Илья Фогелль - Хроники Запятнанных могил

– Всё то время, что он жил среди нас как смертный, он проявлял высокую активность при обучении. Неукоснительно чтил наши традиции. А результаты его боевых тренировок выше всяких похвал…

– Самородок получается, – прервал князь перечисление очевидных достижений. – Скажи, юноша, тебе это вообще зачем? – Все затихли от такой неожиданности. Обычно к кандидату никогда не обращались, тем более сам князь.

– Ваша Кровавость. – Голос Джодокуса немного дрожал. Волнение было ожидаемым, поэтому Рудольф не обращал на это внимания. – За всю мою жизнь ни один человек не сделал для меня ничего хорошего. Я не знаю своих биологических родителей, поскольку они отдали меня в детский дом. Оттуда мне пришлось сбежать, так как жить на улице оказалось гораздо безопасней. Меня били, унижали и даже несколько раз хотели изнасиловать, но я не сломался. Мне не за что любить людей. Они думают только о своём благополучии и ни о чём более, прикрываясь благими намерениями и улыбающимися масками, пряча за спиной оружие и руки, запачканные в крови. Но когда меня нашла госпожа Лидия и я взглянул в её глаза, у меня не было сомнений, что она мне поможет. Так и случилось. Я обязан ей жизнью, а значит, буду обязан жизнью вам, Ваша Кровавость. И я клянусь служить интересам клана до тех пор, пока буду жив.

Договорив, Джодокус слегка наклонил голову вниз, направив свой взгляд на носки туфель князя, и замер. Одного слова Рудольфа будет достаточно, чтобы изменить судьбу мальчика навсегда, вне зависимости от того, какое решение он примет. Секунды переросли в минуты, а князь всё молчал. Присутствующие терпеливо ждали дальнейшего развития событий. Не сказать, что это было чем-то судьбоносным, да и сильно важным тоже назвать сложно. Однако традиции есть традиции, и руководствуясь ими, быстро такое решать нельзя. Наконец князь встал и не спеша подошёл к краю сцены.

– Подними голову и представься.

Парень дрогнул от этой фразы и, резко переведя взгляд на глаза князя, испугался ещё больше, но отворачиваться не стал.

– Джодокус, Ваша Кровавость. – Казалось, что у него сейчас голова взорвётся от напряжения.

– Что ж, Джодокус. Вперёд. – Недвусмысленно указав рукой на алтарь, Рудольф подошёл к его изголовью.

Парень с опаской взглянул на Лидию. Её лицо выражало странную эмоцию, которую до этого ему не приходилось наблюдать. Тем не менее она чуть заметно кивнула головой в сторону князя, и парень занял место на алтаре. Холодный камень немедленно забрал тепло со всего тела. Лежать на ровной твёрдой поверхности было не очень удобно, однако все мысли Джодокуса находились в другом месте. Он не чувствовал холода, не слышал ничего. В его ушах пульсировала кровь, сердце отбивало последние удары. Скоро всё закончится, так или иначе.

Князь в это время взял с полочки под изголовьем чашу и острое как бритва каменное лезвие. Резким движением он располосовал себе руку от кисти до локтя и, пока она заживала, подставил под струю крови чашу, наполнив её примерно наполовину. Джодокус лежал с открытыми глазами, внимательно наблюдая за действиями князя, точнее, за теми, которые ему удавалось увидеть из такого положения. Он точно знал, как должен проходить ритуал. Конечно, факт того, что его проводил сам князь, а не Лидия, несколько настораживал парня, но не настолько, чтобы это его беспокоило. Скорее он переживал по поводу результата. Мало было просто захотеть стать вампиром, и получить разрешение тоже было недостаточно. Сам ритуал обращения заключался в том, что вампир, передающий силу, должен был прочитать специальное заклятье над своей кровью и дать испить её. После чего начинался процесс преобразования, который мог закончиться очень по-разному. Сначала смертный умирал в мучениях, так как кровь вампира – это, по сути, яд. Но если она была правильно заговорена, то человек мог превратиться в нового, полноценного жителя тени. Тогда все будут счастливы, зарежут какую-нибудь девственницу или пяток для праздника и погуляют с размахом. При неудачном раскладе возрождения не произойдёт, в этом случае его просто закопают в сырой земле с почестями и какое-то время погрустят. При самом неудачном стечении обстоятельств новообращённый оживёт, но вскоре превратиться в гуля, и тогда придётся его убить, как бешеное животное, чтобы заразу не разносил.

– Открой рот, дитя, – сказал князь, закончив заговаривать свою кровь. – Прими эту силу, которую я дарую тебе, и переродись же в подобного нам. – После этого он вылил содержимое в Джодокуса.

Ощущения от вампирской крови были странные. Она была похожа на чистый спирт, обжигая рот, язык и гортань, жидкость затекала в тело парня. Он рефлекторно попытался начать откашливаться, но Рудольф свободной рукой закрыл ему рот, зажав голову словно в тиски. От обжигающей боли и попавшей частично в лёгкие вампирской крови Джодокус хрипло выл из-под ладони князя. Уже через несколько секунд боль стала настолько невыносимой, что он перестал себя контролировать и, схватившись за руку Рудольфа, пытался убрать её со своего лица. Но, увы, все эти попытки были тщетны, силы, мягко говоря, не равны. Вскоре агония прекратилась, и Джодокус затих, умер.

– А теперь подождём, – сказал князь, попутно подойдя к графине и обняв её, добавил: – Скоро мы узнаем, достоин он нашей крови или же нет.

– Я уверена, он достоин.

– Думаю, ты уже поняла, что если дитя очнётся, то отправится со мной? – Рудольф сказал это негромко, чтобы только Лидия услышала его.

– Но как же так? – Страх того, что Джодокуса заберут у неё, был с самого первого дня, но она до последнего надеялась на обратное.

– Ты ведь не думала, что я позволю оставить при себе такого редкого человека? – Князь был не дурак, он тоже чувствовал в парнишке силу, которая могла пригодиться ему в княжеских развлечениях.

– Могу я надеяться, в таком случае, на большую благосклонность, Ваша Кровавость? – Лидия не собиралась препираться с Рудольфом, его слово всегда было законом. Но при этом она, конечно же, не упустит своей выгоды.

– А ты коварна. – Князь даже немного улыбнулся от такого вопроса. – Мне кажется, в ближайшем будущем мы сможем начать работу в одном интересном направлении. Но поговорим об этом после, когда закончим здесь.

– Спасибо, Ваша Кровавость, вы не пожалеете, – отступив на шаг назад, учтиво произнесла Лидия.

Пока двое старших вампиров вели политическую беседу, Джодокус очнулся. Сначала он сел. Оглядевшись вокруг, парень с удивлением осознал, что теперь ощущает мир несколько иначе, нежели когда он был человеком. Но понять, что именно не так, ему было ещё сложно. Требовалось время и хорошие учителя. К счастью, у клана оба эти пункта были в достатке.