Кирилл Орешкин - Шёпот Ночи

– Не знаю, как изменился я, а вот ты очень даже похорошела.

Девушка опустила глаза. Из дома вышла упитанная женщина сорока пяти лет в запачканном переднике.

– Клава! – позвала она, – дочка, напои лошадь и дай курам комбикорма.

– Хорошо, мам.

Женщина заметила Сергея, смотрела на него, сощурившись, будто пыталась узнать.

– Здравствуйте, тётя Настя! – поздоровался Сергей.

Тут Анастасия узнала его. Во взгляде появились какие-то неодобрительные и даже немного брезгливые нотки.

– Здравствуй, Серёж, – ответила она и поспешила уйти обратно в дом.

Клавдия снова посмотрела на Сергея.

– Ты надолго к нам?

Юноша развёл руками, сумка соскользнула с плеча, но он успел её поправить.

– Не знаю, я к отцу приехал, как получится.

Девушка кивнула.

– Слушай, – продолжил он, – ты завтра вечером свободна? Может, сходим куда-нибудь, пообщаемся более обстоятельно?

Девушка отошла от калитки на шаг.

– Вот не могу сказать, Серёж, – она достала смартфон, – давай обменяемся номерами, сегодня вечером набери мне, я скажу точнее, окей?

Сергей кивнул.

– Договорились.

Они записали телефонные номера друг друга, Сергей попрощался с девушкой и пошёл к себе домой.

Юноша зашёл в дом, который состоял из двух жилых комнат, жилой кухни, тёплых сеней и холодных сеней, которые служили прихожей. С его последнего визита в сенях мало что поменялось, куча обуви, хозяйственные вёдра, трость деда Степана стояла с том же углу. Он зашёл на кухню и был сильно удивлён, отец явно кого-то ждал, у газовой плиты был накрыт обеденный стол, из двухлитрового самовара шёл небольшой пар, были подготовлены две чайные чашки, стояло несколько тарелок с пряниками и конфетами. Сергей прошёл в середину комнаты, не отрывая взгляда от стола.

– Ну, папа даёт! – сказал он.

– Это не папа, а всего лишь твой дед готовится к твоему приезду, – ответил знакомый голос из-за спины.

Сергей вздрогнул от страха, повернулся, готовый увидеть воскресшего деда Степана, но увидел другого своего деда – Владимира, который, как он думал, остался в Пензе. Сергей выдохнул. Дед как всегда был на шаг впереди, даже в этом вопросе. Его не проведёшь.

– Дед?

– Дед, дед, – сказал Владимир, – а сейчас я эту лапшу про девушку из Москвы со своих ушей стряхиваю, мы садимся за стол, и ты за чашечкой чая мне подробненько рассказываешь истинную цель своего путешествия.

Сергей поджал губы и был вынужден подчиниться.

Дождавшись, когда Сергей бросит сумку на пол и сядет за стол, Владимир сел рядом с внуком. Он был одет в рубашку-поло и тёмно-зелёные брюки, на поясе висела кобура с пистолетом Макарова, Сергей думал, что это травматический. Дед посмотрел своему внуку в глаза. Этот взгляд был обезоруживающий. Ещё в детстве, когда Сергей совершал проступок, дед всегда узнавал от него чистую правду. Да и врать уже не имело смысла.

– Рассказывай, – мягко попросил дед.

Сергей налил чай из заварного чайника, долил кипятка из самовара, затем пригубил и поставил чашку. Глубоко вздохнув, он начал рассказ.

– В общем, начинать надо с того, что произошло полгода назад, – Сергей смотрел куда-то в сторону, – отец тогда получил письмо от юриста из Пензы, который занимался завещанием деда Степана, сказал, что после вступление в права наследства отцу было выдано не всё, кое-что Степан Иванович просил отдать только через три года после его кончины.

– И что же это было?

– Я так понял, речь шла о ячейке в одном из пензенских банков. Отец уехал туда незамедлительно.

Владимир закивал.

– Да, помню, он приезжал ко мне, – сказал он.

– Так вот, – продолжил Сергей, – отец вернулся в Петербург с увесистым брифкейсом.

– Чемоданом, по-русски.

– Да. Он занялся изучением этих бумаг, буквально погрузился в них с головой. Сначала у него получалось совмещать его «новое хобби» с работой и он даже помогал маме с моей сестрой. Но потом он обнаружил, что помимо бумаг в брифкейсе лежало несколько тетрадок по девяносто шесть листов. И вот тогда он совсем ушёл в это дело, обо всём забыл, с работы уволился. После получения брифкейса прошло два месяца. Он всё дочитал, передал маме все свои накопления и уехал в Зарубино.

– А что было в том чемодане, ты не узнавал?

– Пытался узнать, дед, но отец меня не подпускал к бумагам, – Сергей сделал ещё глоток чая, – но всё же мне удалось прочитать содержимое одной из тетрадей.

– Так, и что же там было.

– Дед рассказывал о своём детстве, о том, как в годы Великой Отечественной Войны, он ходил в лес. К счастью, силы врага не дошли до Пензенской области. Одним летним вечером в лесу он встретил женщину, красивую, но, как он пишет, «холодную». Она его тоже увидела. Он остолбенел от её взгляда. У неё были красные глаза и ни следа загара. Это была его школьная учительница. Она подозвала деда Степана к себе.

– Ну и что? Может это был какой-то маскарад. Может она любовника в лесу ждала?

– Но тут дед пишет, что её похоронили за два дня до этого, а на следующий день после её похорон её могилу обнаружили разорённой. Тело пропало, гроб лежал поломанный рядом. И тут она предстала перед ним живая, целая и невредимая. Мальчик испугался, пожалуй, этот испуг и вывел его из ступора. Он убежал. Позже он поделился этим с родителями, но они его назвали выдумщиком. Ему никто не поверил, из тех, кому он это рассказывал.

– Занимательно. Больше похоже на байку, которой старики тешат детей, – Владимир снова посмотрел Сергею в глаза, – только вот Степан никогда не лгал, и его сын Леонид – тоже. А вот ты, внучек, лгать не умеешь, хотя иногда пытаешься. И, вообще, люди перед смертью, как правило, не лгут, – он оторвал взгляд от внука, потом допил чай в чашке, – мне бы хотелось взглянуть на эти бумаги. Отец их брал с собой?

Сергей кивнул.

– Брал, они где-то здесь. Ты когда сюда зашёл?

– Около часа назад, готовился к твоему приходу, – Владимир развёл руками, – не успел осмотреться.

Тут пришла очередь внука задавать вопросы.

– Подожди, дед! А как ты попал в этот дом?

Старик грустно улыбнулся.

– Понимаешь, Серёж, мы со Степаном были близкими друзьями, – Владимир налил себе кипятка из самовара, – сдружились мы после того, как его сын и моя дочь создали семью. Мы частенько заезжали друг к другу, мы ходили на охоту, когда я приезжал сюда, и в ресторан, когда он приезжал ко мне. Когда родился ты, Лёня с Катей уже жили в Петербурге. Я был у него в гостях, когда они привезли тебя маленького. Тебе было меньше года. Он плакал, когда взял тебя на руки, – дед сделал глоток чая, – а я плакал, когда его не стало. Поэтому я всегда знал, где Степан прятал запасной ключ и, где лежит его кухонная утварь.

– Надо же! – Сергей был в восхищении от того, что его деды были друг другу почти братьями.