Олег Гриценко - Место под солнцем

После непродолжительного обеда переместились в следующий, смежный с первым, зал. Перенесли в него сумки с вещами и инструментом, расставили освещение. Задумчивый Антон наконец появился со стороны противоположной той, куда уходил. Он помахал присутствующим забинтованной рукой, выпил воды и обратился к Армену:

– Давай съездим в «Возрождение», мне на перевязку надо. Рука болит. Отвези меня.

– Суббота же, там есть кто-нибудь?

– Да, работают сегодня.

Бригада оживилась, радуясь, что не только они добывают себе хлеб по выходным.

«Транзит» припарковали на ведущей к морю аллее. Оплатили услугу на ресепшене и поднялись в отделение. За те двадцать минут, пока Армен ждал своего начальника, он сначала поссорился по телефону с Эрмине по ее, кстати, инициативе. А затем, как всегда, помирились и договорились провести вечер вместе.

Периодически мимо него сновал персонал, пару раз на консультацию вели посетителей, потом откуда-то пахнуло едой.

Наконец из открытой двери перевязочной донеслась музыка, в коридоре раздались голоса. Антон шел чуть впереди, теперь он еще и прихрамывал. По выражению лица сопровождавшего его врача было понятно, что он был бы рад, если бы пациент сегодня не явился на перевязку.

Оказалось, тот каким-то образом упал с кушетки и ушиб при этом бедро. Медики были в шоке. От предложенного рентген-снимка больной категорически отказался, все подписал и поспешил убраться.

– Доктор, все нормально. Меня отвезут, спасибо большое.

– На визитке мой номер, звоните, если что-то будет беспокоить. Работаем до шести.

– Спасибо, все хорошо. До свиданья, до понедельника.

Выйдя из лифта, Антон опирался на товарища по дороге к машине.

– Ты чего такой аварийный? Как с кушетки можно было упасть, вы чем там занимались?

– Смешно, – бригадир приоткрыл окошко и взял сигарету, – интересная у меня неделя получилась.

– Куда ехать, брат?

– Съедим по гирос, а потом уже к нашим.

Они как раз проезжали мимо стройки, когда позвонил Давид и сказал, что вечером ему нужна помощь. Армен понимал, что подробностей по телефону не услышит, лишь уточнил во сколько, и понял, что у него сейчас будет еще один непростой разговор с Эрмине. Их свидание отменяется.

Расширение дороги, поменялось расписание автобусов, случаи бешенства, очередная ярмарка… В качестве отдыха Коля пробегал глазами новостную ленту. Это так, лайтовое занятие между реальными попытками открыть найденную Кочевником ссылку.

Он уже пробовал разобрать ее с помощью разных программ. Может это, конечно, просто какой-нибудь битый файл, но парень старался всегда уделять внимание деталям. Еще одна загадка. И существует вероятность того, что данная информация окажется важной составляющей их расследования.

В даркнете предлагают взломать любой файл. Но, если ссылка не пустышка, информацию получат посторонние, а это было крайне нежелательно.

Коля хорошо знал, что, если какая-либо проблема долго не поддается решению, ее нужно отпустить ненадолго и переключиться, сменить род деятельности. Мозг все равно продолжит поиск ответа на другом уровне. А попутные задачи только помогают увидеть нестандартный выход. Это нечто вроде кубика Рубика – ты собираешь одну сторону и вдруг обнаруживаешь, что вторая тоже готова. Поэтому он пока оставил ссылку в покое.

Что-то привлекло его внимание среди потока новостей. Конечно, не ярмарка и не очередная вскрывшаяся афера с недвижимостью. Что же тогда? Статья о случаях бешенства среди собак в окрестностях города?

Среди кризисных составляющих его теории были техногенный и поведенческий компонент. Биологического, связанного с животными, в их числе пока не было. Но он допускал, что неполадки с техникой и изменения в образе жизни людей могли быть не единственными последствиями какого-то мощного незримого воздействия.

Коля добавил статью в избранное и стал просматривать сообщения от знакомых.

Руслан с Мишей смотрели из окон занимавшего почти целый этаж зимнего сада, как от медцентра отъезжает микроавтобус. В чашках дымился ароматный кофе. Михаил провожал автомобиль тяжелым взглядом.

– Так что случилось у вас?

– С кушетки грохнулся этот чел. Я думал сейчас еще и на КТ повезем. Нервы мне сделал.

– Нормальный ход для клиники. Я бы подработал, а если бы зубы себе выбил при падении, Татьяна бы запротезировала. Плюс томограмма к твоей перевязке, плюс стоматолог: чек растет – шеф похвалит.

– Да, я тоже веселюсь по этому поводу, – хирург что-то интенсивно нажимал в телефоне, который, похоже, опять вышел из повиновения:

– Он, вообще, какой-то странный чудик и неприятный. Его с этого долгостроя вчера привезли с химическим ожогом, – кивнул он в сторону мрачной громадины в километре от «Возрождения».

– Химическим? – удивился Руслан.

– Ну не знаю, но на электрический или термический не похоже. Ни волдырей, ни обугливания, а прямо такая жесткая десквамация – слоями кожа отходит!

– А он сам что говорит?

– Он с кушетки падает на перевязках. Как ты думаешь, очень информативно общение с таким? Я в осмотре написал – получил ожог во время сварочных работ, мне-то что?

– Так подпольные нарколаборатории и палятся.

Врачи посмеялись и разошлись по своим делам. Еще час-полтора и вечерняя пятиминутка. А потом Руслана ждут семь километров на велосипеде, турник во дворе, чтобы укрепить сутулую от сидения за компьютером спину, самодельный салат цезарь с креветками под сериал и баиньки. Хорошо, если без снов. Завтра будет примерно то же самое.

Тихая, спокойная жизнь в курортном городе…

Андрей уже полчаса доказывал бывшей жене Юры, что с тем все в порядке. На ходу придумал историю, что он уехал с новой девушкой отдыхать – поэтому, мол, и не на связи. Но попытка обескуражить женщину и отбить у нее охоту интересоваться дальше не увенчалась успехом – между людьми, долго жившими вместе, неизбежно возникает связь. Сердцем Алена чувствовала, что с экс-супругом не все хорошо, даже находясь за много километров отсюда. Андрей и сам не знал, как у него обстоят дела на самом деле, но где-то в глубине души уже зрела мысль, что, возможно, друга больше нет. Потому, наверное, не вея сам, он и ей не смог внушить обратное.

Алена еще не плакала, но по голосу было понятно, что все к тому идет. Он просил не накручивать себя, сказал, что тоже попытается связаться через ватсап или вайбер. Самому было противно и страшно от того, насколько весь этот разговор был фальшивым, а за пустыми словами скрывалась настоящая трагедия.

Он не мог рассказать этой женщине, которую видел-то один раз в жизни на фотографии, ту правду, что могла представлять опасность для них обоих. Андрей уже понял, что нельзя вовлекать в происходящее новых участников. Каждый, кого сметет этот невидимый маховик, будет и на его совести. Ему нужно получить ответы самому, необходимо дождаться, что скажет опер, понять, хотя бы примерно, что же на самом деле происходит.