Евгений Павлов-Сибиряк - Преодолевая страх. Сборник рассказов

Мой ненаглядный. Муж.

Швабода!

А у меня истерика включилась. Такая, что вот прям взахлёб.

Оказалось, роднулечка всё-таки проснулся, увидел, что меня нет, соскучился и решил, тоже надо пойти в баню. Зашёл в предбанник, а из-за двери доносятся удары и жалобные вопли. Перепугался. Бросился меня выручать. Распахнул дверь парилки, а на пороге я, вся зарёванная, в листьях от веника. Тут последние силы оставили меня. Ноги изящно подкосились. Муж заботливо подхватил своё бесценное сокровище на руки, и бережно понёс в дом, успокаивать.

Успокоил.

Несколько раз.

Милый.

Сообразительный.

Знает, что женщине поможет в такую минуту.

Вместе с тем, осталось не выясненным, почему не открывалась дверь, отчего её так накрепко заклинило. Возможно, местной банной нечисти революционные песни не совсем понравились. Как говорится – не зашли. А муж считает, что репертуар вполне нормальный, просто я очень сильно фальшивила, чем всех бесов со всей округи буквально выбесила. Ведь певица-то Я – не – о – бык – но – ве—нна – я…

Рассказ написан по истории, которой поделилась Светлана Т.

Ночка долгая будет, а посему, чтобы время скоротать расскажу одну необычную историю, которая произошла в одном распадке посреди уссурийской тайги. И которой лично стал свидетелем.

После окончания военного училища я был распределён в краснознамённый дальневосточный военный округ. Там служил в гарнизоне одного авиационного полка, дислоцированного в уссурийской тайге: располагался в четырёх часах езды от Владивостока, далее посёлка Большой Камень и севернее Шкотово.

В начале 1990 года недалеко от нас, буквально в двух километрах, в широком распадке, раскинувшемся между сопками, стали возводить комплекс зданий для новой воинской части. Одной из тех, что по воле недальновидных политиков начали выводить из стран Восточной Европы.

На объекте усиленно трудился пришлый стройбат. Поговаривали, строительство велось на деньги, выделенные нашими заклятыми западными партнёрами, чтобы значиться, Советский Союз поскорее вывел свои войска из Европы.

Как бы то ни было, но к осени для передислокации было сделано всё необходимое: возвели сооружения, здания (казармы, камбуз, жилую двухъэтажку для семей офицеров), обустроили территорию. Здания были полностью укомплектованы – заходи завози оборудование, мебель и служи, живи. В общем, осталось лишь дождаться прибытия «европейцев».

После «сдачи» объекта военные строители ушли, а сохранность имущества было возложено на роту связи нашего гарнизона. Чтобы никто из местных не лазил по новому объекту, не расхищал там казённое имущество, стали отправлять солдат для охраны. Как полагается, для оперативного реагирования на возможные инциденты, провели полевую связь, соединяющую одну из новых казарм с гарнизонной дежуркой.

Поначалу на этот удалённый пост добровольно вызывались старослужащие солдаты. А почему бы и нет?! Ведь там протекала не суровая воинская служба, а складывалась чуть ли не волшебная сказка. Целые сутки ничегонеделания: спи, валяйся на койке в новой казарме, чаёк попивай, да брюхо набивай (сторожам суточный паёк выдавали). Из всех обязанностей – лишь периодический обход территории, да лаконичный доклад в дежурку о «всё в порядке». В общем, как в известной пословице, солдат спит, а служба идёт.

Поначалу на охраняемом объекте всё складывалось благополучно. Однако, спустя две недели, ситуация кардинально изменилась. Как-то раз, посреди дождливой осенней ночи врывается в дежурку такой вот, отправленный на охрану объекта, «дедушка». Озадачил всех, кто в это время вместе с оперативным дежурным там находился.

Надо сказать, внешний вид у солдата был жалкий и одновременно пугающий: не обут, ноги сбитые, грязные; одет лишь в изодранное исподнее; лицо бледное, перекошенное гримасами; глаза дикие, выпученные, что у «бешеного таракана» во время дня химзащиты; весь трясётся от страха; речь неразборчивая, бессвязная. Короче, налицо картина маслом «Армейский умалишённый собственной персоной».

С большим трудом смогли привести «защитничка» в более или менее адекватное состояние. Даже пришлось для этого «айболита» из санчасти выдернуть. После кружки горячего чая с успокоительным боец наконец-то смог сбивчиво рассказать о том, что случилось на объекте.

По его словам, поздно вечером, после обхода территории и доклада в дежурку, лёг отдохнуть в новой казарме. Уснул быстро, но в полночь был разбужен каким-то посторонним звуком, похожим на монотонный приглушённый шёпот. Сон сразу как рукой сняло и тут же стало страшно. Испугался сильно, но сам не знает, чего. Жуткий, безотчётный страх буквально парализовал, проникнув в каждую клеточку тела, нельзя было пошевелить ни рукой, ни ногой. Лежал, какое-то время неподвижно, пытаясь понять, что же происходит.

Наконец, смог приоткрыть глаза, скосил их на звук и в щёлочку увидел, рядом на соседней кровати находится сгорбленный, косматый, бородатый старик, одетый в странную одежду. Сидит, скрестив ноги кренделем, пристально смотрит на спящего солдата и шепчет какую-то «мантру».

Горбун почувствовал, что за ним наблюдают, его бормотание стало громче, начало убыстряться. Вскоре оно зазвучало как зловещий набат, и когда достигло своего апогея, старик направил в сторону солдата указующий перст.

Сердце у того забилось в бешеном ритме, волосы на теле встали дыбом, а между ними промчалась волна холодных мурашек. По всей видимости, сейчас должна наступить какая-то неизбежная развязка. И тогда солдат собрал все силы и заорал благим матом, и в тот же миг, сковывающий паралич, отпустил.

Боец в чём спал, так и рванул из казармы на выход, затем пересёк территорию, перелетел через забор и помчался по тёмной дороге, ведущей через тайгу в часть.

Ну, первым делом предположили, что воин курнул, ведь проблемы достать травку не было, ибо «уссурийки» вокруг росло полным-полно. Однако «айболит» после осмотра несчастного заверил, что признаков употребления «запрещёнки» нет, человек находится в настоящем эмоциональном шоке, действительно чем-то сильно напуган.

На следующие дежурства был отправлен другой доброволец из будущих дембелей. Однако через трое суток он также прибежал в гарнизон посреди ночи. Новоявленный охранник тоже был сильно перепуган. Когда его привели в чувства, он поведал почти аналогичную историю про загадочного призрачного горбатого старика, непостижимым образом появившегося из ниоткуда в запертом помещении. Оказывается, новый охранник на ночь закрывался в небольшом помещении без окон, предназначенном для оружейной комнаты. По гарнизону стали распространяться тревожные слухи.