Кристофер Сиб - Ворон на карнизе

1

Дождь лил, не переставая, третий день. Тяжелые тучи опустились так низко к земле, что казалось, можно поднять руку и загрести мозолистой ладонью серую массу. Они давили на крыши домов, отчего те кряхтели и натужно скрипели время от времени, медленно переваривая попавших в их чрево людей. Еще немного, и небеса осядут влажной массой на грязный город, затопят жалких крыс, что надираются до беспамятства в подворотнях и подъездах, насилуют и убивают без причины; сметут жирных пауков – главарей уличных банд – дергающих за нити паутины; перемелют в труху диких шакалов – мелких воришек – питающихся падалью. Дождь смоет кровь и копоть с улиц – вселенский потоп, после которого никто не выживет. Даже такие, как я.

Особенно такие, как я.

За стеклом в полумраке хрущевки извиваются два тела. Я вижу их тени на стене сквозь наполовину занавешенное окно, чую их запах, слышу их стоны. Этот недоносок заваливается к ней, когда припрёт, трахает ее и уходит, оставляя деньги на тумбочке. Нет, она не шлюха, просто выбрала не того парня. Хотя, как поглядеть. Он мог бы и не платить за секс, как поступают остальные из его банды со своими подружками. Достаточно показать наколку на запястье, и любая раздвинет ноги, чтобы получить защиту на улице. Защиту от полиции, защиту от других банд, защиту от бедности и голода. У Синих Черепов хватит жратвы на всех продажных девок этого района. У Синих Черепов достаточно власти, чтобы вырезать целые семьи, когда нужна их квартира. У них хватило жадности, чтобы вырезать и сжечь мою семью. Но они просчитались…

Я сидел на перилах балкона, словно черный ворон, и слушал неровный шелест дождя. Капли глухо ударялись о кожаный плащ, стекая и падая вниз. Я не двигался. Ждал. Случайный прохожий, бросивший взгляд вверх, решит, что кто-то выставил огромное чучело, набитое всяким рваньём, чтобы отпугнуть злых духов. Да только внутри меня не рваньё, а ненависть, и злые духи со мной заодно – они отвели мою Смерть в пивнушку поразвлечься до поры до времени. У них в этом городе появились конкуренты, от которых надо избавиться, и я с радостью уничтожу каждого, кто приложил руку к убийству моей семьи.

Шрамы на спине и животе чесались, мешая сосредоточиться. Кривой разрез от уха до уха сросся, превратив рот в кошмарную, ухмыляющуюся карикатуру на чеширского кота. Они заплатят. Пока последний из них не истечет кровью, моя душа будет бесноваться в клетке злых духов, жаждущих мести.

Он кончил, как всегда, быстро. Жадно прорычал, излив грязное семя на живот измученной частыми визитами девушки. Я ждал, сместившись вбок, к стене. Я двигался бесшумно, как самый скрытный и смертоносный демон. Он выйдет покурить на балкон, как и всегда. Он любит дождь и ту черную жижу, что стекает по тротуарам после сильного ливня. Старая, обшарпанная, деревянная дверь открылась. За ней вторая. Дрогнуло и зазвенело стекло. Он меня не заметил.

2

Желтый огонек вспыхнул и тут же потух, оставив после себя пульсирующую красную точку во тьме. Кончик сигареты становился ярче и гас, сменяясь струей дыма. Этот здоровяк дышал тяжело, но размеренно. Он даже не надел трусы, так и стоял с обмякшим членом, довольный собой, предвкушая второй акт сексуальной постановки, где он играл главную и единственную роль. Массовка же сейчас смывала в душе жалкие рукоплескания зрителей с живота. При каждой затяжке красный уголек высвечивал наколку в виде черепа на запястье. Безглазая и безволосая голова словно подмигивала мне: «Сейчас, убей его сейчас! Не тяни, а то заметит!»

Может я хочу, чтобы он меня заметил.

Словно услышав мои сумбурные мысли, здоровяк повернул голову в сторону гигантской тени ворона. На мгновение его глаза расширились, а затем превратились в узкие щелочки. Рука рванулась к бедру, где он держал свой тесак, но схватила лишь скользкую от пота кожу. В моей руке блеснуло длинное, тонкое лезвие, какими пользовались цирюльники. Короткий взмах – будто колыхнулась тень, черная, как жуткий ночной кошмар – и из его горла хлынула темная кровь. Он даже не успел вскрикнуть. Брови удивленно метнулись вверх, руки рванулись к горлу, пытаясь зажать рану, а вялый член дернулся, будто в нем пряталась последняя толика его человечности, страшащаяся возмездия. Здоровяк упал на спину, издавая булькающие, клокочущие звуки. Грудь, живот и плечи залиты кровью. На миг мне показалось, что он просто надел фартук, чтобы пожарить яичницу и не обжечь брызгами масла свои яйца. Он пытался меня лягнуть, в ужасе пятясь к ограждению балкона, а я лишь неслышно спрыгнул с перил и ждал, когда он сдохнет.

– Помнишь меня?

Вода в ванной разом стихла. Дверь приоткрылась, бросив желтоватый свет в коридор.

Поторопись!

Проклятые духи, вечно торопят, лезут в мою башку!

– Хорошо.

Я ударил его в живот, заставив скрутиться в кровавый подыхающий узел. Схватил левую руку, повернул запястьем к себе и двумя точными движениями срезал наколку. Бросив клочок кожи в карман, я сделал еще два надреза: один – от уха до уха, как и остальным трупам из его банды, а другой – вдоль живота, от солнечного сплетения к паху. Здоровяк быстро затих, а я перемахнул через невысокое ограждение балкона и растворился во тьме.

3

Мне снился их главный Череп. Всегда снится только он, будто внутренний светящийся ненавистью взгляд был прикован к нему. Крепкий, жилистый, с волосатыми руками и спиной, он рвал и метал, кидаясь на своих шестерок. Череп брызгал слюной, орал, а четверо парней (каждый вдвое здоровее главаря) тряслись, как китайская хохлатая на морозе.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.