Айра Левин - Ребенок Розмари (пер. В. Терещенко)

Ход наверняка должен быть через шкаф.

Когда-то давным-давно ей снилось, что ее проносят через этот шкаф. Но это был не сон, а знак свыше, и теперь, когда пришла необходимость, она, слава Богу, вспомнила о Нем. Отец небесный, прости мне мои сомнения! Прости меня за то, что я отвернулась от тебя, и помоги мне, помоги мне в час нужды! О, Иисус, милый мой Иисус, помоги мне спасти моего невинного ребенка!

Конечно, ответ скрывался в таблетках. Розмари просунула руку под матрас и одну за другой извлекла их оттуда. Восемь штук, все одинаковые – маленькие белые таблетки с полоской посередине, чтобы удобнее было разламывать пополам. Что бы это ни было, три таблетки в день делали ее беспомощной и послушной, а восемь сразу наверняка усыпят надолго Лауру-Луизу, или Хелен Виз, или кто там сегодня придет. Она отряхнула их, завернула в бумагу и положила в коробку с салфетками.

Притворяясь покорной и беспомощной, Розмари продолжала принимать пищу, смотрела журналы и сцеживала молоко.

Когда план окончательно созрел, оказалось, что с ней будет сидеть Лия Фаунтэн. Она пришла сразу же, как только Хелен Виз унесла молоко, и сказала:

– Привет, Розмари! Сегодня моя очередь дежурить возле тебя. Я вижу, у тебя тут настоящий кинотеатр на дому! Сегодня есть что-нибудь интересненькое?

В квартире больше никого не было. Ги ушел на встречу с Алланом, им надо было договариваться о каких-то контрактах.

Розмари с миссис Фаунтэн смотрели кино, а в перерыве Лия пошла на кухню и вернулась с двумя чашками кофе.

– Что-то я немного проголодалась, – заявила Розмари, когда Лия поставила напитки на маленький столик. – Вас не очень затруднит сделать мне пару бутербродов с сыром?

– Ну, конечно же, нет, милая, – с радостью согласилась Лия. – Ты как любишь: с салатом или с майонезом?

Лия снова пошла на кухню, и как только дверь за ней затворилась, Розмари вынула из коробки с салфетками свернутую бумажку. В ней накопилось уже целых одиннадцать таблеток. Она высыпала их в чашку Лии, размешала своей ложкой, а потом быстро вытерла ложку салфеткой. Затем она подняла свою чашку, чтобы отпить немного кофе, но от волнения ее руки так сильно дрожали, что Розмари была вынуждена немедленно поставить чашку назад на столик.

Однако когда Лия вернулась с бутербродами, Розмари уже успокоилась и с безразличным видом попивала свой кофе.

– Спасибо, Лия, – поблагодарила она. – Бутерброды с виду просто потрясающие. Правда, кофе немного горчит. Наверное, слишком долго настаивался.

– Хочешь, я сварю новый? – предложила Лия.

– Нет, и этот сойдет.

Старуха присела на стул рядом с кроватью, взяла свою чашку, попробовала напиток и недовольно сморщила нос.

– Да уж, вкус действительно не блещет… – согласилась она.

– Ничего, пить можно, – улыбнулась Розмари. Начался новый фильм, после двух частей которого Лия стала тихонько посапывать и клевать носом. Она отставила чашку и блюдце на столик, и Розмари заметила, что ее кофе выпит почти до конца. Розмари не спеша доела свой бутерброд, рассеянно наблюдая, как на экране весело танцуют в нереальном феерическом мире актеры.

Через минуту сон окончательно свалил Лию.

– Лия? – осторожно позвала Розмари.

Старушка громко храпела, уронив подбородок на грудь, руки безвольно лежали на коленях ладонями вверх. Ее сиреневый парик сполз на лоб, и на затылке стали видны реденькие седые волосы Розмари осторожно встала с кровати, надела шлепанцы и облачилась в бело-голубой халат, недавно купленный Специально для больницы. Тихо выскользнув из спальни, она на цыпочках прошла через всю квартиру ко входной двери и закрыла ее на засов и цепочку.

В кухне из набора ножей она выбрала самый длинный и острый, с чуть загнутым кончиком и тяжелой костяной ручкой на медной заклепке. Крепко сжимая его в опущенной вниз руке, Розмари направилась к стенному шкафу.

Как только она открыла его, так сразу же поняла, что не ошиблась. Полки выглядели очень аккуратно уложенными, но были не на своих местах. Полотенца лежали там, где должны были лежать одеяла.

Розмари отложила нож в сторону и осторожно вынула из шкафа все, за исключением верхней полки, сложила на пол белье и полотенца, всякие коробочки, а потом вынула и сами оклеенные полосатой бумагой доски, которые они с Ги вставили когда-то сюда.

Задняя часть шкафа представляла собой белую панель, окаймленную лепными украшениями. Подойдя к ней вплотную, Розмари увидела, что там, где панель соприкасается с лепным багетом, заметна глубокая щель. Она нажала на панель посильнее, и та медленно пошла одной стороной внутрь. Дальше в темноте виднелся второй стенной Шкаф и светящееся пятнышко замочной скважины, через которую она разглядела футах в двадцати от себя старинный комод, стоящий в нише в квартире Романа и Минни.

Розмари толкнула дверь, и та поддалась.

Она закрыла ее, вернулась в свой шкаф, взяла нож и после этого снова пошла вперед, сперва лишь немного приоткрыв дверь, а потом распахнула ее настежь и вышла, держа нож перед собой.

В прихожей было пусто, но из гостиной слышались голоса. Направо находилась ванная – дверь нараспашку, но свет потушен. По левую сторону – спальня, там горел ночник. Но ни кроватки, ни ребенка не было.

Она осторожно двинулась по коридору. Дверь справа была заперта, слева стоял еще один шкаф.

Над ним висела картина, изображающая горящую церковь. Небольшая, но очень выразительная. Раньше на этом месте был лишь пустой крюк, сейчас же она увидела на нем эту страшную картину. Из окон церкви вырывались желтые и оранжевые языки пламени и поднимались в небо, освещая черный остов провалившейся крыши.

Где-то она уже видела эту горящую церковь…

В своем сне. Когда ее пронесли через шкаф. Ги и кто-то еще. Она тогда была очень пьяная. И очутилась в большом танцевальном зале, где горела церковь… Где горела вот эта церковь.

Как же это могло быть?

Неужели ее действительно пронесли через этот шкаф и она видела настоящую картину?

Найди Энди. Найди Энди. Найди Энди.

С высоко поднятым ножом Розмари продолжала медленно двигаться по коридору. Все двери были заперты. Она увидела еще одну картину: голые мужчины и женщины пляшут, встав в круг. Впереди – холл и входная дверь, направо – арка, ведущая в гостиную. Голоса стали громче.

– Может, он еще самолет ждет! – сказал мистер Фаунтэн, после чего послышался смех и шиканье.

В том сне Джеки Кеннеди ласково поговорила с ней в танцевальном зале, а потом ушла, но все остальные были на местах – целое собрание, – они встали обнаженные в круг и начали петь. Неужели это происходило на самом деле? Роман в черной робе, рисующий таинственные знаки на ее животе, и доктор Сапирштейн, держащий чашу с красной краской.