Лидия Навталян - Отражение души

− Внимание! Взвод, приготовиться к бою! – прокричал Максим, но оглядевшись, понял, что команда была уже лишней. Все бойцы, заняв позицию, сосредоточенно смотрели вперед и ждали дальнейших распоряжений. Надо принимать решение, – сам себя подстегнул Максим, – расстояние около 800-1000 метров. Из автоматического оружия особого вреда мы им не причиним. Приказа наступать не было, сами «духи» ближе не подходят, чего-то выжидают, попробуем по-другому.

− Сержант Белозерцев, передай по машинам, пусть наводчики сосредоточат огонь КПВТ на противнике, остальным ждать команды, без приказа огонь не открывать, – голос командира звучал твердо и уверенно, что не осталось не замеченным для его заместителя. Одобрительно улыбнувшись, он понимающе кивнул головой и незамедлительно выполнил поручение. Через несколько секунд башни бронетранспортеров ожили, сделав небольшой поворот вокруг оси, поводя дулами крупнокалиберных пулеметов. В следующее мгновение в сторону противника полетел огненный шквал тяжелых, трассирующих пуль. Такой поворот событий еще больше озадачил залегших на землю бандитов, напрочь отбив всякую охоту думать о чем-то еще, кроме отступления. К этому времени к позиции, занятой вторым взводом, стали подходить выбравшиеся из засады машины конвоя. Выбравшихся из огненного мешка было немного. Экипаж одной из боевых машин пехоты, подъехав поближе, быстро сориентировался на месте и сходу открыл огонь из своего орудия по начавшему беспорядочно отходить противнику, что окончательно разубедило последних что-либо придумывать в сложившейся ситуации. Бой в горах тоже пошел на убыль. Звуки выстрелов раздавались все реже и реже. Через несколько минут они вообще прекратились, лишь изредка издалека раздавался рокот коротких пулеметных очередей. Из наушников послышался голос ротного, извещающий о том, что они возвращаются. Осмотревшись по сторонам, Максим с удивлением обнаружил, что противник исчез также незаметно, как и появился, словно провалился сквозь землю. Какое-то необъяснимое чувство досады вновь овладело им.

Вроде бы побывал на боевом задании. А сам даже ни разу не выстрелил, просидев все время в резерве.

Прямо перед ним из клубов пыли и нарастающего грохота показалась колонна идущих обратно машин. Поравнявшись с его БТР-ом, они, замедлив ход, резко остановились. Заметив на головной машине командира, Максим первым спрыгнул с брони.

− Ну как, лейтенант? – донеся до него голос ротного. – Кстати, мы даже не успели толком познакомиться. Ну да ничего, успеем. Расскажи в двух словах, пока подтянутся остальные, что тут у тебя приключилось. Лицо и одежда его были покрыты густым слоем пыли. − Я, кажется, не ошибся? Была у «духов» мыслишка зайти к нам в тыл?

− Так точно, – уверенно отозвался Максим, – человек сто сконцентрировались во-о-он у тех камней. Увидев нас, остановились. Ну, я и дал команду открыть огонь из башенных пулеметов. Понятно, на такой дистанции особого вреда противнику не нанесешь, но наступать у них настроение пропало, это точно.

− Молодец, лейтенант. Все сделал правильно. Я доложу о твоих действиях командиру, а сейчас давай-ка убираться отсюда. Уцелевшие машины колонны с потерями и ранеными пойдут в середине. Я в голове, твой взвод – замыкающий. Все, погнали.

Одобрительные отзывы ротного были для Максима – как бальзам на сердце. Возвращаясь обратно, он нет-нет да вглядывался в лица своих солдат. На каждом читалось спокойствие и усталость, как будто они возвращаются не с поля боя, а с уборки картошки. Да, это была просто работа.

− Итоги утреннего боя были неутешительными. Душманы уничтожили половину боевой техники колонны, потери среди личного состава тоже были не малые. На вечернем совещании командир батальона, выслушав подробный доклад начальника штаба, традиционно поблагодарил офицеров за проявленное мужество и героизм. Закончив с официальной частью собрания, майор обвел присутствующих усталым взглядом и, как бы подводя итог, обратился к герою дня.

− Капитан Зуев, ты сегодня был на высоте, как и всегда. Да, я не оговорился, именно капитан. Представление было написало мной почти два месяца назад. Хотел сделать сюрприз, и вот сегодня, когда ты со своими орлами бился с повстанцами, пришло подтверждение. Так что сюрприз в какой-то степени удался, но это не все. За умелые действия, благодаря которым наши потери были минимальными, а враг полностью рассеян, я буду ходатайствовать перед вышестоящим начальством о представлении тебя к ордену.

− Служу Советскому Союзу! – резко встав с места, громко отрапортовал теперь уже капитан, – только у меня один вопрос. Разрешите нам сегодня с ребятами немного отпраздновать эти два знаменательных события?

− Можно подумать, если я скажу нет, вы меня послушаетесь, – улыбаясь в усы, ответил майор, – может, и я наведаюсь к вам на огонек.

− Всегда пожалуйста, Вас мы всегда рады видеть, хоть днем, хоть ночью, а то наш начмед спирт давать не хочет, а теперь, когда услышит, кого мы ждем в гости, вряд ли откажет.

− Понял, к чему ты клонишь, – усмехнулся командир, мог бы прямо сказать, что нужен спирт, а то ходишь вдоль да около, – и, обращаясь к начальнику медицинской службы, добавил, – выделишь им под роспись немного для лечебных нужд.

− Спасибо большое, товарищ майор, за заботу, а то насморк одолел, растереться нечем.

− Ладно, Зуев, садись, хватит кривляться, – прервал его шутливую речь комбат. – Не могу не отметить нашего молодого коллегу, который, как говорится, попал с корабля на бал. Правда, музыка была немного громкой, но он с честью выдержал боевое крещение. Мне доложили, как он из своих пулеметов душманов пугал. Грамотный ход, а главное, –результативный. Так держать, лейтенант Зотов. Ну что, если больше вопросов нет, у меня все. Не буду вас задерживать, отдыхайте. Закрыв свою папку, он дождался команды дежурного офицера и, кивнув напоследок всем, быстрым шагом удалился.

На выходе из штаба Максима окликнул ротный, с которым он уже успел познакомиться сразу по возвращении на базу.

− Максим, я что хотел сказать, давай через полчаса подтягивайся ко мне в модуль, посидим, подумаем о дальнейших планах, – в его широко раскрытых глазах промелькнули задорные искорки, предполагающие, что основным времяпровождением будет все-таки не просто беседа.

− Хорошо, я только загляну к своим. Посмотрю, чем они занимаются и сразу к вам. Минут через сорок буду.

− Давай, не задерживайся, без тебя не начнем, – на прощание бросил Николай и, насвистывая себе под нос веселую песенку, не спеша удалился.

С солдатами своего взвода Максим уже успел познакомился, но для того, чтобы запомнить всех в лицо и пофамильно, было слишком мало времени. Войдя в казарму, он осмотрелся и остался недоволен увиденным. То, чему его учили, очень отличалось от реальности. Первое, что бросилось в глаза, это вялая реакция бойцов на его появление. Мол, вошел кто-то, кто мешает отдыхать или заниматься своими делами. Не все даже поднялись со своих мест при его появлении, не говоря уже о беспорядке, который царил вокруг. Молча, никому не делая замечаний, он прошелся между двумя рядами собранных в два яруса кроватей, не скрывая своего недовольства. В одном Максим определился сразу – дисциплина в подразделении ни к черту, но делать поблажки из-за того, что условия жизни приближенные к боевым, он явно не собирался. Хотя действовать решил осмотрительно, не спеша, но настойчиво, ломая уже устоявшиеся в подразделении традиции. Пройдя в канцелярию роты, он вызвал к себе для беседы сержантов. Первым, нерешительно постучал в дверь уже знакомый сержант.