Мария Карташева - Ведьмина Кюля

– Почему вы так уверены? – Милена вскинула брови.

Фая попыталась найти ручку, укололась расстегнувшейся брошью, неизвестно как задержавшейся в её сумке после похода в гости, вскочила, чтобы поискать перо в рюкзаке, но сразу же запнулась о ножку стула и стремительно стала приближаться к полу. Егор быстро поймал девушку, поставил на ноги и добавил.

– Вот яркий пример. Вы во враждебной для себя среде. Вы не знаете этот мир. – Он помолча, ожидая пока его слова лягут на благодатную почву. – Правило второе. Если возникает какая-либо ситуация, с которой вы не в состоянии справиться, обращайтесь ко мне. – Он протянул Фае авторучку. – И пусть вас это не смущает. Каждый из вас сейчас оказался в экстремальной для себя обстановке. И простые действия сейчас могут потребовать двойных усилий.

– Простите, Егор, – Николай Васильевич, тщательно записывающий все, что говорил Ходжин, оторвался от бумаг, – а когда мы тронемся в путь?

– Николай Васильевич, завтра утром. Машину я вызвал. Один местный нас добросит, а вечером заберёт.

– А куда добросит? Мне руководство института поручило, так сказать, накидать путь. – Николай Васильевич открыл другой блокнот. – Необходимо проследить путь, описанный в легенде, сравнить обнаруженный маршрут с топографической картой, – Петрин широко улыбнулся, протёр руки платочком. – Я думал, что нужно для начала данную местность описать. Вот и студентка, и аспирант командированы в помощь мне. Фаина Краевская и Иннокентий Конский.

– Всё верно. – Егор раздвинул тарелки и расстелил бумажную карту, разглаживая заломленные углы. – Но путь, обнаруженный в найденном на перевале дневнике, начинается вот отсюда, – он ткнул пальцем с коротко обрезанным ногтем в зелёный квадрат, обозначающий лесистую местность. – Стоит сэкономить силы и добраться туда на транспорте. На машине часа за полтора доберёмся.

С кухни снова появилась Насто, на этот раз она несла в двух руках дышавший жаром огромный пирог, светившийся румяной коркой.

– Ну, милые мои, буду кормить вас на убой. Будут у вас щёчки, что у поросяток жопки. – Насто повелительно отодвинула свободной рукой карту в сторону и водрузила тарелку на стол.

– В нашем цирке прибавление! – Никита закатил глаза и затрясся в беззвучном смехе.

Ходжин сделал движение кистью руки по направлению к Белосиневскому, призывающее его замолчать, и проговорил.

– Андрей Андреевич был очень любезен и выделил отдельного человека, который будет отвечать за продовольствие и приготовление еды. Насто, как мы видим, чудесный повар.

– Ох, вы ещё всех моих талантов не знаете. – Женщина стрельнула глазами в сторону Ходжина, усмехнулась и скрылась на кухне.

– Ну вроде все организационные вопросы мы решили, давайте ужинать! – Егор опустился на стул, увидел, что Фая смущается и пытается дотянуться до салатника с яркими кружками нарезанной редиски и передал ей тарелку. – Держите! Я же сказал, в любой нестандартной ситуации, обращайтесь.

– Егор, ты меня смущаешь. – Хохотнул Никита.

– А это что, возможно? – Удивлённо проговорил Ходжин, вскидывая брови. – Я думал, твой неутомимый талант вляпываться в неприятности и поиск экстремального опыта выбили из твоего лексикона такое слово.

За окнами рванул разряд грома, на крышу, окна, стены дома обрушился дождь и в комнате сразу стало темнее. Сумерки быстро смешались с непогодой, полностью замазали предшествующий день, вернувшийся с улицы старик пригладил влажные волосы и включил свет.

– Ненадолго генератор завёл. – Сказал он и, кивком поблагодарив одну из молчаливых родственниц, принесших ему чистую тарелку, присел за стол.

– А что в деревне нет электричества? – Спросил профессор.

– Так не живёт никто, линию нам и обрубили. – Неопределённо пожал плечами хозяин дома.

– Как-то это неправильно. – Печально произнесла Фая.

– Ну, кто знает что верно, что нет! – Вздохнул старик.

– Простите, мне крайне неловко, но я забыл, как вас зовут. – Разводя руками, произнёс Николай Васильевич.

– Так я и не говорил. – Спокойно произнёс старик. – Халти.

– Ой, какое интересное имя. – Улыбнулась Фая. – А что оно значит?

– Да кто ж его знает? – Покачал головой мужчина, быстро что-то сказал родственнице на незнакомом гостям языке, и она исчезла на кухне. – Сейчас брусничную принесёт, осталась с прошлого года.

Люди общались, грели эмоции хозяйской настойкой, стало больше смеха и забавных рассказов, Насто оглушительно хохотала, профессор потешался над её шутками, Никита с Кешей явно нашли общий язык скептицизма и дружно осуждали задумку с экспедицией. Милена без конца делала фотографии и сейчас подхватила глиняную миску с брусничным вареньем, полупустую бутылку с наливкой, направилась к окну, что сделать атмосферное фото.

– Мне казалось вы говорили, что в деревне кроме вас никто не живёт. – Обернулась она к старику. – А там огни какие-то, – она указала в темноту, – как будто костёр кто-то жжёт.

Старик спокойно встал, молча подошёл к ней, глянул в густую ночь, где явно было видно, как полощут на ветру языки пламени и произнёс.

– Может, туристы. Они здесь частые гости. Кто любит комфорт, тот к нам идёт, кому подавай ночь под открытым небом, сам выбирает место. – Старик извинился и вышел на крыльцо.

Свет мигнул и погас, на мгновенье пространство зачертила тьма, наполненная равномерным стуком по крыше, но почти сразу из-за боковой двери вышли женщины со свечами в руках и расставили их по поверхностям. Егор вздохнул, стукнул по столу крепкими ладонями и проговорил:

– Друзья мои, беседа приятная, интересного много, но в пять утра подъём. Поэтому отбой!

– Я тебе говорил, что он садист! – Никита пьяненько глянул на захмелевшего Кешу.

– Слушайте, но пять утра – это как бы рано! – Бросился отстаивать интересы свободного человека Иннокентий. – И тут такой романтик навели. – Он прищурившись глянул на Милену, сидящую в углу и скрытую лёгкой вуалью дрожащей тени.

– По дороге доспишь! – Отрезал Егор и поднялся с места. – Где нам разместиться? – Спросил он у старшей женщины, которая стояла возле него молчаливым изваянием.

Но вместо неё ответил старик, вернувшийся в избу.

– Женщин моя племянница проводит, а я мужчин отведу.

Фая, почувствовав, как по щекам некрасивыми красными пятнами разливается внутренний жар от выпитого спиртного, выскользнула на улицу. Она задержалась на крыльце, но и здесь ей показалось слишком душно несмотря на то, что ветер рвал в клочья ночную тишину, дождь заливал видимое пространство и по небу гуляли молнии. Девушка скользнула под навес, закрывавший сбоку от дома мощённую камнем дорожку и, прижавшись к стене, смотрела, как в отсветах свечного пламени, которое пробивалось через окно, вспыхивают мелкие водяные капли. Вдруг сбоку от неё послышался неясный шум, словно взлетела птица, послышалась возня.