Андрей Петухов - Чужие здесь не ходят

– Дима! Гони! – истошно заорал Матвей, стараясь перекричать шум ветра, когда понял, что чернота обволакивает их, закрывая своей плотностью обзор дороги. Ему вторили душераздирающий вой и дьявольский смех, раздавшийся, казалось, одновременно со всех сторон.

Лучи фар с трудом пробивались сквозь эту странную массу, которую и туманом-то по большому счету нельзя было назвать. Больше всего она напоминала черную грозовую тучу, вобравшую в себя бурое облако вулканического пепла.

Туман с легкостью догнал и поглотил их. Вихри песка и пыли обрушились на компанию, заставляя давиться кашлем и щуриться.

– Быстрее! Какого черта ты делаешь? – Влад схватил за плечо водителя. – Ты хочешь познакомиться с этими тварями?

– Да пошел ты! – резко крикнул Дима, сбрасывая руку с плеча, – я дороги не вижу!

Фары выхватывали лишь мутную черноту, теряясь и рассеиваясь в багровых клубах дыма. Сааб летел практически вслепую. Диме приходилось ориентироваться лишь по бордюрному камню, тянувшемуся справа вдоль границы дороги.

Влад хотел возразить приятелю, но не успел и рта раскрыть, так как в этот момент в свете фар кабриолета появился черный внедорожник, который несся навстречу друзьям. Перед тем, как автомобили врезались дуг в друга, Дима вывернул руль в сторону, пытаясь уйти от лобового столкновения. Однако до конца выполнить маневр не удалось. Для этого не хватило ни времени, ни расстояния. За секунду до столкновения, он успел заметить уже знакомый номерной знак – «666». Через мгновение свет померк.

Боль. Ужасная, всеобъемлющая, лишающая сил и подавляющая волю. Она словно сосуд, наполнила собой все тело Дмитрия. Сознание возвращалось медленно и неохотно. Он тихо застонал, открыть глаза не хватало сил, ресницы слиплись. Внезапно комок горечи подкатил к горлу, и его вырвало. Кое-как разомкнув веки, он увидел, что находится в подвешенном состоянии. Ремень безопасности до боли впился в грудь, надежно удерживая его в водительском кресле перевернутого на бок автомобиля. Дикая боль пронзила все тело, когда он попытался шевельнуться. Стиснув зубы, Дмитрий провел тыльной стороной ладони по лицу. Посмотрев на нее, он увидел, кровь. Медленно повернув голову вправо к пассажирскому сидению, Дима увидел, что в кресле никого нет. Подушка безопасности рваной тряпкой свивала с передней панели.

Сзади раздался тихий стон: «Господи, мои ноги».

Дмитрий узнал голос Артема.

– Темыч, – прохрипел он, – ты как, живой?

– Скорее да, чем нет, но ногам явно хреново, – сипло ответил приятель и закашлялся.

Дима смог повернуть голову и увидеть Артема. Тот лежал на искореженной задней дверце кабриолета. Всклокоченные волосы прилипли мокрыми лохмами, из правого уха тек ручеек крови. Влада рядом не было.

– Дима, надо вылезать отсюда, чувствуешь запах? – он опять застонал. – У нас очень мало времени, мне нужна твоя помощь, сам я не справлюсь, эти чертовы ноги зажало.

Дмитрий вдохнул носом, в воздухе явно чувствовался запах бензина. Голова по-прежнему грозила лопнуть от боли, но, как оказалось, были проблемы и посерьезней. Двигатель сааба по какой-то немыслимой причине продолжал работать, а значит достаточно было одной искры, чтобы все они взлетели на воздух.

Дима потянулся рукой к кнопке фиксации ремня. Онемевшие пальцы никак не хотели слушаться и подчиняться. Пульс в голове сначала легким молоточком, а потом здоровой кувалдой бил изнутри по черепной коробке. Диме казалось, что, повиси он еще минуту, другую, его череп взорвется.

Наконец, кнопка была нажата, и тело, больше не поддерживаемое ремнем, рухнуло вниз. Упав ребрами на искореженный бок кабриолета, он вскрикнул от пронизывающей боли. Дыхание с резким хрипом вырвалось из легких, и вновь вдохнуть, никак не удавалось.

Медленно сжав зубы и стараясь не стонать, он выбрался из сааба и попытался встать на ноги. Голова закружилась, и ему пришлось схватиться рукой за край кузова, чтобы не упасть. Выпрямившись, он огляделся по сторонам.

Вокруг уже стемнело, фонари торчали из земли темными копьями, а в домах напротив он, как и прежде, не заметил ни одного освещенного окна. Влада и Матвея нигде не было видно. Наверняка перед аварией они не были пристегнуты ремнями, и после столкновения их попросту вышвырнуло за борт.

Мысли путались в голове, он заглянул в салон кабриолета в поисках очков. Острой необходимости в них он не чувствовал, но иметь их всегда при себе давно стало делом привычки. Медленно, проведя взглядом по треснувшей приборной доске, по сдувшимся подушкам безопасности, по креслам и различным полостям и пустотам между ними, он разочарованно выдохнул и закрыл глаза. Боль в висках постепенно отступала.

– Дима, – раздался усталый голос Артема, – может, ты соберешь свои мысли в кучу, и поможешь мне? – с нарастающим раздражением в голосе произнес приятель. – Эта колымага сейчас взлетит на воздух, а ты топчешься тут, как слепая мышь.

Слова приятеля доносились до слуха Димы, словно со дна глубокого колодца. Он вновь, не отдавая себе отчета, вытер кровь со своего виска. «Похоже, что без сотрясения тут не обошлось», – подумал он машинально и шагнул к Артему.

Аккуратно опустившись на колени перед другом, он осмотрел его ноги. Зрелище было неприятным, но не смертельным, по крайней мере, на первый взгляд.

Артем лежал на боку, а его ноги были придавлены свернутым с места и перекошенным передним сидением.

– Я не могу их вытащить, – произнес Артем со злостью, в очередной раз схватившись за деформированную спинку кресла, пытаясь отогнуть ее в сторону.

– Ты их чувствуешь? – спросил Дима, не отрываясь от пропитанных кровью джинсов Артема.

– Еще как! – процедил сквозь зубы парень. – Боль просто дикая.

– Это хорошо, – задумчиво сказал Дмитрий.

Артем взглянул на приятеля:

– То, что позвоночник цел, да, хорошо. Ты ведь это имел в виду, верно? – он не сводил взгляд с Димы. – Только больше в этом нет ничего хорошего, согласен? – сжав челюсти, он отрывисто дышал. Было видно, каких усилий ему стоило не стонать в полный голос от испытываемой боли.

– Мы перевернулись из—за того, что какой-то отморозок решил поразвлечься на дороге, – через мгновение продолжил он. – Матвея и Влада выкинуло куда-то, и будет невероятным везением, если они живы. Какая-то хрень вместе со своим чертовым туманом наверняка уже на подходе. Я лежу, придавленный погнутой железкой, сааб сейчас взорвется, а ты говоришь, хорошо, что мне больно. Чувак, это просто речь года! Только давай теперь вытащим меня отсюда, ок?

– Да, конечно, извини, – забормотал тут же смутившийся Дима и ухватился обеими руками за спинку переднего сидения.