Джон Ширли - Ползущие

Спутник был оснащен орбитальными ракетами управления, чтобы удерживать его на нужной орбите. Кластер наноячеек захватил над ними контроль и использовал для того, чтобы столкнуть спутник с орбиты. Они рассчитали траекторию спуска, чтобы избежать полного сгорания в атмосфере, к тому же замедлили полет тормозными ракетами.

Наноячейки выбрали для приземления этот район, воспользовались своей незначительной мобильностью, чтобы покинуть поврежденный корпус спутника. Насколько я могу судить, в первую очередь они вошли в контакт с подводным пловцом, отцом Адэр, который производил осмотр места падения. Они ездили на нем, как паразит на хозяине, до тех пор, пока, используя ресурсы его организма, не создали другие ячейки и не передали их с его помощью другим людям, в первую очередь его жене и вообще каждому, с кем он контактировал при благоприятных условиях. Морпехов, что стояли в охране, он преобразил еще до того, как покинул место падения спутника.

У одних людей сопротивляемость больше, у других – меньше. К тому же складывается такое впечатление, что некоторые с самого начала отчасти «машинизированы». Но, скорее всего в случае с отцом Адэр они использовали подавляющую дозу ресурсов наноячеек. У него не было никаких шансов.

Ползуны – это странная комбинация полной «наивности» и очень развитого мышления. У них групповой тип сознания, недаром сами себя они называют «Все Мы». Однако отдельные колонии наноячеек в отдельных людях сохраняют некую личную инициативу, которая всегда подвергается ревизии со стороны «Всех Нас».

Насколько мы с Крузоном смогли выяснить, «Все Мы» разрабатывают сейчас систему для массового осеменения наноячейками территории всего мира. Для этой цели «Все Мы» должны заставить все свои колонии думать над этой проблемой. Им нужно создать более эффективную связь между своими компонентами, отдельными колониями, чтобы можно было распространять больше информации. Для этого и нужны передатчики на крышах – у ползунов это что-то типа селекторной связи. Растет скорость передачи информации, мыслительных процессов. «Все Мы» начинают действовать более унифицировано. Но пока не все части системы работают в он-лайне. Если бы они умели обмениваться информацией более эффективно, никто из нас не сумел бы так долго продержаться.

И еще одна тенденция их задерживает: постоянное экспериментирование – у них это настоящая мания. Они прогрессируют, но относительно медленно, может, как раз оттого, что постоянно испытывают новые конструкции. Они пытались интегрировать в свою систему некоторых животных, но не очень успешно. Тем не менее эти модели тоже используются, они патрулируют периметр города.

Похоже, что до тех пор, пока «Все Мы» не научатся эффективно распространять информацию, наноколония в каждом отдельном ползуне ограничена умственными способностями носителя-хозяина. Чем умнее хозяин, тем умнее ползун. Самые умные осуществляют камуфляж наиболее удачно, некоторые больше похожи на людей, более представительны, чем другие. Но они учатся.

Очень скоро вы не сможете отличить их от людей. Они разработают интеграцию на клеточном уровне с очень незначительными внешними проявлениями у хозяина. Они будут вести себя не как ползуны, а как супермены. И это тем более опасно.

Все, что я могу сказать, это следующее: они куда более предприимчивы, чем мы могли себе представить. Возможно, мы недооценили независимую эволюцию технологии. Не знаю. Знаю только, что она вышла из-под контроля.

Когда он закончил, в кухне повисла тишина. Он отхлебнул кофе и сморщился, пожалев, что это шотландское виски, а не ирландское.

Крузон покачал головой – и скривился отболи.

Берт смотрел на Стэннера со смесью видимого отвращения и недоверия.

– Значит, сейчас, когда эта штука уже убила бог знает сколько людей, ваши ребята начинают понимать, что дело вышло из-под контроля? Разве оно не вышло из-под контроля, когда вы в первый раз использовали людей как подопытных кроликов? – Он покачал головой. – Из-под контроля вышли ваши люди, Стэннер. Ваши тайны и ваш Проект!

Вейлон кивнул:

– Это ты правильно, парень. – Он мрачно посмотрел на Стэннера. – Эти засранцы убили мою маму. – Голос подростка дрожал от злости. Его отец, сидя рядом, тупо кивнул.

Лэси вздохнула.

– Чему тут удивляться? Мы же знали, что правительства многих стран разрабатывают биологическое оружие, химическое оружие, накапливают плутоний. А плутоний страшно опасен. Все это сумасшествие. Если они все это делают, можно догадаться, что рано или поздно сделают и такое, как сейчас и все это – тайно, без всякого контроля.

Стэннер посмотрел на свою дочь. Она отвернулась от него и сглотнула. Он вздохнул.

– Послушайте, у этой страны много врагов. Конгресс требует новых военных технологий, чтобы мы могли чувствовать себя в безопасности. Тысячи американцев были убиты террористами. И если мы не будем держать свои эксперименты в секрете, дело кончится тем, что их используют против нас. Советы ведь украли технологию нашей водородной бомбы.

Берт грустно усмехнулся.

– Всегда находятся рациональные объяснения. Стэннер, если делать такие вещи без соответствующего надзора, они всегда, всегда выходят из-под контроля. Люди забывают, что было первичной задачей, и тогда в тени развиваются болезненные кошмары. Вы сами ставите себе задачи. Соединенные Штаты – это великий социальный эксперимент нашего времени. Они должны выжить, может быть, бороться, чтобы выжить, но это… это просто психопатия.

Стэннер смотрел в окно.

– Да. Я так тоже какое-то время думал. Но говорят, что привычка повиноваться очень нелегко умирает. Раз ты попал в Проект, даже если ты просто что-то знаешь о нем, выбраться очень нелегко. И тогда ищешь для себя какой-то способ отказа…

Он снова посмотрел на дочь, увидел, как она на него смотрит – будто он ее предал, – и едва сам не заплакал. Посмотрел на бутылку шотландского.

– Мне хочется напиться, но сейчас такая роскошь нам недоступна. И роскоши отказа для меня сейчас тоже нет.

Вейлон не сводил с него глаз.

– Скажите мне кое-что, вы просто должны сказать: кто из чужих вам помогал?

Стэннер ущипнул себя за переносицу и вздохнул. Удивленный Берт переспросил:

– Вейлон, каких чужих? Ты имеешь в виду иностранные интересы? Красный Китай или еще что-то?

– Да нет же, чувак, пришельцев. Внеземные цивилизации! – Он опять повернулся к Стэннеру. – Ну давайте. Эта технология слишком… неземная, чтобы мы сами ее придумали. Что-то вроде технологии, украденной с разбитой «летающей тарелки», точно?

Стэннер усмехнулся.

– Хотел бы я, чтобы так и было. Тогда можно было бы винить их, а не себя. Но нет. Никаких пришельцев.