Мария Панкратова - Тени Туманной Долины

Улыбнувшись очередным воспоминаниям о студенческих вечеринках и незабываемых учебных лекциях, во время которых что только не происходило, я забралась в проходящий автобус и, устроившись у окна, прислонилась головой к стеклу. Путь предстоял неблизкий, но я надеюсь, что уже в полдень буду дома.

* * *

Автобус, кряхтя и вздрагивая, все же смог доставить меня до Салема почти за три часа. Высадившись на центральной площади и сгрузив около себя свой багаж, я огляделась с нескрываемым равнодушием. Меня не было пять лет, но в городе совершенно ничего не поменялось. Только любопытных туристов с фотоаппаратами стало немного больше.

В конце улицы виднелся салемский университет, в который я когда-то планировала поступать, но жизнь сложилась иначе и сейчас у меня за плечами намного лучше образование. Немного правее все так же располагался «Дом Ведьм», около которого фотографировалась супружеская пара из Китая. Когда-то в выпускном классе мы со Стефани вот так же просили нас сфотографировать рядом с одной из главных достопримечательностей города. Тогда мы хотели сделать как можно больше снимков друг с другом, чтобы потом во время учебы в колледже созваниваться и вспоминать счастливые моменты. Но все сложилось не так.

Тяжело вздохнув, я подхватила свои вещи и поспешила в бюро проката автомобилей рядом с цветочным магазинчиком. Через полчаса оформления бумаг, мне вручили ключи от черного седана с договором аренды на неделю. Думаю, этого времени мне будет достаточно, чтобы со всем разобраться. Погрузив вещи в багажник, я устроилась за рулем. Давно я не водила машину.

Дом моей бабушки Эбигейл находится в Туманной Долине – это пригород Салема в пяти километрах от центра города с населением в две тысячи человек. А вот пекарня моей бабушки, где пекут самые вкусные пироги и пирожки, располагается в самом сердце Салема, наведу у всех туристов и местных жителей. Несмотря на жесткую конкуренцию, еще никому не удалось переплюнуть рецепты моей бабушки, которые передаются в нашей семье поколениями еще со времен первых поселенцев 1693 года.

Лично меня никогда не привлекала кулинария и поварешка из меня еще та. Но приготовить что-нибудь простое для семейного ужина я запросто могу. Я всегда чувствовала потребность помогать людям, именно поэтому я пошла в медицину. Бабушка Эби поддерживала меня в этом и считала, что я должна устроить свою жизнь как можно лучше и не должна связывать свою жизнь с этим захолустьем, где кроме многовековой истории и легенд ничего хорошего нет. Но так ли это было?!

Моя лучшая подруга Стефани Хьюз разделяла взгляды моей бабушки и мечтала вырваться из Туманной Долины, чтобы отправиться покорять Голливуд. Стефани хотела стать писателем или сценаристом. Выдумывать разные истории она любила и умела. Вот только после окончания школы я получила от нее всего лишь одно письмо в первый год и ни одного телефонного звонка, что огорчало меня до глубины души. Ведь мы были лучшими подругами и всем делились друг с другом. Но она слишком быстро обо мне забыла.

Все выходные я часами просматривала афиши кинотеатра рядом с кампусом и все доступные газеты и журналы, чтобы увидеть хоть на одной из них имя подруги, но безуспешно. Возможно, она взяла себе творческий псевдоним. Ведь Стефани очень стеснялась своего происхождения. Но я уверена, однажды весь мир узнает о ней.

Оторвавшись от воспоминаний, я завела мотор и поехала к дому бабушки. Попутных машин почти не было и я, настроив радио, устремила взгляд на дорогу, крепко сжимая руль. Внутри меня непонятно откуда взялась тревога, которая только росла с каждым километром приближения к дому. А когда я заглушила мотор на подъездной дорожке, то выходила из машины на негнущихся ногах.

Двухэтажный дом моей бабушки из серо-голубого камня был построен более ста лет назад и все эти годы принадлежал нашей семье. Только сейчас он выглядел сильно обветшавшим и поросшим плющом с восточной стороны. Газон уже давно не стригли, ставни на окнах второго этажа немного покосились, а каминная труба лишилась пары кирпичей.

– Фиби Грейсон? – От разглядывания дома меня отвлек уже знакомый женский голос.

Я повернула голову вправо и увидела женщину хорошо за пятьдесят в джинсовом комбинезоне и клетчатой красной рубашке.

– Да. Миссис Джонсон? – Я приподняла одну бровь, удивлено глядя на женщину. За пять лет она совершенно не изменилась. Даже стала выглядеть немного моложе. Видимо следит за собой и не позволяет терять форму.

Вместо ответа женщина устремилась ко мне и заключила в объятия.

– Как же я рада тебя видеть. – Она отстранилась и оглядела меня. – Какая же ты стала красивая. Вот только уж очень худенькая.

– Миссис Джонсон. – Я смущено улыбнулась соседке. – Вы тоже отлично выглядите. Где сейчас моя бабушка?

Соседка на минуту замолчала, с нескрываемой грустью посмотрев на наш дом.

– В центральном госпитале Салема. Ее госпитализировали почти неделю назад. – Миссис Джонсон поджала губы.

– Что? Едем сейчас же туда. – Я тут же высвободилась из объятий женщины и поспешила к машине. А миссис Джонсон заскочила к себе домой и, прихватив дамскую сумочку, устроилась рядом на переднем пассажирском сиденье.

Дорога до госпиталя почти пронеслась у меня перед глазами. Так быстро я еще никогда не ездила. Миссис Джонсон чувствуя мое состояние, накрыла мою руку на рычаге передач своей. Исходящее от нее тепло подействовало на меня успокаивающе, и я позволила себе немного сбавить скорость.

– За все лето я видела Эбигейл не больше десяти раз. Хотя раньше она всегда возилась в своем саду на заднем дворе, выращивая огромными порциями мяту, ромашку и еще какие-то травы, которыми щедро делилась и добавляла в свои чаи. Но недавно у меня сильно прихватило горло, и я попросила у нее немного ромашки и мать-и-мачехи. Но Эбигейл посмотрела на меня непонимающими глазами, часто моргая, словно я у нее слюну единорога попросила. И после выдала, что у нее ничего нет, потому что-то в этом году у нее не было времени заниматься садом. А через несколько дней я собиралась в город и уже была готова сесть в машину, когда к дому твоей бабушку подъехал красный «Фольксваген жук», на котором развозят заказы ее пекарни. Это оказался Филипп Чедвик, который работает поваром. Ты ведь его помнишь?

В ответ я лишь угукнула, а миссис Джонсон продолжила.

– Он поздоровался со мной и поинтересовался, не видела ли я миссис Тэтчер, то есть твою бабушку. Когда я сказала, что нет, его лицо нахмурилось, и он поспешил к ее дому, а я за ним. Эбигейл мы нашли на кухне без сознания. Филипп успел вовремя. Еще бы чуть-чуть и было поздно.

Госпиталь Святого Михаила располагался в восточной части города, ближе к побережью, где много свежего морского воздуха, который очень полезен для пациентов.