Антон Панфилов - Посредник судьбы. Часть 2

– Именно так и получается, наша душа видит гораздо больше, чем мы, в итоге, воспринимаем после обработки информации мозгом, – подтвердил он мое суждение. И подумав, добавил: – если нашу жизнь сравнить с полосой препятствий, то тогда восприятие души можно представить, как зрение, она видит, куда надо идти, чтоб избежать ловушки. Но при попадании в эту комнату, тебе завязывают глаза, и тебе приходится идти на ощупь, постоянно на что-то натыкаясь и получая новый опыт. Как тугая повязка в этом примере блокирует зрение, так же и мозг в нашей жизни блокирует все чувства души, и мы идем на ощупь, не видя своего будущего, и лишь изредка испытывая интуитивные волнения, что куда-то лучше не соваться – это душа нас пытается отвести от очередной ловушки.

– Ага, или направляет прямиком на нее, – саркастически продолжил я.

– Или направляет на нее, если нам суждено пройти через это препятствие, – с грустью добавил он.

Мы какое-то время молчали. Я ел яичницу, думая о том, что не всегда нужно прислушиваться к интуиции. Он просто сидел, облокотившись на стол, думая о чем-то своем. Все-таки было в нем что-то особенное, что я не разглядел в прошлой жизни. Какая-то детская наивность, вера в то, что у судьбы самый лучший и справедливый план. Только сейчас я увидел, как ему нравиться то, чем он занимается. Даже то, что судьбой нам предначертано попадаться в ловушки, вызывало у него жалость не к людям, которым суждено обжечься, а к судьбе, которая будто вынуждена придумывать для нас все новые и новые испытания. Еще недавно я бы посчитал это глупостью, но сейчас глядя на его умное и спокойное лицо, мне казалось, что, возможно, так и выглядит мудрость.

– Хватит на сегодня философских тем, – прервал он молчание, когда я доел яичницу. – У меня для тебя есть две новости, как говориться, хорошая и плохая.

– Думаю, хорошую я уже знаю, – совершенно расслабившись, ответил я.

– Не совсем. У меня много клиентов, желающих узнать свое будущее. Есть даже один директор школы, и я вчера с ним созванивался по поводу тебя. Если твоя мама поможет собрать все необходимые документы, то с тобой проблем не возникнет…

– Думаю, с мамой тоже проблем не возникнет, она понимающая женщина, – сказал я, даже не заметив, что перебил его.

Мое настроение повышалось с каждой минутой.

– Я могу продолжать? – спросил он, укоризненно посмотрев на меня.

– Да, конечно…простите – ответил я.

– Есть еще и плохая новость… – произнес он, театрально сделав паузу.

Мне, казалось, что сейчас не одна плохая новость не сможет затмить ту, что была озвучена первой.

– Но, пожалуй, плохая она больше для меня… – задумчиво продолжил он. – Эта квартира слишком мала для нас двоих… нам необходимо переехать во что-то более просторное. Да и школа далековато отсюда. Так что нам бы не помешало найти трехкомнатную квартиру рядом со школой.

– Не вижу в этом ничего плохого, и, возможно, даже знаю один подходящий вариант, – улыбаясь, сказал я.

– Тогда, чтоб не пришлось страдать мне одному, попрошу грузчиков, чтобы они взяли тебя в помощники, – сказал он, подмигнув мне.

– Я готов и один тут все перетаскать, – смеясь, сказал я.

– Пока у тебя такой боевой настрой, позвони маме и попытайся ей как-то все это объяснить, чтоб она не сочла тебя сумасшедшим, – прервал он мое веселье.

Действительно, пришлось хорошенько подумать, прежде чем поговорить с мамой. Эти размышления заняли в три раза больше времени, чем сам разговор. Мама изначально очень хотела приехать и сама сходить в школу, но на работе ее не отпустили, поэтому ей пришлось отправить все необходимые бумаги заказным письмом.

Спустя неделю все документы были уже у меня. А мой новый опекун нашел подходящую квартиру. Для меня она не стала сюрпризом, именно возле ее подъезда я провел первую ночь в этом городе. Единственное, что меня удивило, так это то, что если б я не приехал, то и мой опекун никогда бы в ней не поселился, и тогда, скорее всего, вся его жизнь сложилась бы по-другому.

7

Так я оказался в новом для себя городе, в новом для себя доме и в новой для себя школе. Если б я не знал своего будущего, то думал бы, что кардинально переписал свою судьбу, и все же, все эти изменения стали возможными лишь потому, что я ей следовал. Я не собирался менять свою судьбу, для меня было важнее исправить ошибки, которые я совершил в прежней жизни, но до них надо было еще дожить. Я хорошо помнил день, в который майор сбил человека, а инженер получил ножевое ранение. До него оставалось еще пять лет.

Жизнь моих родителей тоже сильно изменилась. Я разговаривал с мамой по телефону дважды в неделю. Она мне и рассказала, что отец после моего отъезда совсем перестал выпивать, и сейчас их отношения словно начинаются заново. Он снова устроился на работу и снова дарит ей цветы. Иногда вечерами они выбираются в кафе, как будто они снова студенты и у них нет за плечами двадцати лет брака. Отец постоянно интересуется у нее, как мои дела, и все же при этом сам позвонить не решается. Как сказала мама: «Ума не приложу, что с ним случилось, но мне кажется, что я снова влюблена в него. Главное теперь не сглазить».

Я не стал говорить маме, что мы с отцом разговаривали в день отъезда. Возможно, он и сам об этом не помнит или же решил, что ему это приснилось. Отцу я сам тоже не звонил, за почти четырнадцать лет совместной жизни у нас так и не сложились дружеские отношения. Да и мама мне обо всем рассказывала, так что в дополнительной информации я не нуждался. И все же я был рад, что он смог сделать над собой усилие и побороть свой недуг. Я знал, что маме суждено было стать счастливой в новых отношениях, но я и представить себе не мог, что эти новые отношения будут со своим же супругом.

Интересно все-таки иногда получается, пока мой отец ненавидел себя, он не мог любить никого вокруг. Но он поборол в себе ненависть и сразу обрел любовь. Видимо, наши души сдерживает не только мозг, но и сердце, в котором не могут одновременно ужиться несколько чувств. Ведь так и получается, что если человек любит кого-то, то он любит всех, а если он кого-то ненавидит, то ненавидит так же всех. Я не встречал людей, которые бы страстно любили кого-то одного и яростно ненавидели кого-то другого. Если такие и попадаются, то они и любви полностью не отдаются, и ненавидят тоже с ноткой сожаления. Это как кислотно щелочной баланс. Либо кислота, либо щелочь. Вот и ненависть с любовью не могут существовать в одном сердце точно так же, как кислота и щелочь не могут существовать в одном сосуде. Они нейтрализуют друг друга.

Вот так и выходить, что жизнь моих родителей после моего отъезда кардинально изменилась, а я в новой школе все также старался не выделяться. Только теперь это была не только моя инициатива, но и мой опекун перед первым моим днем в школе просил быть как можно менее заметным.