Константин Калинич - Сошла с ума

Рано утром Андрей и дядя Саня уезжают куда-то. А мы, проснувшись, пошли все вместе к тёте Гале. Нас накормили, напоили. После чего мы дружно стали помогать взрослым готовить место для прощания с дядей Олегом. Ближе к обеду мама на площадке во дворе прям у самых окон дома тёти Гали поставила два табурета, а тётя Олеся вынесла из дому венки. И вот отчим с дядей Саней и какими-то мужиками на грузовой машине привозят гроб. Занесли его во двор и положили на те самые табуреты. Мы все вышли из дому во двор. Перед нами гроб, огромный красный гроб, и много народу. Пришли попрощаться с дядей Олегом деревенские жители, которые являлись знакомыми нашей большой семьи. Кто-то из них принёс цветы и возложил на гроб. Погода жаркая, без единой тучи в небе. И поэтому из гроба шла гнилостная вонь, несмотря на то что дядя Олег был обёрнут в плёнку и крышка гроба забита гвоздями. Тётя Галя одета во всё чёрное, она с рёвом вышла из дому и подошла к гробу, обняв его, начала что-то непонятное бормотать. Мама, видя состояние Гали, начала её успокаивать и вместе с тётей Олесей усадила её на табурет рядом с гробом. Тут Галя начала кричать:

– Сына, где ты? Сынок!

Валера подошёл к маме своей. Она его крепко прижала к себе и, немного покачиваясь, оба пускали слезы… Простояв с грустью на лице, знакомые с дядей Саней, Андреем и Волком Драным зашли в дом и уселись за накрытый стол. Лена, Даша и Яна из-за гнилостной вони отправились к бабушке. А тётя Галя с Валерой, мама и я, тётя Олеся, бабушка остались. Женщины в разговоре стали вспоминать счастливые моменты из жизни дяди Олега.

Вот и наступил вечер, на улице стало темнеть, в небе появились первые звёздочки. Все взрослые в доме. И я с Валерой. Тут мама нам говорит:

– Валера, Стёпа, идите к девочкам. Тут все пьяные и шумно.

И только мы вышли из дому, как перед нами предстала страшная картина: во дворе стоит гроб, обставленный венками. И ни единой живой души. Тишина. И вдруг я замечаю кого-то там, где абсолютно темно, будто стоит кто и смотрит на нас. Меня охватывает страх… Я Валерке говорю:

– Смотри, там кто-то стоит.

Мы испугались и забежали обратно в дом. И мы попросили маму, чтобы проводила нас. А она просит тётю Олесю заодно проведать девочек своих. И вот мы пошли. Обойдя гроб, вышли к огороду, вокруг квакают жабы, в кромешной темноте идём по тропинке, ведущей к бабушкиному дому. Войдя, увидели, что сестрёнки дружно смотрят телевизор, попивая чай со сладостями. Тётя Олеся поцеловала дочерей и, пожелав нам спокойной ночи, отправилась обратно. А мы расстелили кровать, диван и легли спать. Только на этот раз я лёг не с Леной, а с Яной и Дашей на диван. Ну а Валерка со своей сестрой – на кровать. Я прижался к Яне и аккуратно обнял её. Мне понравился запах её волос. Она пахла божественно. Я, не понимая сути природных вещей, подумал о том, что Яна в будущем станет моей женой. И, нежась от приятных ощущений, уснул…

На следующий день утром пришла бабушка. Ей было плохо, и она осталась с нами. А все остальные поехали на кладбище хоронить дядю Олега. На улице тучи затянули всё небо, поднялся ветер, но дождя не было. Бабушка нас накормила, после чего мы все пошли в сарай смотреть на кур. Коровы в сарае нет, её каждый день бабушка рано утром отправляет пастись. Бабушка меня и Валерку попросила в куриную кормушку высыпать яичной скорлупы. Мы так и сделали. Курицы, это увидав, рванули к нам. И вот мы стоим, а рядом куры. Я одну попытался взять, но она вырвалась и убежала. Лена, Даша и Яна стоят рядом с бабушкой и просто наблюдают за нами и за безмозглыми курами. Вдруг из курятника вышел здоровенный петух, и тогда бабушка сразу же выпроводила нас из сарая. Мы, не зная, чем себя занять, пошли в огород есть клубнику. Но наше удовольствие прервал дождь, который стал моросить. На улице похолодало, и все вернулись в дом. Я спросил бабушку:

– Бабуль, а мамы долго ещё не будет?

Она ответила, что они все уехали на кладбище и скоро вернутся. Так и было. После обеда взрослые приехали с кладбища. Мама и тётя Олеся сразу же пошли к нам. А отчим с дядей Саней и дедом остались с тётей Галей. Войдя, мама меня обняла и поцеловала. Затем сказала, что завтра возвращаемся домой. Я обрадовался.

Наступил вечер, и в последнюю ночь перед сном стали беситься. Мы с Валерой взяли подушки и начали бить ими девчонок. В ответ сёстры кричали и пытались тоже чем-нибудь нас ударить. Но у них ничего не получалось. И поэтому они просто убегали от нас, а затем заново возвращались и провоцировали на то, чтобы мы их продолжали колошматить подушками. Набесившись, мы вымотались так, что устали. Попив чаю, решили лечь спать. Валера – опять же с Леной, ну а я – с Яной и Дашей. И, как и вчера, Яну обнял и с приятными ощущениями уснул.

Часов в шесть утра меня мама разбудила, и в полусонном состоянии я начал одеваться. Пока одевался, всех сам разбудил. И вот мама зовёт меня со двора:

– Стёпа!

А я:

– Иду.

Не вставая с кровати, Лена спросила:

– Что, всё, поехал?

Я на Лену посмотрел и ответил:

– Да.

После чего Лена встала и подошла ко мне, обняла крепко и сказала:

– Пока, братик!

Прижавшись к ней, я услышал, как мама уже более грозным голосом крикнула меня. Тут же поцеловав Лену в щёку, пошёл к выходу, при этом помахав рукой лежащим на диване Яне и Даше со словами:

– Пока!

И в ответ с улыбками на лицах они ответили:

– Пока, Стёпик!

Я вышел во двор. Мама взяла меня за руку, и пошли мы на дорогу. А возле калитки у дороги стоят бабушка, дядя Саня и отчим с огромным мешком картошки. Бабушка обняла меня и поцеловала. Затем я подошёл к дяде Сане и пожал ему руку, как взрослый мужчина. Повернувшись, я спросил:

– Мам, а где тётя Олеся?

Мама:

– Она с тётей Галей.

И тут на велике со стороны своего дома подъезжает Валерка. Он проснулся раньше меня и ушёл к себе домой. Подъехав, сказал, что проводит нас до самой станции. И вот мама, я и отчим отправились в путь. Валерка едет рядом, а за ним бежит Найда. Погода тёплая, на болоте по дороге к станции лежит утренний туман. Электричка прибыла без задержек. Попрощавшись с Валерой, мы сели в вагон и поехали в город.

Вот и добрались мы до дому. Сначала брат повис на маме. Затем я с ним обнялся. И он, кстати, уже не болел – его баба излечила. А отчим, как вошёл, стал запихивать мешок картошки в нишу. Баба Маша была на кухне и что-то вкусное на всех готовила, будто бы знала, что мы сегодня возвращаемся. Мы разделись, умылись, и бабуля усадила меня с братом за стол. Наложила в тарелки тефтели, и мы стали их есть. А сама пошла в комнату сплетничать с мамой. Наевшись, брат оставил тарелку в раковине и подошёл к маме.

– Мамуль, можно к бабе?

Мама улыбнулась, посмотрела на бабушку. И баба ей говорит: