Сергей Волихромов - Льуминос

Алина взяла книгу, что-то в неё прошептала и открыла.

Стих, который был на этой странице, никогда раньше мне не попадался, хотя сборник этот был у меня уже много лет. Это был стих Пабло Гевары и назывался он «В ночи». Мы вместе прочитали его:

Я знал без тени сомнения, что сделаю всё возможное, чтобы ей помочь. Тем более, мне было, что ей предложить.

Шёл 92 год. Советский союз распался, и на картах мира начали появляться новые, ранее мало кому известные государства. Встретил я эти большие перемены, когда мне исполнилось двадцать лет. Можно сказать, что жизнь только начиналась. Я поступил в университет, спортивная карьера, которой я посвятил всё своё детство и юность, шла к завершению. И теперь я даже на запах ощущал перспективу новых безграничных возможностей и свободы.

Хотя в той новой стране, в которой я оказался, царил полный экономический и социальный коллапс и каждый пытался выживать, как может, общее настроение, витающее среди людей, было радостным, народ предвосхищал счастливое будущее. Тоталитарная система рухнула со своей дурацкой идеологией и наконец было покончено с постоянным зомбированием по поводу нашего героического прошлого, настоящего и будущего. Я даже помню о чем мечтал в детстве. Больше всего на свете я мечтал героически погибнуть. Даже представлял свои похороны, на которых рыдают не только мои одноклассники, но и вся школа, включая директора, классную руководительницу и учителя по физкультуре.

Сложно было выживать в то тяжёлое время. Никакие законы не работали, юридические обязательства ничего не значили, и для того чтобы в этом хаосе строилась какая-то государственность, нужны были другие альтернативные подходы к действительности.

Так начинались, как у нас говорят, «лихие девяностые» – время больших перемен и огромных возможностей. Всё происходящее вокруг тогда было очень ярким, жизнеутверждающим, фееричным и довольно опасным. Многие так и не пережили то смутное время. Я, как и многие другие, кто принимал действительность не пассивно, приспосабливаясь к ней, а активно, пытаясь взять судьбу в свои руки, оказался в эпицентре многих ярких событий, происходящих в то время.

Как-то к моим друзьям приехал из Москвы давний приятель Артур. Это был необыкновенный человек и известная в то время личность – очень именитый мастер единоборств. Не один год он провёл, оттачивая мастерство в китайских монастырях, ведя аскетичный и дисциплинированный образ жизни. О нем ходили настоящие легенды. Не знаю, насколько это правда, но рассказывали, что однажды оказавшись на каких-то криминальных разборках, у Артура возник конфликт. Один из присутствующих там достал пистолет и стал стрелять в него практически в упор. Несмотря на то, что они находились в нескольких метрах друг от друга, ни одна пуля не попала в Артура тогда. Артур делал какие-то немыслимые маятникоподобные движения телом во время стрельбы и в итоге – не был даже ранен.

Для меня и моих друзей, которые, как и я, посвятили большую часть своей жизни спорту, в частности единоборствам, все эти истории были безумно интересны и притягательны. Артур для нас был ярким примером подражания.

На одной из встреч – обычно они проходили в спортивном зале, где мы тренировались – продемонстрировав немыслимые возможности владения своим физическим телом, он начал разговор:

– Я надеюсь, вы понимаете: то, что вы здесь увидели, то, что я показал – это результат не только усердных тренировок физического тела. Хотя они тоже очень важны. Самое важное – и это то, чему вас никто не научит в спортзале – это развитие своей энергетической составляющей, то есть энергетического тела. И кстати, в любой серьезной практике, за которой стоят многовековая история, философия и, в большинстве своём, тайные знания, – развитие физического тела имеет далеко не самое важное значение. Мне повезло в своё время встретить учителя в одном из китайских монастырей, и он занялся моим энергетическим телом. Поэтому я хочу, чтобы вы понимали: всё, что я показываю – это результат в первую очередь моих, как это принято сейчас говорить, духовных практик.

Артура было очень интересно слушать. Мне казалось, что в мире нет ничего интереснее тех вещей, о которых он рассказывал. Тем более он сам был воплощением того, чему учил.

– Хотя то, чем я занимаюсь и чего достиг, – продолжил он, – достойно внимания, но есть и более серьезные практики.

– Какие практики? – поинтересовался один из моих друзей.

– Есть знания по сравнению с которыми моё мастерство и мои духовные практики – это детский сад. К сожалению, у меня к ним нет доступа.

– О чём ты говоришь, Артур? – спросил я. – Ты имеешь ввиду какие-то тайные знания.

– Я имею в виду то, о чем писал в своих книгах Карлос Кастанеда. Хотя он много рассказывал о теоретической стороне знания, раскрыл мудрость и философию его пути, о практической стороне знания он умалчивает. Меня лично очень затронули его книги.

Мне показалось, что я увидел в его глазах оттенок какой-то грусти и разочарования.

– Мне очень хотелось учиться тому, о чём шла речь в его книгах, – сказал Артур. – И, конечно же, попытаться достичь той невероятной и значимой цели. Поверьте, эта цель достойна того, чтобы посвятить ей свою жизнь.

Мы сидели и только молча хлопали глазами, ведь все мы первый раз в жизни слышали о каком-то Карлосе Кастанеде.

– Я решил непременно познакомиться с ним, – продолжил он. – У меня много друзей в Америке, в том числе известных и влиятельных. И я подумал, что для меня не будет большого труда это осуществить. Но я ошибался. Много времени я провел в Штатах в поисках встречи с Кастанедой, но так ничего и не вышло. Он был недосягаем. Мне в своё время было легче познакомиться с Брюсом Ли…