Елена Обухова - Смотрящая в окно

Юля снова принялась копаться в памяти, но та на слова Роба ничем не отзывалась: ни подтверждением, ни опровержением. Словно вчера она отключилась прямо за барной стойкой, а потом проснулась уже здесь. Рука снова сама собой одернула рубашку, и это заставило вспомнить, в каком она виде.

Роб, судя по всему, заметил это движение и догадался, о чем подумала Юля.

– Я тебя не раздевал, сразу заявляю. Ты пришла и просто начала скидывать с себя одежду, я едва успел бросить тебе рубашку, чтобы ты голой не спала. Потом ты забралась под одеяло и моментально отключилась.

Он кивнул на кровать, Юля тоже посмотрела на нее. Обе подушки были примяты, одеяло сбито с двух сторон.

– Мне же тоже нужно было где-то спать, – виновато пробормотал Роб, все еще защищаясь. – Здесь только эта кровать. Я, конечно, мог уйти в другой номер, его бы снова подготовили, но мне все еще казалось плохой идеей оставлять тебя без присмотра. Вдруг бы ты проснулась посреди ночи и отправилась бродить… Или вовсе ушла бы в неизвестном направлении. Как бы я потом объяснил это полиции? Ведь тебя в последний раз видели со мной. Вот я и остался здесь. Но клянусь, я тебя пальцем не трогал! Ничего не было.

– Не было… – пробормотала Юля, опуская взгляд.

Ей безумно хотелось в это верить. И, пожалуй, его слова вполне походили на правду, хоть и звучали дико. Но именно это убеждало в их правдивости: кто бы стал такое придумывать?

Вот только если Влад узнает, где она провела ночь – с кем она провела ночь, – едва ли он поверит, что все было так невинно. Она сама, пожалуй, на его месте не поверила бы.

– Послушай, я знаю, что все это звучит странно, – снова подал голос Роб. – Я и сам не отказался бы послушать объяснение, что это было там… в Портале. Но все уже в прошлом, а там на столе остывает весьма недурной кофе. А еще есть омлет, блинчики и пара круассанов. Я взял в ближайшей кофейне все, что они могли предложить в качестве завтрака. Давай поедим, обсудим все, а потом я отвезу тебя домой.

Юля рассеянно кивнула, только потом осознала, что он сказал, и активно помотала головой.

– Мне надо идти, мне пора домой. Где моя одежда?

Роб вздохнул, вышел из спальни и через несколько секунд вернулся со стопкой одежды. Подходить к Юле он не стал, просто протянул стопку, дожидаясь, когда она сама подойдет. Ей пришлось приложить усилие, чтобы заставить себя сдвинуться с места. Но стоило одежде оказаться в ее руках, как воспитание возобладало:

– Спасибо.

– Да не за что, – Роб снова улыбнулся, сочувственно заглядывая ей в глаза. – И, позволь заметить, зря ты носишь линзы.

– Что? – Юле показалось, что она ослышалась.

– Ты ведь все это время носила цветные линзы, да? – уточнил Роб. – Потому что у тебя гетерохромия глаз. Ты зря это прячешь. Это не изъян, а изюминка. Это делает тебя особенной. И особенно привлекательной.

Юля машинально потянулась рукой к лицу, словно собиралась на ощупь проверить, на месте ли линзы, но на самом деле этот факт уже не нуждался в проверке. Раз Роб видит, что у нее глаза разного цвета, значит, линзы она где-то потеряла в тот отрезок времени, который совсем не помнит. Хорошо, что дома есть запасные.

– Зачем ты так говоришь? – проворчала она, заставляя себя опустить руку. – Ты ведь понимаешь, что на эти дешевые комплименты я больше не куплюсь. Я знаю о вашем с Владом соперничестве. Знаю, что ты просто хочешь сравнять с ним счет. И ты знаешь, что я знаю. Так в чем смысл?

Роб ничуть не смутился, улыбка на его лице не дрогнула. Он лишь легкомысленно пожал плечами и ответил вопросом на вопрос:

– А ты уверена, что все действительно обстоит именно так?

Он ни на секунду не отвел взгляд от ее лица, а в его глазах плескалось такое неподдельное восхищение, что Юля усомнилась в собственном утверждении.

– Может быть, все-таки позавтракаешь со мной?

Словно в ответ на его предложение в животе у нее заметно заурчало, и Юля поняла, что действительно очень голодна. Смутившись, она пробормотала:

– Сначала мне нужно одеться.

Роб отступил, пропуская ее, а потом подсказал, где найти ванну, в которой она поторопилась закрыться, чтобы перевести дыхание. От этого безумного утра голова шла кругом! Вопросы множились, подозрения от них не отставали, ведь однажды Юля уже проходила через нечто подобное: просыпалась в месте, в котором не знала, как оказалась. И тогда это тоже произошло после того, как она встречалась вечером с Робом. Правда, тогда она прекрасно помнила, как рассталась с ним и вернулась домой, а странности начались после того, как она легла спать.

– Да перестань, он тут каким боком может быть? – сама себе прошептала Юля, открывая кран и набирая в сложенные лодочкой ладони воды, чтобы умыться.

Мысли сразу немного прояснились, а нервы успокоились. Кое-как смыв остатки вчерашнего макияжа и промокнув лицо полотенцем, Юля посмотрела на собственное отражение. Девушка в зеркале выглядела как обычно, но очень быстро стало понятно, что менявший цвет глаз теперь полностью стал карим.

Не так давно Юля по настойчивой просьбе Влада все же съездила с ним в какой-то крутой медицинский центр, в котором наблюдался и он сам. У нее взяли немыслимое количество анализов, изучили глаза с помощью разнообразного оборудования, даже МРТ головы сделали, от чего Юля в последний момент попыталась отказаться. Впрочем, безуспешно.

Ничего так и не нашли. Никаких заболеваний или скрытых травм. Ее глаза были в полном порядке. Просто один из них постепенно менял цвет. И вот теперь этот процесс завершился.

«Интересно, второй все-таки подтянется или нет?» – пронеслось у Юли в голове. В отличие от Роба, она в разноцветных глазах не видела ничего привлекательного.

Повесив одолженную Робом рубашку на одинокий крючок, она торопливо оделась и после недолгого колебания все же вышла из ванной комнаты.

Роб за это время успел вытащить все принесенные коробочки с едой из бумажного пакета и расставить их на столе, сняв крышечки, чтобы ароматы остывающих блюд успели наполнить небольшую комнату. Теперь отказаться от завтрака стало абсолютно невозможно. Сам Роб уже начал ковырять пластиковой вилкой омлет.

– Присоединяйся, пока окончательно не остыло. Я редко ем здесь, поэтому не стал морочиться с микроволновкой.

Юля послушно села за стол напротив него и опасливо пригубила кофе из картонного стаканчика. Чем именно это было изначально – капучино или латте – теперь уже было не понять, потому что молочная пена почти полностью осела, а сам напиток заметно остыл, но сладость сиропа – миндального, как показалось Юле, – позволяла ему оставаться вкусным. Между блинчиками и сырниками она выбрала последние, и один исчез из коробочки подозрительно быстро. Чтобы как-то замедлиться и не выглядеть слишком уж оголодавшей, Юля обвела взглядом комнату, выполнявшую, судя по всему, функцию гостиной и заметила, пытаясь завести разговор: