с этой стороны речки. Палыч сказал, что там дальше мост есть.

Председатель усмехнулся:

– Мост-то есть, только ты через него на машине не проедешь, тут либо вброд перебираться, либо по объездной ехать, там нормальный мост есть, но это килОметров пятнадцать будет.

– Лучше по объездной, заодно дорогу узнаю.

– Ну, брат, сегодня я тебе ничем не помогу, времени нет. Разве Наталья тебе дорогу покажет? – Он кивнул на стоящую рядом Наталью. Но стерва в Наталье сделала свое дело. Хоть в чем-то, да нужно было досадить несговорчивому мужчине, и, сославшись на дела в медпункте, она отклонила предложение председателя.

– Я покажу дорогу, – раздался позади приятный женский голос.

Евгений обернулся. За забором, облокотившись на штакетник, стояла улыбающаяся Люба.

– Эт только кажется, что пятнадцать километров далеко, – продолжила она, – а на самом деле за разговорами пути не заметишь. – Люба подмигнула Евгению.

От Любиного бодрого и звонкого голоса Евгений и сам как-то сразу почувствовал себя бодрее. Он не понял, в интонации ли было дело или в том, что фразу произнесла та самая девушка, которая вчера заставила его приятно волноваться. Вчера Люба всем своим видом создала впечатление здоровой и энергичной, а сегодня Евгений заметил это и в ее голосе. Он стоял и пялился на Любу во все глаза, а на его лице растянулась идиотская улыбка, не отдавая отчета в том, что в данный момент он выглядит как полный придурок. Зато это заметила сама Люба, что вызвало в ней чувство самоудовлетворения – «Ну вот, еще один клюнул», – довольно подумала она, и перед ее глазами сумбурно промелькнули образы всех ее местных и районных поклонников. Вид Евгения также немало озаботил Наталью, которая и без того недолюбливала пронырливую «вертихвостку Любку», которая, в чем была уверена Наталья, конечно же, в отличие от нее, Натальи, ни в коем случае не сможет сделать хорошего минета ни одному из своих хахалей, среди которых, конечно же, нет ни одного настоящего мужчины. Чувство ревности, граничащее с соперничеством, взыграли в ней, и она тут же выпалила в ответ:

– За разговорами?! – Передразнила она Любу. – А «говорилка» не порвется?

Ко всему прочему «масла в огонь» добавило чувство досады, что она только что отказалась, из вредности отказалась, проводить молодого человека и теперь уже никак не могла найти повод переиграть свой отказ. Поэтому больше злилась на себя саму.

– А ты, Наталья, за мою «говорилку» не переживай, она у меня привычная. – Парировала Люба все тем же бодрым голосом. – Ты о своей беспокойся, там уже поди паутиной все поросло, от «частого использования», ядовито добавила она.

Последняя фраза совершенно вывела Наталью из себя. Кровь прилила к ее щекам, глаза загорелись, в эти секунды она настолько преобразилась, что Евгений не ошибся бы, назвав ее красавицей. Казалось, она сейчас набросится и разорвет в клочья молодую хамку. Все это вернуло Евгения к реальности. Он с интересом и готовностью разнимать вспыливших красоток наблюдал за ними, переводя взгляд с одной на другую. Егор Кузьмич, умудрено держал усмешку на губах и, сложив на груди руки, с видом человека, знающего, чем закончится весь этот «концерт», молча смотрел на них.

Евгений ждал крика из уст местного врача, и ему даже стало как-то за нее немного стыдно. Вроде взрослая городская женщина, образованная. Но ожидание не оправдалось. Вместо крика Наталья тихим, но злобным голосом ответила:

– А ты меня не подкалывай, ты еще сиколка. Ты что ли мне паутину счищать будешь!?

Наталью трясло от гнева, но она сдерживалась. Люба в ответ смотрела Наталье прямо в глаза и продолжала улыбаться.

– Посмотрим, еще как твоя судьба сложится! – закончила Наталья и, ни с кем не попрощавшись, быстро вышла из калитки и скрылась за кустарником сирени.

Люба проводила ее глазами, крикнув ей в след:

– Как сложится, так и сложится! Может, тебя от паутины избавлю!

И она снова посмотрела на Евгения.

– Ну так что? Едем?

– Да, конечно! – Пораженный неожиданной сценой, ответил Евгений.

– Ну вот и отлично, – раздался голос председателя, он продолжал улыбаться, – тебе и проводница нашлась!

Поблагодарив Егора Кузьмича за ключ, Евгений направился к автомобилю и, учтиво отворив перед девушкой пассажирскую дверь, помог Любе залезть в кабину. Затем сам занял место за рулем. Он завел двигатель и уже собирался ехать, когда к машине подошел председатель.

– Ты зря так с ней! – Сказал он Любе. – Она хоть и вредная бывает, но ей много горя пришлось пережить!

– Я знаю, просто ничего не могу с собой поделать, – спокойно ответила Люба.

Автомобиль тронулся.

Сначала они ехали в полной тишине, лишь звук колес, шуршащих по проселочной дороге, нарушал тишину. Как ни странно, но на этот раз на дороге ни одной пустолайки не «материализовалось» и никто с гавканьем не бросался под колеса. Когда выезжали из деревни, на встречу попался Палыч. К нему дел никаких не было, но из вежливости Евгений остановил внедорожник, вежливо поздоровался, поинтересовался, все ли у того в порядке и забрал ли он вчера лодку. На что тот махнул рукой, сказав, что в его годы не может быть что-то в порядке или не в порядке, все ровно, а лодку, конечно же, забрал, потому как оставлять ее на ночь нельзя, иначе русалки утащат. Сказав последнюю фразу, лесник хитро усмехнулся и полез в карман за самокруткой, вероятно, рассчитывая на продолжение диалога. Евгений это смекнул и, пока тот не успел засыпать в клочок газеты щепотку самосада, быстро пояснил, что он торопится. Палыча это нисколько не смутило, привычными движениями пальцев он быстро упаковал цигарку и вот она уже у него дымится во рту, а он деловито сплевывает, прилипшие к губам крошки табака. Евгений уже переключил скорость и собрался тронуться, когда лесник бросил взгляд на пассажира и, узнав Любу, снова хитро усмехнулся:

– Что, на новое жилье с новой гостьей?

– Да нет, – сдерживая раздражение, ответил Евгений, – проводница.

И, чтобы не дать раздражению почвы для роста, он таки надавил на газ и, подняв прокрутившимися колесами клубы пыли, покинул деревню. Он еще никого из местных не знал и в деревне-то был всего два раза проездом, однако любознательность и навязчивое внимание местных к своей персоне уже начали надоедать и порядком бесить. Евгений вырулил на большак и, как указала Люба, повернул направо, в сторону, противоположную городу. Пока ехал, то боковым зрением видел, что Люба смотрит на него и, вероятно, хочет с ним заговорить.