Юлия Комиссарова - Ворожба

Это конечно касается только простых провинциальных городов, как мой, в котором я живу, в столице возможностей намного больше, да только не каждый горожанин способен решиться на такие заработки. Там ведь тоже где-то жить надо. Вот и сидят в своем же городе без работы.

Кто в город из молодежи вырвался (особенно молодые мужчины) тут же стараются найти себе девушку городскую, чтобы обосноваться тут окончательно. Причем никто из сельских жителей этого и не скрывает и не считает зазорным. Тут такой уклад, что мамы, с малых лет, воспитывая своих сыновей, вбивают в головы своих детей, что они самые лучшие на свете и красивее их никого нет, ни одна девушка не достойна ее сына. Говорят: «Езжай, сыночек, в город, найдешь там себе какую-нибудь, лишь бы в городе зацепиться, а там живи с кем хочешь. Она еще тебе всю жизнь в ноги должна падать, что ты на нее внимания обратил. Бабья, как собак нерезаных, а ты один такой уникальный», хотя ни кожей, ни рожей, мягко говоря, сынок не вышел. Зато с детства у него врожденное самомнение. Про девушек местных и говорить нечего. С малых лет, начиная с двенадцати, направляются в города и ведут разгульный образ жизни, забеременеют от жителя городского, пока он так сказать не опомнился, заявляют, что теперь он должен жениться. Это их метод миграции в города. Как правило, девушки эти верностью в браке никогда не отличались и, находясь замужем, продолжали встречаться с сельскими.

Это раньше деревенские жители ходили не по моде, а сейчас в любой самой забитой деревне местная молодежь одевается лучше городских, причем у каждого есть телефон последней модели. Остается только удивляться, как им удается в отсутствии работы в сельской местности позволять себе такую роскошь.

Тут правда есть несколько вариантов. Их родители целые сутки, с раннего утра и до позднего вечера работают на огороде. Уходят с земельного участка, только если уже невозможно различить в темноте, где что посажено. Местная молодежь и близко к огороду не подходит. Это раньше в старые времена детей семья рожала как можно больше только для того, чтобы было кому работать на огороде, а теперь молодежь только катается на мотоциклах, пьет и курит (это начинается, как правило, с походом в первый класс и не дай бог в сельскую школу приведут ребенка из города, его морально уничтожат и будут смеяться, так как ребенок не такой, как все, не курит и не пьет). Еще молодежь любит собираться в сельских клубах, называемых на местном жаргоне «диска́чей» (если такового нет, то отправляются в соседнюю деревню, где он есть).

Вот и приходится родителям сутками на огороде работать, да за хозяйством ходить. Тут ведь и куры, и овцы, и корова, свиньи, гуси, а у зажиточных, так еще и лошадь. Вы спросите, что за выгода от нее, ну прокатишься пару раз по полю и все, ан нет, тут, если лошадь есть считай бизнес пошел. Как начинается сезон работ на огороде, это к весне ближе, всем селянам перед посадкой надо землю подготовить – перепахать, вот тут, как раз, и идут к тому, у кого лошадь есть и за деньги соседям оказываются сие услуги, а если уж еще и поскородить нужно (избавить огород от больших камней), то тут уже плата отдельная. Вот за сезон и скопят денег, а тут еще мясо продадут вот и деньги, чтобы побаловать любимых «деток».

В стародавние времена почетной должностью считалось быть пастухом (сиди, да присматривай за скотом), а сейчас времена изменились и самая почетная должность в деревне это учитель. Обычно если муж директор сельской школы, то его жена также работает там учительницей, причем они вдвоем берут по пять или шесть предметов (не важно, что у них другой профиль). Можно и немецкий язык взять преподавать. «А что?» – рассуждают они. «Нас в школе учили и мы уж, кое-как да научим». Отсюда и полное незнание иностранного языка в сельских образовательных учреждениях. В сельских школах учат только немецкому языку, так как сегодняшним учителям в старые времена преподавали его настоящие профессионалы своего дела, прошедшие войну. Жаль, что они плохо его усвоили. Их дети в современных сельских школах учатся у своих же родителей. Как правило, им дозволено все и не один преподаватель, боясь за свое рабочее место, не посмеет поставить плохую оценку, даже если она заслуженная. Вот и выходят эти дети с красными аттестатами, не прилагая для этого никаких усилий. А ежели директор с женой кого не взлюбят из соседей – пиши пропало. Их ребенка в школе со свету сживут, будут оценки занижать, да дураком выставлять и говорить, что он умственно отсталый, хоть из кожи вон лезь, а красного аттестата не видать. Вот все сельчане и кланяются им, чтобы не дай бог на них не обозлились. Носят им подарки всякие. У всех ведь дети в их школу ходят. Потому эта семья живет достаточно зажиточно. Остальные, кто не имеет лошадь, не является сельским директором школы и не ворует (местные жители срезают электрические провода и сдают их в городе как металл), также занимаются собирательством по оврагам ненужных вещей из алюминия или меди, простое железо не в почете. Чтобы заработать хоть сколько-нибудь нормальные деньги, железо нужно сдавать тоннами, а машина большая редкость, и его обходят стороной, самый дорогой металл – медь, но, как правило, встречается на свалке редко, так как тут же подбирается предыдущими посетителями. На одно и то же место принято ходить по нескольку раз в надежде, что остальные что-то пропустили и именно им попадется желанный металл, а также регулярно проверяя «новые поступления товара». За кило меди дают двадцать пять рублей. Это настоящая удача, так как на эти деньги можно купить хлеб и масло подсолнечное самое дешевое, есть вареную постную картошку и тушеную капусту, больше нет сил. Основной металл, еще встречающийся на свалке это алюминий, он больше всего пользуется спросом. Найти его вполне возможно и за килограмм дают по пятнадцать рублей, про железо, и говорить нечего, за него дают по двадцать копеек за кило. Уже что-то. В основном жители находят от трех до пяти килограммов металла в месяц. Так и живут.

Магазин один, да и то не блещет ассортиментом и расположен достаточно далеко, поэтому туда ходят, только если пришли за серьезной покупкой – целой буханкой хлеба, а не четвертинкой. Многим здесь дают продукты в долг, понимая тяжелое материальное положение. В каждом сельском магазине есть тетрадь, где расписаны все должники. Не отдавать долги не выгодно, так как в следующий раз просто не дадут продукты в долг и можно в прямом смысле умереть с голоду. Вы спросите, наверное, как можно умереть с голоду имея овощи с огорода. Я вам отвечу, что весь урожай с огромного участка в отсутствии других продуктов съедается за два три месяца, а потом начинается голод. Многие семьи тайком ходят на местную свалку и подбирают побитый морозом сморщенный картофель, выброшенный другими селянами. Да и свой урожай поедается не с охоткой, без хлеба, так как это дефицит, все овощи готовятся на воде, и каждый день есть вареную капусту и картофель становится тошнотворным. Но, не смотря на все отвращение, глотают. Вскоре заканчивается и это. И тогда идут занимать хлеб в долг. Бывает и такое, что на праздник бывает один только суп, а иногда вся семья ест несколько дней подряд только семечки из тыквы (их обычно в избытке), так как все остальное давно съедено.