Елена Паленова - Я сновидящая

– Я бизнесмен. Покупаю убитое жильё подешёвке, вкладываюсь в ремонт, а потом продаю по адекватной цене. А что, разве дед тебе ещё не выложил свою теорию насчёт моей принадлежности к гильдии чёрных риэлторов, охотящихся на одиноких старушек?

В его голосе сквозили обида и раздражение. Это могло означать что угодно, но Веронике почему-то показалось, что Глеб говорит правду. Хам, нахал, кот мартовский – да, но на преступника, а тем более убийцу, он что-то не особо тянул. Нужно было что-то ответить, и девушка решила, что лучше будет до конца разобраться в начатой теме, чтобы не возвращаться потом к неприятному для мужчины разговору.

– Нет, дед Егор мне ничего такого не говорил, – почти не соврала она. – А что, у него есть повод делать такие выводы?

– О-о-о… Ещё какой! У Акимыча сестра была старшая, тётка Софья. Она в городе жила, в однокомнатной квартире. Детей нет, внуков нет… Из родни только брат и остался. Она квартиру эту хотела завещать его младшей дочери, Варваре. Ну а что? Славка с углом, у нас с Анжелкой тоже своё жильё, а мелкая у Софьи жила. Здесь-то дыра несусветная, а Варьке учиться надо было, вот и обреталась у тётки.

– А с матерью ей не жилось?

– Так мать померла давно. Ты не в курсе что-ли?

– Да я сюда как-то не за чужой биографией ехала, – огрызнулась Вероника. – Не уверена, что мне вообще все вот эти подробности нужны.

– Ну не нужны, так я не буду рассказывать. Делов-то.

– Да уж начал, продолжай теперь. Мне теперь любопытно.

– Ну так вот… На чём я остановился? А, ну да. Мы с Анжелкой сейчас живём в трёхкомнатной квартире, где девчонки с матерью жили. А я ж студент приезжий, в общаге кантовался, а потом на Анжелке женился и к ним переехал. Варька в меня влюбилась, начала с сестрой цапаться, вот мать её к тётке Софье и отправила. А потом у матери инфаркт случился, ну и… В общем, жили тётка с племянницей душа в душу и договорились, что после смерти тётка квартиру Варваре оставит. А квартирка ничего так, только обшарпанная. Я как бизнес этот организовать решил, так первым делом Софье и предложил – сделаем из её однушки студию и продадим подороже. У неё-то квартирка в центре была, район престижный. Буквально через пару улиц уже цены намного ниже на жильё были. Можно было их переселить, а разница Варьке на учёбу пошла бы. У студентов-то жизнь не особо сладкая, по себе знаю. Мне один интерес в этом был – практика, опыт. Начинать-то с чего-то надо. А тогда по телевизору как раз про чёрных риэлторов этих чуть ли не каждый день распинались, народ предупреждали. Ну вот старушка насмотрелась этого всего и заподозрила меня чёрт знает в чём. Даже заявление на меня написала, объясняться пришлось перед органами. Ну и теперь поэтому вся Анжелкина родня меня бандитом считает. Даже если нимб вокруг головы вырастет, всё равно скажут, что спёр где-то.

– А чего ты так судьбой Варвары-то озаботился тогда? Небось, глаз на неё положил? – усмехнулась Вероника.

– Я б тебе сказал, чего я на неё положил. Знаешь, сколько она мне крови выпила? Мы чуть не развелись из-за неё.

– Ну вот и держался бы подальше, в других местах опыта набирался бы.

– Так я ж как лучше хотел, а получилось как всегда.

– Благими намерениями…

– Точно. Ник, пойдём на пруд, а? Тут километра три, недалеко.

– Ой, нет. У нас на сегодня очередной сеанс запланирован. Дед Егор мне голову чинить будет, – соврала девушка, которую и так коробило от необходимости оставаться наедине с Глебом.

– А, ну ладно, я тогда сам пойду, – спокойно отреагировал на отказ мужчина. – Не буду мешать вашим магическим ритуалам.

– Ты в это не веришь, да?

– Ну как… Вот если б он Миланку вылечил, тогда б я поверил, а так…

– А что с ней?

– Она глухонемая. Зато красавица, – улыбнулся Глеб, вставая из-за стола. – Ладно, пухни тут дальше на жаре в ожидании чудесного исцеления, а я пошёл купаться. К обеду не ждите.

Вероника проводила его задумчивым взглядом. Чужая душа – потёмки, тут и не возразишь даже. Вот как понять, хороший человек или плохой, если он вчера вёл себя, как свинья, а сегодня ни разу даже повода не дал разозлиться? И как воспринимать эту исповедь насчёт квартиры покойной сестры деда Егора? Создавалось впечатление, будто Глеб жаловался ей на несправедливое к себе отношение, потому что больше некому было излить накопившуюся обиду. Ему никто не верил. Но если так, то почему должна поверить она? С другой стороны, его жена Анжела верит ведь… Чёрт ногу сломит!

Следующий час Вероника посвятила своим собственным семейным проблемам. Она настойчиво названивала матери до тех пор, пока сигнал вызова с её телефона не пробился через нескончаемую череду коротких гудков. Первым делом пришлось выслушать несправедливые обвинения в том, что она уехала на другой конец страны и не звонит, хотя знает, как сильно мать за неё волнуется.

– Мам, зайди на сайт оператора и подключи уже услугу, которая будет оповещать тебя о том, что тебе звонили, пока ты болтала с кем-то ещё, – спокойно порекомендовала Вероника в ответ на поток безосновательных упрёков. – Я звонила тебе вчера утром несколько раз, потом днём, два раза вечером и сейчас пятнадцать минут непрерывно трезвонила, пока дождалась ответа. Не надо перекладывать на меня свою вину, ладно? Как ты себя чувствуешь?

Пропустив мимо ушей традиционную порцию жалоб на некомпетентность докторов и несостоятельность современной медицины, девушка наконец-то услышала вопрос о том, как обстоят дела у неё самой, убедила мать, что всё просто замечательно, и собиралась уже завершить диалог привычным «Ладно, мам, пока. Я тебе потом ещё перезвоню», но из трубки неожиданно раздалось:

– Ой, чуть не забыла сказать… У тебя же есть телефон этого следователя… Чихарин… Чухарин…

– Чекарин. Есть, да. А что случилось?

– Позвони ему. Там Сергей твой воду мутит опять. Я так и не поняла, написал он заявление или нет, но он тебя обвиняет в пропаже Каринки. Мол, ты всё подстроила, чтобы компенсацию по страховке побольше получить.

– Мам, мы через это проходили уже, – тяжело вздохнула Вероника. – С меня сняты все подозрения. Чего ему опять неймётся?

– Да денег он хочет, Никуль, понятно же. Ты поговори со следователем, его очень интересует, куда и зачем ты уехала.

– Ма, у Чекарина есть мой номер. Если бы у него были вопросы, он бы позвонил мне. Кто тебе сказал всё это?

– Да Сергей и сказал. Приезжал тут с толпой юристов и журналистов, шумел…

– Когда?

– В тот день, как ты уехала, к вечеру ближе.

– И ты только сейчас мне об этом говоришь?

– Ну так до тебя же дозвониться невозможно!

– Ясно. Спасибо, мам. Не болей там, я тебе перезвоню ещё.

Вероника нажала кнопку завершения вызова, сгребла с кровати подушку, уткнулась в неё лицом и заорала так, что аж в ушах прострелило. Выпустив таким образом пар, она позвонила следователю, который сообщил, что ничего об обвинениях в её адрес со стороны мужа не знает. Но на всякий случай он всё же записал адрес, по которому она находится – мало ли, вдруг пригодится. Цель поездки его интересовала не слишком, поэтому пространной фразой «поехала к местному знахарю восстанавливать нервную систему» служитель закона вполне удовлетворился.