Иван Топа́ло - Записки выжившего. Вальтер

Начинало темнеть… Мы решили, что нужно уходить из лагеря до темноты, ведь пробираться в кромешной тьме, среди полусгнивших трупов, было глупой затеей, но Уильям сказал, что будем уходить другой дорогой, чтобы осмотреть оставшуюся часть палаток. Уже спеша мы оглядывали палатки на предмет добычи. Понимая, что спешка может нас погубить, я посмотрел на Уильяма и увидел, что, он был расстроен, но я не понимал, чем, ведь мы нашли и еду, одежду и даже бинты.

Наконец, в одной из палаток, около окошка лежал окровавленный труп, сжимая снайперскую винтовку Драгунова, а всего в паре метров от него лежало две коробки с патронами, лишь сейчас Уильям улыбнулся:

– Теперь будет попроще – сказал он.

Размахнувшись, он с силой воткнул острие своего топора в голову мертвого солдата и замерев, с присущим только ему спокойствием извинился перед мертвым бойцом. Наспех сняв с трупа винтовку, он перезарядил магазины и ловко накинул ее себе через плечо, закинув остальные патроны в свой рюкзак, он тяжело вздохнул и взглянув на меня протянул свою верную винтовку Мосина

– Она теперь твоя, но отвечаешь за нее головой – слегка грустно, но улыбаясь произнес он.

Я с благодарностью принял его подарок, перекидывая ремень винтовки через плечо. Направляясь к выходу из лагеря мы уже не так детально осматривали палатки, но тем не менее нашли бутылек со спиртом, пару коробок патронов на мой пистолет, булку засохшего хлеба, два шприца с морфием, выдаваемых военным на случай серьезных ранений и переломов. Подходя к единственному бетонному строению, с решетками на окнах и толстой металлической дверью, Уильям сказал:

– Это должен быть штаб, заглянем? – я лишь кивнул на вход, вскидывая винтовку. Заходя в темный проем тяжелой двери, Уильям что-то опрокинул и в тот же момент выскочил из мрака. Отгоняемый свирепым рыком, но споткнувшись о высокий порог, он упал и в тот же момент кто-то рыкнул у меня за спиной…

Отпрыгнув от зловещих дверей и Уильяма, в последних лучах заходящего солнца я увидел, как встают десятки гниющих, бледных трупов, только теперь я понял, почему мы не осматривали разбросанные тела и зачем Уильям воткнул топор в голову одинокому снайперу. Взглянув на моего соратника, я увидел, как он встав наносил удары топором в голову зомби. В тот же миг, обнажив свои зубы, нечто прыгнуло на него из дверей, и он в попытке увернуться уронил топор и упал:

– Беги! – крикнул он, но я стоял, не в силах бросить моего спасителя.

Машинально и ловко я запрыгнул на большие мешки с песком стоявшие между последнего ряда палаток и бетонным штабом, затем быстро нацелил верную винтовку Уильяма и начал стрелять…

Отстреляв весь магазин и закинув ее за спину, я достал пистолет и стреляя будто в тире по мишеням, ни разу не промахнулся, только успевая менять магазины. Головы разлетались, черная жижа брызгала во все стороны, а голодные зомби потоком тянулись ко мне, Уильям же, воспользовавшись моментом подскочил на ноги, резко что-то вытащил из рюкзака и отбежав подальше от штаба, кинул вдаль…

Взрыв гранаты эхом пронесся по лагерю и городу, сотни или даже тысячи голодных тварей взвыли единым криком и со всех сторон направились на взрыв, а мы переглянувшись побежали в сторону дыры в заборе… Выбегая и понимая, что наш путь пройдет по улицам ожившего, ночного города, мы не теряли времени на отбивания от полчищ вопящих существ, выходивших почти из всех домов и переулков, мы просто бежали, как могли, обезумев от происходящего, но молясь на свои силы и свое спасение.

Лишь выбежав из города и пробежав еще минут десять по ночному лесу, я понял- мы разделились, и я не помнил, один я выбегал из города или нет. Идти назад или вперед, а может стоять на месте и ждать моего компаньона, пока я стоял и пытался сообразить, что же мне делать, блеснул свет фонарика и я увидел Уильяма, идущего ко мне, подойдя, он выключил фонарик.

Шли по ночному лесу мы долго:

– И мертвые и живые сойдутся в Зеленогорск после моей гранаты, нужно уйти как можно дальше – тихо сказал Уильям и я, понимая, что он прав, смирился и молча, подгоняемый страхом и голодом шел за ним.

Когда мы подошли к цели нашей ночной прогулки, часы показывали больше двух часов ночи, почти 4 часа пути- подумал я. А пришли мы в маленькую охотничью избу:

– Дед моего друга был лесничим, я много таких мест знаю- прокомментировал Уильям и аккуратно, зашел внутрь.

Зайдя за ним, я увидел вполне уютную обстановку с печью, одной маленькой кроватью, небольшим столом и стулом.

– Посвети – закрыв деревянную дверь на большой, ржавый засов и протягивая мне фонарик, сказал Уильям.

Пока я светил, удивляясь продуманности действий этого паренька, он медленно отодвинул кровать и подковырнул старую половицу, а за ней потянулись еще несколько

– Тайник – подумал я и был прав.

Из сундучка под полом лесного домика, были извлечены несколько бревен, спички, пара газет, и мелкие палочки, для растопки. Пока я новеньким ножом вскрывал банку с бобами и банку тушенки, Уильям развел огонь в печке и засел к окну с винтовкой.

– Сейчас все в котелке согреем, поедим и по очереди спать пойдем, ты первый, так что не тяни.

Мой товарищ был собран, как и всегда.Быстро перекусив, вымачивая сухой, черствый, хлеб в полученном бульоне, я лег на кровать, а Уильям, не отрывая глаз от окна, ужинал. Я достал свой блокнот и открыв новую страницу – провалился в глубокий, долгожданный сон.

Проснулся я от подергиваний своего плеча. Встав и взглянув на часы, я увидел почти шесть часов утра, Уильям зевнул, лег на мое место.

– В десять разбуди, патроны для винтовки на столе кстати – он сказал, отворачиваясь к стенке и тихо засопел.

Я же, увидев свежий, горячий чай в котелке, налил в кружку Уильяма и сел возле окна. Отставив еще пол кружки крепкого и сладкого напитка, я взялся за блокнот и записывая вчерашний день, задумался, о том, что, каждая вылазка за припасами может стать последней, что даже военные, обученные и вооруженные не смогли противостоять натиску голодных тварей. Я понял, что граната, брошенная во тьму, спасла нам жизнь, но затем осекшись, я погрузился в мысль, которая холодной иглой пронзила мое сознание:

– А откуда я умею стрелять…

Трясясь и боясь собственных мыслей, я решил осмотреть лес вокруг нас через маленькое, потрескавшееся окошко старой избы, ведь пришли мы ночью, и я почти ничего не видел. Не увидев ничего интересного и поняв, что успокоение не приходит, я приступил к перезарядке магазинов пистолета и винтовки. Мои руки тряслись, но к моменту, когда все оружие было заряжено, я был спокоен и собран, вопрос с моими навыками все еще крутился в голове, но я старался не думать об это. Молча, глядя то в окно, то на часы я решил ждать назначенного времени. Как только часы показали десять часов утра, я встал и подошел к мирно спящему подростку, взяв его за плечо, слегка тряхнул.