Al Empvill - Катализатор смерти

* * *

– Охренеть, – прошептала Алиса, когда с помощью оглавления и краткого содержания ознакомилась с написанным. – Крис, я тебя не обрадую…

– А? – вздрогнула Кристина, успевшая за это время коротко вздремнуть.

– Я про казни. Мне это все не нравится.

– Что именно? – Кристина протёрла глаза.

– Слушай, тут такое дело… Превращение воды в кровь – это только начало.

– В смысле – начало? – севшим голосом спросила Кристина, с которой разом сошла вся сонливость.

– В прямом. Это только первая казнь. Всего десять.

– Сколько? – прошептала Кристина не своим голосом.

– Десять, – Алиса захлопнула Библию и повернулась к сестре. Впервые за долгое время Кристина прочитала в глазах Алисы нескрываемый страх. – И если мы обе не свихнулись и первая начинает исполняться, то знаешь, мы с тобой живём не в самое лучшее время…

«Аарон простер руку свою с жезлом своим и ударил в персть земную, и явились мошки… Вся персть земная сделалась мошками по всей земле Египетской. Старались также и волхвы чарами своими произвести мошек, но не могли. И сказали волхвы фараону: это перст Божий. Но сердце фараоново ожесточилось, и он не послушал их, как и говорил Господь.» (Библия, Книга Исход, 8.17).

* * *

Не по-осеннему яркое солнце словно одним своим присутствием разогнало и без того редкие облака и теперь победно сверкало на небосклоне, щедро поливая школьный двор мощными волнами тепла. Деревья вовсю шелестели ни капли не пожелтевшими листьями, вяло помахивая ветвями в такт изредка налетающим порывам горячего ветра. Трава же, судя по всему, тоже не собиралась желтеть и увядать, напрочь проигнорировав календарь, который напоминал, что на улице, как-никак, 14 октября, а не августа. Одним словом…

– Твою мать, – негромко выругался Колян, стоило нашему трудовику отвернуться и отойти на несколько шагов. – Грёбаная жара. Погода вообще в курсе, что уже середина осени?

– По ходу, нет, – я для вида провёл ещё раз граблями по траве и оперся на них. – Да ещё эта уборка территории… Я думал, рабство отменили черт знает когда.

– Не в нашей школе, чувак, – Колян подпёр собой дерево, так удачно оказавшееся у него за спиной. – Наша школа – самая школьная школа города. Ты на прошлой неделе перевёлся, но лучше привыкай заранее. У нас чего только не бывает… Вот, например, слышал уже про Кристину Ростину из десятого?

– Не-а, – я пожал плечами. – А что там такого?

– Да ты что, вся школа на ушах стояла, её лучшая подруга Вилёрова до сих пор в шоке ходит. Короче, слушай…

– Короче, не слушай ты это трепло, – чьи-то прохладные узкие ладони мягко закрыли мои уши. Я от неожиданности дёрнулся, чуть не упав на собственные грабли, и обернулся.

– Ага, испугался, – передо мной, сложив руки на груди, стояла Алёнка. Ветер растрепал её длиннющие русые волосы, в огромных синих глазах весело сверкали озорные искорки, а улыбка практически затмила нещадно палящее солнце.

Я ещё не говорил, что влюбился в неё в ту же секунду, когда переступил порог нового класса?

– Ты что, нет, конечно, я слышал, как ты подходишь, – я постарался, чтоб моё вранье прозвучало как можно убедительнее.

– Ага, ну да, конечно, – Алёнку просто так было не провести. – И дёрнулся, как ошпаренный, тоже чисто для вида.

– Эм, Алён, а что ты знаешь про Кристину Ростину? – я решил перевести разговор в другое русло.

– Только то, о чем болтала вся школа недели две назад, – Алёнка пожала плечиками. – Посреди урока ей стало плохо, её подруга Анька увела её в медпункт, где она продрыхла полдня, потом они с Вилёровой ушли и… всё, больше ни Кристину, ни её сестру Алису никто не видел. Дома их нет, телефоны недоступны, соседи понятия не имеют, где они могут быть.

– Да мало ли, съехали куда-нибудь по-тихому и все, – я решил, что этим школьным сплетням есть вполне разумное объяснение.

Алёнка мотнула головой, обдав меня запахом шампуня.

– Не, там сто процентов не все так гладко, не зря же Вилёрова отмалчивается и бледнеет, когда её спрашивают про Кристину. Слухи всякие ходят… Кто говорит, как ты, что, мол, натворили что-то сестрёнки нехорошее и смылись по-тихому, кто-то даже с пеной у рта доказывает, что видел Кристину на автовокзале, когда она покупала билет в какой-то Мухосранск где-то в глуши. Кто-то даже уверен, что она убила Алису и теперь скрывается. Чушь, конечно, она в ней души не чаяла. – Алёнка сделала лукавое выражение лица. – Или что они с сестрой – лесбиянки, и решили жить вдали от осуждающего их общества.

Колян за спиной прыснул со смеху.

– Да какие лесбиянки, что ты мелешь?

– Ну, не знаю… – протянула Алёнка. – Те фото и видео, где Кристина целуется с Вилёровой, облетели всю школу…

– Ну, во-первых, это не Кристина Аньку целовала, а наоборот. Большая разница, по-моему.

– Насколько я видела, Кристина вроде как не сопротивлялась. Да и на видео хорошо видно, что они обе лижутся.

– А я тебе говорю, что Кристина натуралка. А та сцена… ну блин, это же Вилёрова! От неё же чего угодно ожидать можно!

– Тогда зачем Кристина на поцелуй ответила? Да я даже со своим бывшим такие засосы не устраивала. А тут две девушки, на глазах у всей школы, реально лижутся. С языками, как положено.

– Ну, Анька, может, и предпочитает девочек, но Кристина – точно нет.

– Ой, а ты-то почём знаешь? – Алёнка сощурилась. – У тебя же с Кристиной так ничего и не получилось, насколько я помню.

– При чем тут это? – Колян сразу сдал назад.

– Ну как же, такая уверенность… – договорить Алёнка не успела. Ветер закрутил небольшим смерчем кучу пыли с асфальта и нагло швырнул нам в лица. К счастью, я успел прикрыть свой фэйс рукой, все-таки выронив чёртовы грабли, а вот Колян и Алёнка, громко выругавшись, принялись отплёвываться и протирать глаза.

– Грёбаная пыль! – закончил нецензурную тираду Колян. – Грёбаный ветер, грёбаное солнце, грёбаная клумба, грёбаная уборка, грёбаная, мать её, школа!

– Ты потише ори, – я ткнул его кулаком в бок. – Сейчас Слесарь услышит твои вопли и придёт выяснять, почему мы до сих пор не закончили с этой самой грёбаной клумбой.

– Да пошло оно! Я – домой! – Колян, все ещё сплёвывая пыль, пролез в едва заметный среди кустов проем в школьном заборе. – Увидимся завтра. Черт бы побрал Слесаря с его уборками территорий…

– Нытик, – махнула рукой Алёнка. – Ладно, сойдёт и так эта клумба, не так уж и грязно. Пожалуй, пойду и я домой. Блин, только утром голову помыла. Не скучай тут – и, подмигнув на прощанье, Алёнка удалилась.

Я молча провёл ее взглядом. Мысли мои кружили вокруг так не вовремя прерванного разговора. Не знаю, почему, но эта история с пропавшими сёстрами меня заинтриговала. Не то чтобы я был большим любителем всяких исследований и расследований, но поговорить этой Вилёровой определённо стоило.