Виктор Точинов - Пасть

За двое суток к останкам коровы, судя по внешнему виду, никто с гастрономическими целями не приближался. Никто крупный по крайней мере. Только ласка бросилась в сторону, изгибаясь темной змейкой, когда старик приподнял прикрывавшие мясо ветви.

…Все было как прошлый раз. Так же впустую прошел закат и первые два часа после него. Лишь ночь нынче выдалась более светлая, облака временами растягивало, а до полнолуния оставалась неделя, не больше. И еще одним отличалась сегодняшняя охота — старик чувствовал себя гораздо хуже. Ему казалось, что слева, глубоко в груди, засела огромная полая стеклянная игла — пока неподвижная, ждущая своего часа, — и любое резкое движение может сдвинуть ее с места, разбить на убийственно-острые куски… Резких движений он не делал, даже дышать старался не глубоко — выжидал, когда исчезнет, растает это ощущение.

Но оно не исчезало…

Что долгожданные гости пришли, старик понял еще до того, как увидел их или услышал. Тишина настала действительно мертвая — никто из мелких обитателей ночи больше не подавал голос, не шуршал в кустарнике, не пробегал шустрыми маленькими лапками по траве.

Когда темный силуэт скользнул по краю поляны, старик был наготове — приклад у плеча, стволы направлены к воронке. Стрелять не спешил — пусть выйдут все, пусть соберутся в кучу у привады — картечь на таком расстоянии раскинется широко, а подранков по кровавому следу он доберет и утром…

Тень к приваде не двинулась. Она странно изменила свой силуэт, словно собака (волк?) присела На задние лапы — вот только оказалась при этом выше любой собаки или волка. Старику, затаившему дыхание и положившему палец на спусковой крючок, некогда было удивляться такой несуразности — он ждал появления остальных. Что зверь один, что его совершенно не интересуют объедки, что у зверя совсем другой объект охоты — все это старик понял поздно, слишком поздно, когда темное пятно бесшумно и стремительно метнулось через поляну. Прямо к лабазу.

Старик выстрелил запоздало, когда тварь была уже в воздухе — летела стремительным черным снарядом, нацеленным точно в его горло…

Капитан говорил медленно, тщательно обдумывая каждую фразу:

— Небольшие бригады по два-три, максимум четыре человека. Немедленный выезд на каждый случай. Собаки…

Он опять задумался — с собаками хуже, собак надо готовить долго. Даже хорошо натасканные псы инстинктивно боятся и объектов, и их запаха — след брать не желают ни под каким видом.

Надо специально приучать с самого раннего щенячьего возраста, а потом и притравливать по объекту — загодя ослабленному, почти подыхающему, не способному тут же при натаске и перебить самых вязких и злобных псов. Это — год. Ну, может, для самых талантливых сук — девять месяцев, кобельки чуть отстают в развитии по времени. А живых объектов у них всего-навсего три, и поступление новых прекратилось. Как тут не пожалеть о ликвидированном полигоне. И о двух сворах тамошних собак, тоже ликвидированных — Капитан собственноручно принимал участие в их расстреле. Как бы сейчас им помогла хоть пара тех великолепных в своем деле псов…

И он сказал:

— Собак надо готовить в любом случае. Не сейчас, так потом пригодятся. Без них, конечно, выйти на лежку трудно — объект может и с набитым желудком отмахать верст двадцать легко… Вариант: работать по следу визуально. Зимой и поздней осенью, по снежку. Когда сойдет зеленка — выслеживать с вертолетов. Следующий пункт: техническое обеспечение. Заморозить все работы у Деточкина и его команды, кроме основной. Нужна аппаратура для выслеживания. Нужны боеприпасы: спецпатроны в достаточных количествах. И к обычному оружию, и к охотничьему. Средства связи. Транспорт соответствующей проходимости, для зимы — снегоходы.

Он опять замолчал. Больше ничего необходимого для охоты на вервольфа в голову пока не приходило.

— Все? — спросил Генерал и по тону он понял, что сдал экзамен в лучшем случае на тройку. Самое большее — на тройку с плюсом. — Ну тогда ты забыл про две важные вещи. Первое — информационная поддержка. Ныне без нее ни одно важное дело не обходится. Ее я беру на себя. Будут статьи в прессе, вплоть до центральной — забьем в набат по поводу собак, волкособак и просто волков. Увидишь — скоро все зверолюбы-зоофилы начнут писать прямо противоположное. Остались еще способы воздействия, не беспокойся. Вдобавок — запустим статью о нашей работе. Все прямым текстом, но переврав всю фактуру до невозможности. Чтоб можно было проверить и убедиться — лажа. Тиснуть в самом тиражном из желтых листков, сенсации которых никто всерьез не принимает. Сработает как прививка от оспы — вирус в ослабленном варианте. Что потом и просочится — никто не поверит. А просочиться может… Ты где людей собираешься в команду набирать? И куда их девать потом, кстати?

— Ну-у… — протянул Капитан. — Мало ли спецов сейчас без работы… Не все же в мафию подались. Первым делом надо поискать ребят с Полигона, из тех, что ушли до… Их и обучать ничему не придется…

— Не надо, — жестко сказал Генерал. — Не найдешь никого.

Вот так. Остается только с тоской гадать, когда уже твои услуги больше Генералу не понадобятся. Чтобы попытаться опередить на полхода. Хоть и не больно верится в такое — опередить Генерала.

— А безработные спецы по улицам просто так редко болтаются. Попробуй порыться среди своих знакомых — нужны крепкие парни, из добровольцев-профессионалов, кому после Косово совсем нечего делать… Желательно — чтобы у них рыльце было в пушку, чтоб висели на них какие-нибудь дела незакрытые… И общение с которыми тебе не так дорого, не нужны мне твои друзья закадычные, последней папироской под обстрелом делившиеся…

Капитан понял все мгновенно:

— Ну, вот, к примеру, паренек есть у меня знакомый, Осой кличут. Так этот Оса в девяносто третьем, из Боснии вернувшись, ларек сжег, где ему водку продали паленую. Фосфорной гранатой. Вместе с продавцом. Дело так и повисло, тогда полный беспредел шел, что ларьки, что машины каждый день взрывали… Такой подойдет, шеф?

— Подойдет… А он что, с такими манерами еще жив и на свободе?

— Удивительно, но факт. Вернулся с гор недавно, получил по контракту — скоро все прогуляет, опять начнет искать, куда вербануться. Отвык совсем парень от мирной жизни.

Капитан тоже вернулся в свое время из Боснии после полученного при штурме Бихача ранения, и тоже, отвыкнув от мирной жизни, не знал, чем заняться, тыкался туда-сюда — тут-то его и приметил Генерал (как? каким способом? — Капитан не знал до сих пор), предложив поработать в Лаборатории. Не понравится — уйдешь. Если бы он тогда знал, куда уходят из Лаборатории… А все равно бы ведь согласился. Капитан сделал в жизни большую ставку на Генерала и затеянное им дело. И готов был идти до конца. Будущая ликвидация Осы и других дураков, которые погонятся за обещанными большими деньгами, его совсем не волновала. А может, кто и уцелеет — если проявит себя как должно, жизнь показала, что иметь людские резервы совсем не лишне…