Рашид Алиев - Продавец прошлого

– Краудфайдинговая платформа… Хм, оригинально! – усмехнулся Рузиль и тут же застыл в ступоре.

Откуда ему известно об этой платформе?!

Вот, черт…

Выходит, еще не совсем склерозник…

Он некоторое время неосознанно пялился на надпись, держа футболку в руках.

– Па, может, уже оденешь? – услышал он насмешливый голос Яны и торопливо натянул на себя футболку.

Блин, а жена-то дверь в спальню и не закрыла…

Хотя, чего теперь стесняться? Сегодня утром Рузиль уже «засветился» в одних трусах. А то, что на нем всего лишь нет футболки, погоду уже не делает.

Он принял душ, потом отправился на кухню. Хотелось помочь жене с приготовлением завтрака.

Он вошел на кухню и остановился в дверях, с удовольствием наблюдая за тем, как эта красотка ловко управляется с яичницей. Она стояла у плиты. Типичная картина. Но Рузиль привык помогать по кухне, поэтому вымолвил:

– Дорогая, чем помочь?

Она перестала заниматься яичницей и, медленно повернувшись, изумленно посмотрела на мужа.

Теплая улыбка озарила ее лицо, и эта девушка стала еще красивее. Даже на кухне, с растрёпанными волосами и сковородкой в одной руке, эта красотка не потеряла привлекательности.

Казалось, ей к лицу любое занятие.

– Ты, часом, не ударился по дороге? – весело спросила она. Видимо, очень удивилась тому, что Рузиль предложил помощь.

Боже, каким же уродом он до этого был! Не помогал жене, что ли? Как странно. А ведь он был воспитан иначе. Что произошло с ним за эти годы? Почему Рузиль изменился в худшую сторону?

– Ты погоду не порть, Зайка!

А вот слово «Зайка» он не переваривал еще в пятнадцать. И теперь, будучи взрослым, накачанным мужиком, тем более. Ну мужик в принципе не ассоциируется с ласкательным словом «Зайка». Комично как-то видеть взрослого дядю Зайку…

– Давай помогу!

Она едва челюсть в яичницу не уронила.

– Да ладно, я уже все сделала. Только хлеб порежь, если так хочешь помочь.

Рузиль был готов, но вот незадача: он даже не знал, где что лежит. Горе-помощник.

– А куда ты хлеб положила? – оглядев кухонный гарнитур, как бы невзначай поинтересовался Рузиль.

– Там, где всегда.

Прекрасно! Это лучший ответ из всех, которые он когда-либо слышал…

Рузиль взял в руки нож и доску, прикидывая, где может храниться хлеб. Вот попал, так попал! Это же надо так проколоться…

– Дорогая, подай мне хлеб!

Все равно идиотская ситуация. Если станет еще хуже, ничего страшного.

Но жена послушно достала из буфета какой-то пакет и протянула его мужу.

– Хорош помощник! Может, мне еще и порезать? – беззлобно пошутила она.

– Да нет, я сам распилю, – ответил Рузиль, чувствуя, что нож абсолютно тупой и никак не хочет справляться с хлебом. Да и не нужно.

Пора точить эту тупость!

Блин, а где точилка?!

Рузиль терпеливо перевел дыхание, уже жалея о том, что предложил свою помощь. Такая помощь не лучше медвежьей услуги.

Решив не тревожить жену и ругая предыдущего владельца тела – а он явно был, в этом сомневаться не приходится – Рузиль распилил буханку хлеба.

– Спасибо, – поблагодарила хозяйка, недоуменно глядя на то, во что превратилась булка хлеба. Теперь это были неравномерные куски, сиротливо лежащие на доске.

– Что-нибудь еще порезать?

– Не-не, не вздумай! – красотка замахала руками, настороженно глядя на результат работы своего ненаглядного.

– Па, ты что с хлебом сделал? – произнесла Яна, которая только что вошла на кухню и сейчас изумленно смотрела на доску.

– Ну, так получилось. Куда точильный камень дели?

– А он у нас вообще есть? – усмехнулась его жена. – Ты к кухне уже полгода не подходишь, дорогой мой. Все позабыл.

Рузиль энергично закивал.

– Я даже твое имя не помню, – высказался он, все же надеясь его наконец услышать.

Но вместо этого удостоился насмешливого взгляда.

Видимо, не судьба узнать имя жены. Значит, будем называть ее «Зая», «Дорогая», «Родная», «Солнышко», «Счастье мое», «Любимая» и еще тысячей слов, никак к имени не относящимся.

В общем, идиотизм.

Они сели завтракать, и Яна уставилась в телефон, воткнув в уши какие-то черные затычки, из которых доносился звук.

Рузиль настороженно смотрел на дочь.

– Убери телефон, – приказала недовольная мать, с неодобрением глядя на дочь.

Яна никак не отреагировала.

– Ау! – в разговор включился отец семейства.

Никакой реакции.

Наверно, авторитет отца в будущем не учитывается. Точнее, его попросту нет.

Недовольная мать протянула руку и сняла затычку в правом ухе Яны.

– Але, гараж! С нами сиди, хватит в телефон пялиться!

Яна подняла глаза и, искренне недоумевая, заявила:

– Я же с вами.

– Говорить с нами не забывай, – попросила ее мама.

– Когда я ем, я глух и нем! – с этими словами Яна ловко отобрала у матери наушник и вставила обратно в ухо, а затем снова уткнулась в телефон, закинув в рот кусочек яичницы.

Мать лишь развела руками, вздохнув.

Мол, Яна неисправима.

– Ладно, оставь ее, – сказал Рузиль. Он уже постепенно входил в роль папаши. Вот только явно с ней не справится. Яна – девушка с характером, это сразу видно. А он слишком мягок. По крайней мере, пока.

– Что будешь весь день делать?

– Лиля за мной заедет, мы за покупками собирались. Разве я вчера не предупреждала?

Вчера. Ох уж это «вчера».

Вчера взрослого Рузиля попросту не существовало. А, может, он и был, если эта безымянная красотка что-то ему могла сказать днем раньше.

– И долго ты с Лилей там будешь?

На него вновь посмотрели недоуменно.

– Что с тобой? Тебя же не интересует это. Зачем спрашиваешь?

Рузиль чуть вилку не проглотил.

– С чего ты взяла, что это меня не интересует? – оскорбленно спросил он. – Ты – моя жена. Меня интересует все, что связано с тобой.

Она изумленно посмотрела на него.

Нет, она точно еще вчера жила с равнодушным человеком, если сейчас позволяет себе удивляться таким простым вещам.

– Настя больше не звонила?

«Забывчивый» напряг мозги. Господи, что еще за Настя?! Или это проверка?

– Не звонила, и не позвонит! – гордо заявил Рузиль.

И вновь его взглядом примерили на идиота.

– Ты что, поругался с ней? – испуганно спросила красотка.

– Я… э-э… ну… – Рузиль растерялся.

Видимо, на этот раз не угадал. Не надо было умничать, а просто сказать: «Нет». Или: «Не помню». Последнее больше подходит к его состоянию.

Да и кто такая Настя, черт побери?!

Что ж, еще одна загадка возникла. Он знает имя, и надо теперь осторожно выяснить, кому оно принадлежит.

Но Рузиль не знает имени жены.

И его тоже необходимо узнать, причем как можно быстрее.

– Она так много сделала для твоего творчества, а ты ее так обижаешь! – с укоризной воскликнула жена Рузиля. – Чем она тебе не угодила, а?!