Светлана Локоть - 5 правил счастливой жизни

Если он будет докучать Сирене, это может плохо кончиться. Ладно Каспер, она и не старалась всё забыть, но если Дэмиен начнёт копать правду… Никакие мотивы не могут быть оправданы изломанными судьбами. Пусть лучше всё будет так, как есть сейчас.

– Он убивает меня, – снова шепот Дэма, – скоро он начнёт кричать громче, пока я совсем не оглохну. Пока я не буду слышать лишь его голос. Я не перестану навязываться, потому что мне страшно.

В спальне погашен свет. Оба парня лежали на кроватях по уши затянутые в одеяло и пытались заснуть как можно быстрее. Но сон не приходил ни к кому. У Лори безумно разболелась голова после их разговора. А ещё он старался не придавать значения всему, что услышал от Дэмиена. Настолько старался, что постоянно размышлял только об этом.

Сирена, Каспер и… тот, о ком нельзя вспоминать. Все они связаны. Треугольник, что словно Бермуды потопил и вывел из строя много спокойных дней. Тогда было страшно. Страшно не столько за себя, сколько за то, что всё это происходило прямо у них на глазах. Он помнил то чувство подкашивающихся коленей, дрожи по всему телу и мечущихся в страхе и возбуждении людей. Толпы, единой волны, что сбивала с ног каждого, кто выходил из нее и пытался разобраться в происходящем. Лори совсем не хотел вспоминать об этом, но память назойливо предоставляла картины прошлого, давая вновь прочувствовать все те ощущения, вплоть до железного привкуса во рту, пересохшего от волнения горла и ледяных рук до запястья.

В комнате было до невозможности тихо. Каждый старался практически не дышать, пребывая в своем калейдоскопе неприятных эмоций. Лори ежился, скручивался под одеялом, недоумевая, отчего так безумно холодно сегодня в комнате. Он даже думал взять запасной плед, но не хотел высовываться из постели.

Тук-тук-тук.

Лори замер, прислушиваясь. В оглушающей тишине, кто-то еле слышно, глухо, но настойчиво стучал и скребся. Звук был словно изнутри дверей шкафа. Во рту бушевала пустыня, очень хотелось кашлять, но Лори решил скорее задохнуться, чем спугнуть то, что он сейчас слышал. Или же… кого-то ?

Скрежет-скрежет-скрежет.

Словно ногтями по дереву. Острыми, впивающимися в поверхность.

– Дэмиен… – осторожно позвал тот соседа, все же зажимая рот кулаком и закашливаясь.

– Да? – также осторожно отозвался Дэм. В голосе звучал испуг и настороженность.

– Прекрати это делать.

– Ты тоже слышишь это? – удивлённо, но еще тише, чем все остальное, произнёс Дэмиен, изумленно ахая.

– Дэм, если это не ты…

– Клянусь, не я!

Стук-стук-стук.

Лори замолчал, вслушиваясь. Некоторое время они лежали молча. В тишине был отчетливо слышен равномерный стук и скрежет. Через определенную комбинацию небольшая пауза. И снова: стук-скрежет-стук.

– Ты знаешь азбуку Морзе? – поинтересовался Лори у Дэмиена.

– Нет, а нужно?

– Вслушайся. Три стука. Три скрежета. И снова три стука.

Дэм нервно и шумно сглотнул. Оба парня напуганы, но голос Лори, в отличие от Дэмиена, оставался ровным и относительно спокойным:

– На Азбуке Морзе, это означает – SOS.

***

Полночи парни искали причину шума. Как только они подошли к шкафам, звук начинал исходить из-под их кроватей. Возвращаешься обратно – снова звук от шкафов. Равномерный стук наполнял пространство, с невероятной точностью взывая сигнал о спасении. Лори решил вызвать дежурного. Дэмиен напросился с ним из-за страха остаться одному. Когда они уже трое вошли в комнату – звуков не было. Они прождали некоторое время, в ожидании новых «сообщений», но ничего не происходило. На всякий случай, дежурный обошел их соседей, но те, сладко зевая, только недоумевали, зачем их вообще решили разбудить.

Звук не повторился и тогда, когда они снова остались вдвоём. Галлюцинация, иллюзия, шум в ушах – теперь уже они не могли разобраться, что это было. Дэмиен уверенно заверял Лори о «призраке», но тот лишь отмахивался, желая поскорее заснуть и забыть весь этот вечер и ночь, включая их разговор.

Отключив утром звон будильника, Лори понял, что спал он опять один. Дэмиен, закутавшись в одеяло, сидел на кровати с покрасневшими от напряжения белками глаз. Он был ещё более бледным и зеленым, чем несколько часов назад, а круги под глазами становились всё темнее, приобретая оттенок фиолетового. Солнце ярко слепило в глаза, и Лори постоянно щурился, когда поворачивался в сторону Дэма. Лори не знал, что говорить в таких ситуациях. Конечно, он прекрасно понимал, что его сосед уже на пределе своего эмоционального пика, что у него есть большие проблемы и не только со сном. Но что он мог сделать? Только не лезть не в свое дело, хотя Дэмиен вчера и просил его помочь. Но какой совет может дать человек, что не в состоянии вытащить из ямы апатии даже самого себя?!

Лори, уже стоя под ледяными струями воды контрастного душа, бездумно смотрел на свои ухоженные руки с идеальным маникюром, смотрел вниз на такие же ухоженные ступни. Свое духовное уродство, как он сам это любил называть, он заменил на «идеальный» внешний вид. Он всегда говорил пустыми безэмоциональными вежливыми фразами, натянуто улыбался, когда этого требовала ситуация, одевался опрятно и не вычурно. Всегда чистый, ухоженный, лучший на своем году обучения, обходительный, но абсолютно пустой. Пустой не из-за того, что ему действительно нечего чувствовать. Когда-то давно Лори сам принял решение быть таким. И пока что ни разу об этом не пожалел. По крайней мере, так казалось ему.

В Главное Здание он направлялся в одиночестве – Дэмиен был не в силах подняться даже с постели. Лори пришлось принести ему завтрак в комнату и пожелать хорошо выспаться, пока его не будет. Дэм на это отреагировал кривой улыбкой. В его глазах не было ни единой эмоции. Лори сразу же вспомнил себя и подумал о том, что, если он выглядит точно также, то это достаточно пугающее зрелище.

Шёл Лори с ноутбуком, на котором собирался закончить начатый сценарий действа на Хэллоуин, чтобы уже к вечеру можно было его обсудить с Сиреной и подумать о том, каким людям предложить сыграть на празднике.

С Сиреной у Лори, пожалуй, одни из самых теплых отношений, на которые он только был способен. Он уважал эту девушку, считался с ее мнением и даже прислушивался к ее советам. Одним из самых лучших качеств Сирены, был прекрасный жизненный принцип – не лезть не в свое дело. Лори раздражали люди-липучки, что, во чтобы это ни стало, пытались разгадать или даже понять его. Ему не нравились задушевные разговоры, не нравилось делиться чем-то личным, он не любил ночные посиделки, где все играли в «правда или действие». Потому что тогда ты либо врешь, либо потрошишь всю свою боль, что так старательно скрываешь от других.