Кейтлин Старлинг - Призраки Джейн Лоуренс

– Когда я могу прийти?

– Завтра, но не ранним утром. Наденьте то, что не жалко испачкать. Необходимо заняться личными папками пациентов, финансовыми документами, а также отвечать на звонки. Возможно, придется стать кем-то вроде медсестры, если пациенты обратятся в мое отсутствие.

– Да, конечно, завтра я непременно приду, доктор Лоуренс. И постараюсь проявить себя с лучшей стороны. А вы можете делать что пожелаете, чтобы отпугнуть меня и заставить изменить решение.

Джейн быстро шагала к дому в центре города, где располагалась клиника доктора Лоуренса, от нее не отставала служанка Каннингемов Екатерина. Джейн общалась с ней с удовольствием, хотя больше слушала, чем говорила. Девушка жила в Камхерсте, потом переехала в Ларрентон, очень радуясь повышению в должности. Джейн ее понимала – не каждый в городе доверится рузканской девушке даже спустя столько лет после войны, – но сейчас изобразить интерес к разговору не получалось. Джейн не могла думать ни о чем ином, кроме доктора Лоуренса и его клиники.

Вчера вечером он, кажется, ей поверил, услышав истинные причины ее желания. Это хорошо. Миссис Каннингем, например, утверждала, что большинство мужчин не приняли бы ее идею брака как делового соглашения, исключающего интимные отношения между супругами. Однако доктора Лоуренса подкупило именно это. Просто чудо из чудес!

Когда Джейн поняла, что замужество – единственный способ остаться в городе, то дала себе слово, что согласится только на условиях, позволяющих сохранить определенную дистанцию с мужем. Она ожидала от него учтивости, пусть и с оттенком безразличия, но точно не навязчивых прикосновений и целого выводка детей. Она создана не для близости, а для работы с числами. И для работы в целом.

Ее опекуны Каннингемы устроены иначе. При ней они держались вполне благопристойно, но нельзя было не заметить, какие взгляды бросал на жену мистер Каннингем, как они – словно невзначай – касались друг друга, встречаясь в коридоре. Они взяли Джейн в дом в разгар войны по просьбе ее родителей. Собственный младший ребенок пары был уже почти взрослым, а они сами влюбленными, как в юности. Джейн восхищалась этим, хотя понимала, что ее шансы на подобные отношения ничтожно малы. Она не умела выстраивать эмоциональные связи, которые становятся основой привязанности. Нет, традиционный брак не для нее. Она бы постоянно испытывала волнение, неловкость и досаду.

И все же выйти замуж было необходимо. Ей повезло, что нашелся мужчина, готовый позволить ей остаться самой собой. К тому же доктор Лоуренс жил далеко от города и нуждался в человеке, работающем с документами и бухгалтерией.

Несмотря на то что ему немного за тридцать, что он врач с частной практикой и весьма хорош собой, у него, как оказалось, тоже есть причины считать фиктивный брак вполне приемлемым для себя. Таким образом, они находились в равных условиях, сделка их взаимовыгодна.

– Мисс Шорингфилд! – крикнула сзади Екатерина. Джейн обернулась через плечо. Каким-то образом ей удалось оторваться от Екатерины на значительное расстояние, а ведь они миновали всего несколько улиц. Джейн дождалась, когда служанка подойдет ближе, и приготовилась извиняться. – Выглядите взволнованной сегодня, мэм. – Щеки ее пылали.

Екатерина поступила на службу к Каннингемам шесть месяцев назад, но довольно быстро освоилась. Будь у Джейн другой характер, они могли бы сблизиться с милой и добродушной Екатериной, стать почти как сестры. Но Джейн не умела дружить. Вежливая, приветливая и старательная в работе, в личной жизни она тяготилась общением и светскими разговорами. Дружба давалась ей нелегко.

– Полагаю, – начала Джейн, сбавляя темп, – в клинике тебе все покажется скучным.

– О, я и не собиралась идти туда с вами, – весело отмахнулась Екатерина. – Отправлюсь за покупками, а потом провожу вас домой.

– Хорошо, – ответила Джейн.

Молодой обеспеченной женщине необходим сопровождающий, хотя мир остальных людей значительно изменился за последнее десятилетие. К тому же ей предстоит деловая встреча, а не свидание.

Девушки миновали еще несколько улиц. Между домом Каннингемов и клиникой доктора располагались в основном частные дома с магазинами на первом этаже. Одни старые, прошлого века, а то и позже, другие новые – не каменные или кирпичные, а бетонные и без мозолящих глаз обветшалых статуй-оберегов у окон и дверей.

Над входной дверью Каннингемов тоже висела голова с крыльями. В детстве Джейн смотрела на нее как завороженная: голова напоминала о резных водосточных трубах в ее доме в Камхерсте, – правда, те были покрашены, а деревянная голова покрыта лаком.

Джейн с Екатериной свернули за угол и вышли на одну из главных улиц Ларрентона с оживленной в такой погожий день торговлей. Фермеры и лавочники предлагали товары многочисленным покупателям, как местным, так и заезжим. Ларрентон – небольшой город (одного врача достаточно), но все же процветающий.

К зданию на противоположной стороне подъехала переделанная под катафалк монастырская карета, из нее вышли несколько монахинь в черных одеяниях и направились к дверям пансиона.

Несколько мгновений Джейн наблюдала за их уверенной поступью, полы одежды развевались при каждом шаге. Если бы ее не взяли к себе Каннингемы, сейчас она могла быть одной из них. Сейчас монашествующие все меньше посвящают время молитвам и служению, а занимаются усопшими и опекают детей-сирот. Возможно, такая жизнь ей бы понравилась.

Екатерина, не обращая внимания на женщин, шла вперед. Джейн прибавила шаг, чтобы сократить расстояние между ними.

Вскоре девушки остановились у клиники доктора Лоуренса. Джейн медленно подошла к двери и повернулась к служанке.

– Вернешься через несколько часов? Полагаю, к этому времени я закончу.

По крайней мере, с привычной частью работы.

– Да, мэм. – Екатерина кивнула и поспешила обратно на оживленную улицу. Джейн проводила ее взглядом и переключилась на дверь.

Порог без ступенек, чтобы легче заходить больным и увечным. Высокий и широкий проем, дверь выкрашена красным, в тон кирпичным стенам. Над дверью голова с крыльями, как у Каннингемов, только с переплетенными ветками лавра и полустертыми, почти нечитаемыми надписями. Старое здание, принадлежавшее предыдущему доктору предыдущей эпохи со всей ее историей.

Доктор Лоуренс молод, он получил образование в Камхерсте и наверняка свободен от всяких суеверий. Интересно, велит ли он все это снять и закрасить?

Проверив, не выбилась ли прядь из-под черной широкополой шляпы, Джейн постучала.

Через мгновение дверь отворил пожилой привратник, возможно в прошлом чернорабочий или борец. Коренастый и мускулистый, с широким и грубым шрамом с одной стороны щеки, искажающим черты лица.