Динислам Бикбулатов - Аномалия 702

Андрей почувствовал, как по спине пробежали мурашки.

– Ладно, – решила сменить тему женщина, – ты – то, Андрюша, как?

Дальше пошел разговор о бытовых, жизненных делах. Андрей рассказывал о работе, о планах в личной жизни, а тем временем в душе чувствовался холодок от слов Антонины Сергеевны.

После чая и долгих посиделок на кухне, Коля отправился в душ, ополоснуться после дороги, а Андрей зашёл в комнату друга и принялся рассматривать фотографии на стенах.

Везде был запечатлен долговязый, чуть нескладный мальчишка. Здесь были фотографии с детского сада, со школы, семейные снимки – на море, в деревне. Была фотография, где они с Андреем стояли на фоне леса. Улыбающиеся, счастливые. Андрей вспомнил, что это родители Гены взяли как – то ребят на природу. Андрей сглотнул ком. Здесь его друг был счастлив и главное, был жив…

…Уже три дня от Гены не было вестей. Три дня, с тех пор, как состоялся их разговор по телефону. Андрей звонил родителям друга по нескольку раз на дню, но те срывающимися голосами отвечали, что поиски продолжаются. Андрей порывался сам искать друга, но где? Родители Гены доставали милицию звонками. Взяв отгулы на своих работах, они расклеивали объявления, бегали днями и ночами по городу. Все было бесполезно. Андрей после школы часами ходил по городу в бесплодной надежде каким – то случайным образом найти друга.

Однажды вечером он сидел за уроками. Зазвонил телефон. Трубку поднял отец. Андрей оторвался от алгебры, прислушиваясь. На фоне идущего по телевизору бразильского сериала, слышался тихий голос отца.

– Да…Привет…Что?.. – долгая пауза, – Олег, давай, мужик, держись, ладно? – громче заговорил отец Андрея, – держись, держись… – говорил он. Голос его становился чётче, поскольку мама убавила звук в телевизоре.

Андрей вслушивался в голос отца, а внутри все холодело. Обставленная старой мебелью комната начинала вращаться.

В комнату медленно зашёл бледный отец. Он подошёл к Андрею и сначала крепко его обнял. Затем все рассказал.

Гену нашли за городом. Возле радиовышки. Следователь ломал голову над тем, что он там делал. Родители Гены были на тот момент не в состоянии об этом думать. Единственное рациональное решение, которое они приняли – это отправили Колю к семейным друзьям на три дня.

Обнаружил Гену грибник, поскольку рядом с радиовышкой находился лес. Грибник этот долго не мог оправиться от увиденного.

Прошло опознание, пришли похороны и поминки, миновала стадия шока, и родителей начали мучить два вопроса: первый – что делал Гена возле радиовышки и второй, самый страшный – кто сделал с ним такое.

В милиции дело закрыли, сказав, что на мальчишку, скорее всего, напало дикое животное. Долго ещё в лес, где произошла трагедия, боялись ходить.

Через четыре года умер отец Гены – Олег. Смерть сына сильно подкосило его. Антонина Сергеевна – мама, долго не могла прийти в себя, но надо было помогать Коле, который на момент смерти мужа уехал в другой город поступать в институт. Коля там сразу же нашел работу, затем каким – то образом умудрился открыть свой бизнес.

С тех пор Андрей ежегодно вместе с Колей навещали Антонину Сергеевну.

Андрей вернулся поздно. Свет лампочки высветил скромную обстановку прихожей и темные провалы комнат с кухней. Он не стал ужинать, а решил перед сном посидеть немного за компом, освоить пару уроков по программированию. Андрей старался выполнять задуманное, несмотря ни на что, иначе начнется – устал на работе, спать хочется, в другой раз позанимаюсь и прочие отговорки. А у него было такое правило – если что задумал, делай каждый день, не откладывая.

После своих занятий Андрей закрыл тетрадь, перевел комп в режим ожидания и прошел на кухню. Пустая, заполненная прохладной ночной темнотой квартира вдобавок к старым воспоминаниям, которые сегодня поднялись со дна памяти, наполняли душу тоской. На кухне была открыта дверь на балкон, откуда временами слышались редкие звуки ночного двора – шаги запоздалого прохожего, редкий шорох шин по асфальту. Андрей налил себе чай и остановил взгляд на старом приемнике, найденном несколько дней назад в кладовке. Он стоял на столешнице кухонного гарнитура возле подставки с ножами. Андрей задумчиво размешал сахар и поднес дымящуюся кружку ко рту.

– Что же ты там услышал? – медленно проговорил он. По спине вдруг пробежали мурашки. Он вспомнил слова Антонины Сергеевны о своем сыне и представил, что сейчас за спиной ему ответят. Возможно там уже стоит его закадычный друг. Андрей тряхнул головой, отгоняя непрошенные мысли. Мысли, о которых стараешься не думать ночью, когда ты один. Он взял приемник и с чашкой в другой руке подсел к столу. По мере того, как парящий чай уменьшался, в голове вызревало решение, которое в какой – то степени нельзя было назвать рациональным. Если отбросить детские страшилки, которые ему рассказывал Гена про радиостанцю "702.2", можно предположить, что на этой частоте велись некие переговоры, которые не были предназначены для посторонних. Правда, в таком случае, зачем бы не сделать этот канал связи недоступным для обычных людей? Андрей прошел в большую комнату, сел на диван, ставя приемник на журнальный столик.

– Лишь бы пожар не случился, – пробормотал он, втыкая допотопный штепсель в розетку. В тишине раздалось потрескивание радиоэфира. Андрей начал крутить ручку настройки – красная полоска бегунка поползла по шкале с отметками: 650,670,690…

Вот участок между отметками “690” и “710”. Андрей прибавил звук настолько, чтобы шипение и треск средневолнового диапазона был слышен отчетливо, но при этом не тревожил спящих соседей. Он начал очень медленно поворачивать ручку.

Страшновато было делать это, находясь одному в пустой квартире ночью. Волосы шевелились на голове, и сердце билось, как загнанное животное. Андрей напряжённо вслушивался, отчаянно надеясь не услышать ничего, кроме шипения и треска. Он хотел убедиться, что нет никакой страшной радиостанции, нет ничего такого, что таилось бы в темноте и тревожило воображение жуткими уродливыми образами.

Нервы были напряжены, а пальцы сжимали ручку настройки, стараясь как можно медленнее двигать бегунок. Шипение иногда сменялось треском и свистом. Никаких станций на этих частотах не наблюдалось.

Но случилось то, чего Андрей боялся.

Шипение внезапно ушло на задний план, и в эфире послышался тихий голос, бормочущий что – то непонятное. Бегунок застыл между цифрами "690" и "710", почти посередине, чуть ближе к отметке "710". Примерно там должна была находится частота “702.2”. Андрей оцепенел, слушая как из динамика звучит тихое бормотание на фоне шипения. Он подумал, что всё – таки в этом диапазоне есть какая – то станция, и сейчас идёт обычное радиовещание. Наверное, он накрутил себя настолько, что голос ведущего какой – то передачи кажется зловещим, несущим информацию, которую ему лучше не знать. Руки дрожали, сердце гулко билось. Андрей, чувствуя опасность поколебать свое мировосприятие, сделал одну вещь, которая могла открыть ему такие жуткие бездны, о которых он боялся даже думать. Он осторожно, словно имеет дело с ядовитой змеёй, прибавил громкость.