Ярослав Гончар - Гроссмейстер

– Понимаешь, – он пытался найти более подходящие слова. – Взрослые иногда ведут себя так плохо, что близкие не выдерживают и уходят. Я очень сильно обижал Анну, она долго терпела, прощала, плакала, просила прекратить, но я продолжал, пока она не ушла.

– А зачем ты это делал? – мальчик выставил на стол последнюю фигуру.

– Не знаю. По глупости.

– Ты самый умный человек на планете, ты не можешь быть глупым! – воскликнул Патрик и нахмурился.

– Увы, даже самые умные могут быть глупыми.

Мальчик подумал некоторое время, осмотрел доску, а потом снова поднял глаза на Алана.

– Ставь свою пешку на доску, я белыми, и я хожу, сейчас молодой гроссмейстер задаст тебе трепку! – Тишман подчинился, и игра началась.

Прошло больше двух часов, когда шахматист попрощался с мальчиком и направился искать кабинет Анны. Осматривая дверь за дверью на предмет таблички с именем его жены, он думал, что скажет, как поведет себя. Почему именно в этот момент им суждено было столкнуться, да еще как! Алан улыбнулся, представляя всю странность ситуации, не понимая, как они могли встретиться. После того как она ушла, он искал её, но все его поиски заканчивались ничем. А она всегда была рядом? Не может быть, он же проверил все больницы штата, и она нигде не появлялась. И теперь вот так, легко, поистине, у судьбы свои планы!

На табличке была выгравирована надпись «Врач-онколог Анна Тишман». Гроссмейстер тихо повернул дверную ручку и приоткрыл дверь. Она сидела за столом, изучая какие-то бумаги.

– Проходи, как прошла игра? – спросила Анна, не отрывая взгляда от бумаг.

– Ему не хватает концентрации, но с таким желанием он горы свернет, – Алан закрыл за собой дверь.

– С таким учителем и талантом он легко станет гроссмейстером, а может, и чемпионом мира, – отложив бумаги, Анна встала из-за стола. – Не боишься вырастить себе соперника, который отнимет твой титул?

– Победа ученика – это победа учителя!

– Интересная теория, а теперь о главном, – она взяла бумагу со стола и протянула её гроссмейстеру. – Это последние результаты анализов Патрика, ему становится хуже, болезнь начала побеждать. Боюсь, если ничего не изменится, то ребенок умрет через несколько месяцев.

– И что, нет никакой возможности помочь? – Алан посмотрел на бумагу, где рядами были напечатаны цифры, некоторые из которых были выделены жирным шрифтом.

– К сожалению, нет, мы испробовали все варианты. Его может спасти только чудо.

Анна прислонилась к стене, убрав руки в карманы халата и пытаясь не встретиться взглядом с Тишманом.

– А как же терапия доктора Стенли?

– Результаты никакие, смысла продолжать нет.

– Так вот почему он отказался лечить дальше с получением новой должности, не верил в положительный исход, – покачав головой, Алан продолжил: – Но, может, есть методы в других странах, да хоть у индейских шаманов, не важно, должен же быть хоть какой-то выход? – бросив лист на стол, он встал и приблизился к жене. – Ты же один из лучших онкологов страны, и не можешь ничего сделать?

– Есть один призрачный шанс, новый метод, разработанный израильскими учеными. Его начали пробовать на людях совсем недавно, но и процент излеченных там пока небольшой, порядка четырех человек из десяти. Это единственный тот призрачный шанс, другого нет, – она посмотрела на Тишмана, в её глазах были слезы.

– Будем пробовать, – Алан резко повернулся и отошел к противоположной стене. – Как я понимаю, если ты меня позвала, то с этим есть какие-то проблемы.

– Он очень дорогой, его могут позволить себе только миллионеры, ни у тебя, ни тем более у меня нет таких денег.

– Я найду деньги, у меня много богатых и влиятельных друзей, – он прошел по комнате и снова сел в свое кресло. – Что-то еще?

– Да, согласие на это лечение могут дать только родители или опекуны, а их у него нет. Государственные чиновники на такое не пойдут, слишком большой риск для них, да и пока будет решаться этот вопрос, Патрик уже умрет.

– Значит, я должен стать его опекуном? – вопрос прозвучал скорее как утверждение.

– И как можно раньше, так как процедура очень долгая, а времени у него нет. Так что нам снова придется изображать счастливую семью. – Анна смотрела на него не отрывая глаз.

– Так, мне надо срочно связаться с моим агентом и дать задание узнать, как это можно сделать быстрее. Придется согласиться на несколько нежелательных контрактов, но это все мелочь, – Алан тихо тараторил про себя, не обращая на неё никакого внимания. Потом резко остановился, замер на некоторое время и посмотрел на Анну. – Я займусь этим немедленно, если нет больше никаких вопросов, то мне пора.

– Никаких, – тихо сказала она.

Подойдя к двери, Алан замер.

– Ты меня еще любишь? – не оборачиваясь, спросил он.

– Я всегда тебя любила.

Слова прозвучали в такт закрывающейся двери.

Вечер уже почти накрыл город, но свет от уходящего солнца еще цеплялся за крыши домов. Ресторан «Империал» сиял вспышками фотокамер и фарами подъезжающих дорогих авто, из которых в роскошных нарядах и великолепных костюмах выходили дамы и кавалеры. Медленно двигаясь вдоль красной ковровой дорожки, они с большим удовольствием красовались перед журналистами. Сильные мира сего: звезды, бизнесмены, писатели, телеведущие и другая элита общества – собирались этим вечером в лучшем ресторане города, чтобы поздравить семикратного чемпиона мира с победой. Тут и там в белоснежных ливреях сновали швейцары, открывая двери автомобилей, поднося шампанское и закуски. Алан лично встречал гостей на входе в ресторан, принимая поздравления.

– Великий Тишман, семикратная легенда шахмат, – Джек Донован, владелец крупной компании по производству средств для бритья, был, как всегда, блистателен, казалось, что чем старше он становится, тем выглядит моложе. Приняв маленькое производство мыла от своего отца, он превратил его в крупную компанию с оборотом в несколько миллиардов долларов в год. И сегодня он лично приехал выразить свое почтение чемпиону. – Спешу поздравить, – Донован приобнял Алана за плечи и лукаво посмотрел в глаза. – Надеюсь, ты не откажешь старику в рекламе его новой линейки, в которую он вложил сердце и душу?

– Вопросами рекламы у нас заведует мистер Грин, мое дело передвигать фигуры, – парировал резкий напор Джека Тишман. – Но мы всегда готовы обсудить интересные предложения.

– Все лучшие предложения исходят только от Джека Донована, ты же знаешь об этом, – похлопав Алана по плечу, летящей походкой бизнесмен двинулся к гостям вглубь ресторана.

Закончив прием гостей, гроссмейстер решил поговорить со своим агентом. Натан вел беседу с двумя дамами в паре шагов от него, увидев, что шахматист кивком головы зовет его к себе, извинился и покинул женскую компанию.