Леа Стенберг - Тайны Реннвинда. Поцелуй ночи

Я запираю дверь на засов, оставляю сумку, прохожу в гостиную и включаю свет. У стены стоит старомодный диван, низкий журнальный столик, у окна – кресло-качалка. Горшечные растения на подоконнике и настенной полке давно высохли, и пол покрыт черной шелухой ссохшихся листьев. На всех видимых поверхностях темнеет пыль, упаковки с сердечными лекарствами и потрепанный томик стихов тоже покрыты толстым ее слоем.

У меня щемит в груди, едва я замечаю фотографию на каминной полке. На снимке моя мать – примерно в том же возрасте, в котором я нахожусь сейчас. Она улыбается, и на ее щеках искрятся россыпи озорных веснушек. Глаза мамы лучатся светом, а длинные черные волосы ласково обнимают плечи. Она кажется счастливой и совсем юной. Ее лицо – будто мое отражение в зеркале, такое же живое.

Хотелось бы и мне однажды увидеть его перед собой, сосчитать все ее морщинки, погладить эти мягкие волосы… Но, увы, чудес не бывает.

Я замираю, глядя на кресло-качалку.

Оно стоит так, чтобы, сидя, можно было смотреть на эту фотографию. Но почему же бабушка, которая так сильно тосковала по дочери, что постоянно держала в поле зрения ее портрет, не захотела познакомиться со своей внучкой? Узнав об этом, я представила бабушку злой, непримиримой и жестокой женщиной, но теперь, глядя на снимок на камине, не знаю, что и думать.

– Что это?

Обнаружив на столике в спальне Ингрид бумаги, я потребовала ответов.

Уставившись на пакет в моей руке и осознав неминуемое, тетя вздохнула и тяжело опустилась на стул.

– Кто такая Вильма Остлунд, и почему у нее моя фамилия? – Я швырнула бумаги на стол.

– Нея… – Пробормотала Ингрид, неумело пряча взгляд.

– Что ты скрываешь от меня?

За пять минут до прихода тети я успела пролистать эту кипу документов, и все, что я поняла – это то, что какая-то Вильма Остлунд отошла в мир иной, и ее имущество, конкретно – двухэтажный дом в городе Реннвинд, цельно и безраздельно перешел единственному наследнику – Карин Остлунд.

– Я собиралась с духом. Не знала, как лучше тебе сказать. – Ингрид заломила пальцы.

– Кто такая Вильма?

– Твоя бабушка.

– У меня есть бабушка?!

– Была. – Она пожала плечами. – Умерла несколько месяцев назад.

– И я узнаю об этом только сейчас?!

– Прости. – Тетя потянулась ко мне, хотела погладить по плечу, но я резко вырвалась.

– Чего еще я не знаю?!

Мой мир переворачивался с ног на голову, и мне срочно нужны были ответы.

– Это сложно, детка.

– Сложно? – Я задыхалась от возмущения. – Сложно?! Что может быть легче, чем сказать мне, что у меня есть бабушка?! Или я не должна была узнать об этом никогда? Почему?

Ингрид облизала полные губы.

– Карин не просто уехала в другой город. – Вымолвила тетя. – Восемнадцать лет назад она буквально бежала из Реннвинда – из-за Вильмы. Твоя бабушка… она ведь была весьма старомодна, и вряд ли бы приняла дитя, рожденное вне брака. Зная, что мать придет в ужас от известия о беременности, Карин поспешила уехать, оставив лишь записку, в которой сообщала о том, что отправляется во Флодбергский Университет, который принял ее на учебу.

– Моя мать умерла! – Не выдерживаю я. – Бабушка ведь знала о моем существовании, да?!

Ингрид нехотя кивнула. Похоже, было что-то, о чем она боялась мне сообщить.

– Тогда почему ты не давала мне видеться с ней?!

– Она… – Тетя виновато посмотрела на меня и закусила губу. – Она… Прости, детка, я не знаю, как такое сказать, у меня просто не поворачивается язык.

– Что?

– Вильма отказалась от опекунства и…

У меня оборвалось дыхание, но я все же выдавила:

– И?

– И сколько я не уговаривала ее, она всякий раз отказывалась от контакта с тобой. – Ингрид подошла и несмело взяла меня за руку. Ее ладонь сжала мои дрожащие, холодные пальцы. – Я приглашала ее в Флодберг, предлагала приехать самой и даже отправляла однажды твое фото – думала, может, хоть это тронет ее сердце. – Тетя обняла меня и прижала к груди. – Мне очень жаль, Нея. И очень стыдно за нее. Я не знаю, почему Вильма поступила именно так.

– Может, это из-за моего отца? – Я отстранилась и посмотрела на нее. – Ты ведь знаешь, кто он? Кем он был? Он жив? Он ведь еще молодой, как ты. Или…?

Ингрид потянула носом воздух, а затем медленно выдохнула.

– Мы же говорили об этом, детка.

– Да-да, я помню: мама никогда об этом тебе не рассказывала. Ты не знаешь, кто мой отец.

– Прости. – Кивнула она.

– Но вы же были лучшими подругами!

– Карин унесла эту тайну с собой в могилу. – Сказала тетя.

Это была явная ложь.

Ингрид никогда мне не скажет, кто мой отец. Интересно, почему?

– Разве это так важно? – Улыбнулась она, пытаясь успокоить меня.

– Получается, что я совсем одна. – Прошептала я.

– Одна? – Тетя ущипнула меня за плечо. – А как же я?

– Прости. – Я бросилась ей на шею и обняла. – Ты единственная, кто меня не бросил. Ты столько делаешь для меня…

– Ну же, ну же, полно, детка. Не плачь. – Ингрид погладила меня по спине.

– А что мы теперь будем делать с домом? – Оживилась я, размыкая объятия. – Мамы нет, значит, он… наш? Разве тебе не надоело мыкаться по съемным квартирам? Нам же приходится переезжать каждые два года, как только кончается контракт на аренду. Может, стоит обосноваться в Реннвинде, или как его там?

Ингрид явно растерялась.

– В Реннвинде? – Ее брови взметнулись вверх. – Ты, вообще, знаешь, что это за место?

– И что это за место ?

– Забытый богом и окруженный с одной стороны лесами, а с другой горами городок. Настоящая глушь! Люди там живут старыми традициями, верят в силы природы и прочую чушь, а солнце в Реннвинде такой же частый гость, как снег на южном побережье!

– Там сыро и холодно? Да нет проблем! – Улыбнулась я. – Зато у нас будет свое жилище, разве не круто? Ты продаешь свои травы через интернет, рассылаешь их по почте, для тебя переезд не станет проблемой. К тому же, близость к природе только на руку – тебе не придется посвящать много времени дальним вылазкам за дикорастущими травами! И что еще лучше: ты можешь устроить во дворе собственный садик с лекарственными растениями! Поставим тебе теплицу, хочешь? Разве это не прекрасно, Ингрид?

Глядя в ее смятенное лицо, я вдруг поняла, что хочу лишь одного: приехать туда, где все начиналось для моей матери. Хочу увидеть дом бабушки и понять, кем она была, и чем жила. Я хочу найти своего отца, ведь он, возможно, даже не знает о моем существовании. А что, если он будет только рад тому, что у него появится дочь?

Наивное детское желание быть кому-то нужной в тот миг разрослось до такой степени, что могло бы двигать горы.

– Хорошо, но… – Ингрид пожала плечами. – Давай, ты сначала доучишься?

– Я могу доучиться прямо в Реннвинде! Там ведь есть школа?