Виталий Кириллов - Оплот тайных страхов. Сборник рассказов

– Ты понимаешь, что ты безумец?

– Я понимаю, что раскрыл цель твоего существования!

– Ты в Бреду, – отрицал Таман

– Я в истине! – ответил человек без имени. – Скоро ты всё поймёшь. Теперь ты должен отдать команду по этому телефону, что необходимо распространить по водопроводной воде препарат S30, иначе я тебе сам ввиду его в твою вену. Выбор за тобой…

– Я никогда не сделаю это…

– Думай…

Человек без имени вышел из третий комнаты и открыл дверь в последнюю четвёртую комнату, в которой находился четвёртый избранник.

– Просыпайся, Джек!

– Кто вы такой?

– Неважно – кто я такой.

– Зачем я здесь нахожусь? – спросил Джек с бледной кожей.

– Джек, я расскажу историю о том, зачем ты здесь…

– Я не знаю – кто вы такой и зачем я здесь, но вы должны отпустить меня!

– Послушай, ты же много убил своих пациентов из-за своих ошибок.

– Мы все ошибаемся!

– Но эти ошибки стоят жизни другим. Послушай, твоя история началась задолго до твоего рождения! Мне сказал Он, что твоя…

– Кто Он? – перебил Джек.

– Мне он запретил говорить, кто он такой, но я закончу свою историю. Он мне сказал, что твоя история началась тогда, когда ты начал нести в мир болезни. Поэтому Мир людей должен очиститься от болезней, и люди должны встретить новый мир. Твоё предназначение – нести в мир болезни.

– Ты сошёл с ума. Я же врач!

– Ты должен сделать выбор. Перед тобой лежит шприц с лекарством от страстей, чтобы ты смог ввести себе в вену это лекарство, иначе ты не выберешься отсюда. Другие уже выполняют своё предназначение: Пол введёт раздор в мир людей. Уилсон начнёт войну между народами. Таман распространит голод. Ты же станешь отправной точкой болезней.

– Ты больной…

– Вместе мы войдём в новый мир, как сказал Он, когда вы выполните предназначение!

Затем человек без имени покинул комнату Джека. Спустя несколько недель по телеканалу CNN передавали: «Полицейские нашли четыре мёртвых тела, закопанных около старой больницы. Также сотрудниками полиции был задержан предполагаемый подозреваемый, который возможно и является этим самым серийным убийцей, который совершил эти ритуальные убийства. На каждом теле были высечены ножом свои религиозные персонажи: на одном из тел был изображён всадник на белом коне, на другом – всадник на рыжем коне, на третьем – всадник на вороном коне и на последнем – всадник на бледном коне. Также стали известны причины смерти жертв серийного убийцы: первая жертва умерла от потери крови, вторая жертва сгорела, третья жертва умерла от голода, а четвёртая жертва погибла от смертельного вируса. Как утверждает подозреваемый, что ему сказал совершить содеянное «Он», но кто такой «Он» следствию пока неизвестно».

– И вспомнят всех, – заключил Игорь Сафронов, сидя на берегу реки Волга и бросая в реку камни.

Не зная ничего, в пучину вечности падали души, чтобы соединиться с духом безмерной любви, уповающей на отклик той, что в наших сердцах жила и горела пламенем до тех пор, пока огонь не угас и не слился с мёртвой землёй. В мёртвой земле, обрастающей тленом усопших, мы находим тех, кого звали во сне. В этом сне не будет криков и вожделенных желаний, а в этом сне мы обнаружим кающегося человека, жаждущего попасть в пучину вечности.

Быть может, не стоит смотреть своими глазами в пустоту зеркала воспоминаний, которые существуют, как призраки, ищущие ответы у живых. Где тот ключ, который отворит дверь к сердцу человека, закрывшегося изнутри в страстях своей комнаты? Неужели он прячет адрес своего дома в памяти, чтобы не впускать в неё детали своей смерти? Всё-таки же этот человек плачет не потому, что он хочет любви, а потому, что он желает соприкоснуться с тканью Небесного Царства, внутри которого он обретёт покой своих мыслей о том, что мы не можем умереть. Именно в этом кроется трагедия человеческого мира, потому что мы будет жить всегда.

Когда же рухнут звёзды на землю, возвещая о падении Вавилона, словно его скрыли от глаз, увидевших торжество колыбели похоти, то мы найдём праздник в бессмысленном пространстве ума, иссохшего в пьянстве безумного напитка Диониса. В бессмысленности образуя смысл, с диким воплем ограждаешь себя от толпы безумцев, требующих ответы от Жрицы любви – Афродиты, источник которой пребывает в небесах звёздных слёз, возвещающих последний момент жизни падающего луча Солнца на путь мёртвых. Как феникс, ты возрождаешь память об остальных, кричащих о своей вечности и в ней же растворяющихся, как в воде исчезает солнечный свет, преломляющийся в душе забвения Харона. Так кто захочет покинуть необитаемый остров страстей, если страсти находятся за пределом любви?

Величие человека как раз в том, что он может дотронуться до небес своей рукой, чтобы облака расступились перед взором глупца, просящего выпить кувшин знаний, забытых в ареале Ареса, начавшего войну с самим собой, с Богом, с людьми и с Юпитером. Юпитер же стоит на вершине, чтобы быть рядом с нами, как влюблённые, обнимающие друг друга на закате исчезающих красных роз, лепестки которой вонзаются в океан пробудившихся Вселенных. Им суждено встретиться так, как суждено планетам выстроится в линию геометрической фигуры Солнечной системы, чтобы вернуться домой.

Ни при каких обстоятельствах нельзя просить судьбу о встречи с тем, кто вспомнит ночные грёзы Зимы. Ни при каких обстоятельствах нельзя слушать звучание уходящей Весны. Ни при каких обстоятельствах не нужно радоваться веселью Лета. И обязательно постараться забыть листья печальной Осени. Всё должно произойти, как произойдёт, потому что Зима покроет нашу боль утраты, Весна облагородит нашу первую улыбку, Осень обнимет руками обезличенных веток, а Лето унесёт далёкое детство открытости к новой вехе человека, просящего света.

– И вспомнят всех, – повторил Игорь, вставший с земли и отряхнувший песок со своих брюк. Он шёл к Весне, притаившейся за углом горизонта лесной пряди безмолвия. В безмолвии он увидел играющее Лето, увлекающее его красками оранжерей диких цветов. В ветре, бегущим по облакам неба, он почувствовал приближение спокойной Осени, сбросившей с лиц людей маски их душ. В Солнце он обнаружил прощание Зимы со светом уходящей пелены жизни.

– И куда ты идёшь? – спросил сам у себя Игорь, принимая своё одиночество и идя по дороге пустоты, поглощающей города рассерженных облаков, поцелуи жаждущих уст, горы неподвижной земли и ветра борющихся душ.

– Пусть так! Пусть… – говорил себе под нос Игорь, приближаясь к ограде лесного парка. Он знал, что любовь должна танцевать, что вечные имена должны быть выкованы на железе скульптора, что нельзя верить тому, что мы исчезнем из истории гордых страниц книг и что небесный град обязан воплотить надежды миллионов сердец, познавших плод Древа жизни.