Людмила Angel - Пепел

Сейчас я красив и не испытываю боли, а если меня превратят в то мясо, что я поедаю день за днём? Нет! Я не хочу, уж лучше так. Но всё же, как-то я пробрался к воротам и долго смотрел вдаль, самые высокие столбы из полуживой плоти горят факелами и освещают пространство у входа в ад. Я боюсь света, тем более, что это огонь самого ада. Одна из изуродованных голов, вплетённая в чьи-то тела, которые и составляют эти ворота, попросила пить, и я дал ей своей крови. За это она поведала мне о том, что видела не мало душ, проскользнувших обратно. Часть из них возвращали и подвергали ещё большим истязанием, зато другие растворились во мгле. Она знала, что если выбраться на поверхность, можно вернуться к жизни, надо лишь вселиться в растущий в утробе плод или умирающего не от старости человека.

Если бы у меня было сердце, и я мог дышать, я бы задыхался от одной мысли, что снова смогу жить. Она больше ничего не сказала мне, но и этого было достаточно, я не заслуживаю такой участи, быть вампиром, пусть даже и таким прекрасным. Если бы у меня была такая внешность при жизни, я бы никогда не завёл тот тайный ящик. Все, абсолютно все женщины и мужчины в мире были бы мои.

Я каждый вечер или ночь, сижу перед огромным зеркалом в тяжёлой резной раме, в пропахшем старью кресле с бархатной накидкой и любуюсь на своё отражение. В тусклом свете двух свечей, я самое прелестное в двух мирах существо. Я нуждаюсь в любви, я больше не буду ненавидеть тех сучек, я больше вообще не буду никому желать зла. Я снова хочу жить именно таким. Я встаю и подхожу вплотную к зеркалу, подол чёрного плаща мягко шуршит по покрытому многовековой пылью полу. Я глажу зеркало, мне жаль, что такая красота пропадает в аду.

Я допустил одну оплошность, не знаю, как это могло произойти, я впервые за всё время своего осмысленного существования испытал жалость. История одной женщины, которая удушила от отчаяния своих детей, повергла меня в истинный шок. Я не смог впиться ей в шею, я знаю, что за это могу лишиться всего, своей неземной красоты и этого зеркала, я могу стать мёртвым кормом для подобных мне. Самое ужасное, что это видел смертный грешник Кристиан. Он притаился за углом, ожидая своей участи, но стал свидетелем проявления моей жалости. Как такое могло произойти? До сих пор я с ужасом вспоминаю ту ночь.

Я обещал проводить его к воротам в обмен на его молчание, но я-то знаю, что это лишь пол дела. Ему никогда не уйти от всевидящих глаз демонов, которые уже давно слепы, но именно в этом мире они видят сквозь мглу, они просто чуют страх и идут на него, как на зов. Сегодня другой вампир рассказал мне, что он научился проникать в сны живых людей, это стало его новой страстью. Он утверждает, что это опасно, потому что есть вероятность попасть в сны мертвецов и навсегда заблудиться в их боли. Я хочу попробовать войти в сон живого человека, может это будет будущая мать? О, нет, нет, я должен оставить мысли о побеге, меня превратят в мясо, меня заставят страдать! Нет, прочь мысли, прочь. Но чем больше я гоню их от себя, тем больше они голодным роем вьются в моей голове. Решено. Сегодня я пойду в ночные кошмары к людям…

Ночь ползёт к городу, цепляясь скрюченными чёрными пальцами за кусты и травинки. Я не могу уснуть, я сижу у распахнутого настежь окна. Я снова думаю об Эндрю, как безумие его образ приходит вместе с сумерками. Мой ангел, как ты нужен мне? Может, я не достойна тебя, я гоню прочь все мысли о тебе, но они возвращаются новой волной. Я зову тебя! Если я не нужна тебе, тогда просто убей все воспоминания обо мне, утопи мой образ в своих повседневных заботах и забудь Сюзанну Стейн. Мне кажется, что я медленно, но верно умираю, все мои раздумья превращаются в истинное безумие, которое давит невыносимым грузом. Я люблю тебя, но твоя неувядающая муза сильнее, даже уже не Анна, а только жалость к ней. Но я ведь здесь, я жива и здорова, я готова быть твоей новой музой, как бы это жестоко не звучало. Я даже не замечаю, как сон овладевает мной, и я засыпаю рядом с окном, опустив голову на подоконник. Ночь целует меня запахом медуницы и сирени, кузнечики стрекочут в траве, а где-то далеко шумит город. Безмятежность и сладостный бред в голове…

Я бегу между ровными рядами серых крестов, их целое поле. Я мечусь в сумраке, а над моей головой ревёт зверем гроза. Она будто хочет поглотить меня, своей мягкой облачной пастью. Я пытаюсь понять, где я нахожусь. Безликие статуи ангелов мелькают передо мной, их лица стёрты, словно их и не было никогда. Но мне кажется, что они безмолвно следят за мной. Я запинаюсь о камень и падаю у подножия самого огромного креста. Его покрывают многочисленные надписи на неизвестном мне языке и барельефы. Я не знаю, что там написано, но судя по рисункам нечто ужасное. В выпуклых рисунках я вижу демонов и людей, объятых адским пламенем. Их переплетённые тела, изогнуты в предсмертных муках. Засохший плющ впивается в старый камень, он погиб, взбираясь к солнцу. Яркая вспышка молнии, и белая паутина разряда раскраивает крест на две части, откидывая меня в сторону.

Трещины ползут к самой земле. Терпкий запах озона наполняет мои лёгкие. Я в замешательстве поднимаю голову. Из дыры на поверхности появляется прелестное существо с зелёными глазами. Он откидывает прядь чёрных волос на спину, а его плащ развевается в потоках холодного ветра, как в замедленной съёмке фильма. Капли дождя сверкают в длинных ресницах осколками звёзд. Я просто тону в изумруде его глаз. Он смотрит на меня сверху вниз. Он похож на неземного ангела, на мгновение мне даже кажется, что я вижу тёмные крылья за его спиной, но это всего лишь странные тени. Он прыгает на землю и протягивает мне руку, я беру её, но она холодна. Он мёртв, я не чувствую его пульса, он не дышит. Мне страшно, потому что Ангелы не могут быть мертвы, они бесплотны.

– Меня зовут Джонни, мне холодно и больно там, забери меня в свой мир! – его бархатные зелёные глаза умоляюще бегают по моему лицу. – Я прошу тебя!

Он оглядывается по сторонам, и я понимаю, что вот-вот он исчезнет, так же неожиданно, как и появился. Я не хочу отпускать его, он слишком мил, слишком заманчив, слишком красив. Это, наверное, сон. Хотя он так реален.

– Где тебя найти? – я прижимаю его к себе и чувствую его дрожь, он напуган, и страх его почти материален, он стоит грозной тенью за его спиной. Холодный шёпот бежит по моей шее, а губы впиваются в меня поцелуем, я чувствую его острые зубы, это существо вампир. Он само зло, но такое прелестное, что я не в силах устоять.

– В аду! – и он растворяется в наступившей тишине. Гроза утихает, чёрные тучи жутковатым валом ползут обратно, словно в странных кадрах фильма, прокрученного назад.