Юрий Ситников - Недобрый клоун

– Понял, – прошептал я. – Идем.

На улице Лилька долго молчала.

– Случилось что? – не выдержал я. – Со Стасом, да?

– Стас с Кириллом в теннис играют, не о них речь… Короче, Славка, я ночью почти не спала, а в пять утра увидела цыгана. Старика.

– Где увидела? – у меня вспотела спина, захотелось присесть. Я подошел к скамейке, и мы с Лилькой, не сговариваясь, сели.

– Они стояли возле ваших ворот.

– Они?

– Со стариком была молодая цыганка. Они переговаривались, потом старик достал что-то из кармана и бросил вам на участок.

Я похолодел. Только этого не хватало.

– К нашей калитке тоже подошли, постояли с минуту и к Поляковым потопали. Предчувствие такое было, что должно что-то произойти. Зачем они ночами по деревне шастают?

Я бы тоже хотел это знать, но больше всего меня интересовало, что конкретно Шандор бросил нам на участок.

– Покажи то место, где они стояли, – попросил я Лильку.

Мы вышли за калитку, Лиля встала у ворот, повернувшись ко мне боком.

– Он здесь стоял, цыганка сзади. Старик сунул руку в карман, – Лиля облизала губы. – Я не видела, что он достал и швырнул за ворота. – Она ткнула пальцем на растущие кусты сирени. – Может, камень бросил?

Минут двадцать я отчаянно просматривал участок земли, в надежде увидеть цыганский подарок. Нет, искал я не камень, я был уверен, Шандор швырнул не его, и сейчас, пытаясь зацепиться взглядом за (пока неизвестную мне вещь), я констатировал свое поражение. Увы!

– Лиль, Кирюха в курсе?

Ответ был отрицательный, Лиля ничего не рассказала брату, так как вечером после моего ухода они не хило поскандалили. Наговорили друг другу много гадостей и теперь были на ножах. С ними такое частенько случается, дня два поиграют в молчанку, а потом все встанет на свои места.

Кирилл, узнав о ночном визите Шандора, повел себя несколько неожиданно. Мой рассказ его взволновал, было непривычно видеть вечно подтрунивающего над всеми Кирилла растерянным.

– Слав, он приходил не просто так, это связано со смертью его собаки. Точнее убийством! Твой отец убил его пса.

– Брось. Папа защищал Никитку, и удар был не таким уж сильным. В собаке еле теплилась жизнь, она могла умереть от чего угодно, от комариного укуса, например.

– Но умерла от удара, который нанес твой отец, – поддержал Кирюху Стас. – Чувствуешь разницу?

– Слав, – Кирюха тронул меня за плечо. – Скажи отцу, пусть сходит к цыганам, извинится.

– Ребят, вы чего, серьезно говорите, или прикалываетесь? Кирюх, Стас… Лиль, ты-то скажи что-нибудь. Если у этих двух не в порядке с головой, ты же в адеквате. Лиль!

– Хоть и противно такое произносить, но сейчас я согласна с ним, – Лилька кивнула на брата. – Если старик решит отомстить…

– Цыгане могут наслать проклятие, – перебил её Стас.

– От цыганского проклятия избавиться нелегко, – слова Кирюхи окончательно выбили меня из колеи. Ну ладно Стас, Лилька, но Кирюха. Кирюха верит в проклятия? Бред! Идиотизм!

– Не гоните. Какие ещё проклятия? Детский сад тут развели, – я попытался рассмеяться, но не смог. Сомнения, подогреваемые нарастающим страхом, пустили корни.

– Тебе трудно с отцом поговорить?

– Да не пойдет он извиняться, вы чего?! Я знаю своего отца, в лучшем случае поднимет меня на смех, в худшем запретит с вами общаться. Если вы верите в цыганские проклятия, то с мозгами у вас явные проблемы.

– Тогда у тебя они тоже есть, – заявил Кирюха. – По глазам вижу, ты понимаешь, что мы правы, но боишься в этом признаться. Давай, Слав, поднапрягись, о чем тебе внутренний голос говорит? А?

– Он молчит, – буркнул я.

– Есть ещё вариант, если твой отец никуда не пойдет, иди ты, – посоветовала Лилька.

– Я?

– Ну да – ты! – Кирилл положил на теннисный стол ракетку и сунул руки в карманы. – А мы составим тебе компанию.

Они загнали меня в тупик. Я уже сам начал накручиваться, холодея от ужаса при мысли о цыганском проклятии. Нет, в принципе я не против сходить в табор и переговорить с Шандором. Вопрос в другом: согласится ли старик меня слушать, а если даже и выслушает, будет ли от моего визита толк?

Пытаясь мыслить логически, я наспех разложил по полочкам имеющуюся информацию. И скажу откровенно, мне стало фигово. Шандор стоял возле наших ворот – факт неоспоримый. А вторым неоспоримым фактом являлось то, что старого цыгана привела к нашему дому определенная цель. Цель, которая всегда оправдывает средства.

…Цыганских кибиток на опушке уже не было, табор уехал. На том месте, где цыгане разжигали костер, тлели угли, и пахло жареным мясом. А у самого леса Стас заметил небольшой холмик свежей земли.

– Смотрите, – крикнул он. – Вроде могила.

На влажной земле лежала золотая цепочка с овальным медальоном. Кирюха его поднял.

– Положи! – заорала Лилька, но Кирилл уже вертел медальон в руках.

– Здесь Шандор похоронил собаку, – сказал я присутствующим, хотя это было очевидно и без моих пояснений.

– В медальон вставлена фотография, – Кирилл смотрел на молодого мужчину, улыбающегося с черно-белого маленького снимка.

– Это его сын.

– Который подарил щенка и умер? Слушайте, а вдруг цыган верил, что душа сына после смерти вселилась в подаренного щенка.

– Намекаешь на реинкарнацию? – недоверчиво спросил Стас.

– Такое вполне возможно.

– Возможно что? – не поняла Лилька. – Сама реинкарнацию или вера старика в переселение душ?

– И то и другое. Но сейчас я имел в виду веру Шандора. – Кирилл сглотнул. – Не зря он медальон здесь оставил. Слав, что скажешь?

Мне нечего было сказать, если Кирилл поверил в реинкарнацию – дела наши плохи. А что дальше, Кирюха скажет, что верит в инопланетян, снежного человека и Лохнесское чудовище? Я, конечно, не отрицаю бессмертия нашей сущности и вполне допускаю, что после смерти душа не погибает, а переселяется в другую – новую – оболочку, но… Касательно животных сильно сомневаюсь, что душа умершей собаки перевоплотится в душу новорожденного человека или наоборот.

Все это очень сложно и сейчас лично для меня не имеет никакого значения. Я напуган другим. Меня пугают не души умерших, а живой человек. И имя этого человека – Шандор.

Мне вдруг стало неуютно находиться возле собачьей могилы, я пошел назад. Практически побежал. Ребята кричали, просили остановиться, а я не мог, ноги несли меня вперед. Вернее, уносили от опушки, с которой так поспешно уехали цыганские кибитки.

***

С того дня многое в нашей деревне пошло наперекосяк. А началось все с рисунков Никитки. Ник любит рисовать и, обложившись альбомами и фломастерами, может просидеть за столом весь день. В основном рисует машины, самолеты-вертолеты и прочие вещи, интересующие мальчишку его возраста.