Екатерина Боровикова - Вырай. Цена спокойствия

– Давай не будем, ладно? Скажи лучше – волнуешься?

– Разве не видно? Я не волнуюсь, я в ужасе.

– А чего так?

– Как ты не понимаешь? А если они меня видеть не захотят? Или в живых никого нет? Почти два месяца прошло!

Сычкова насмешливо фыркнула:

– Глупости. Тебя все любили и любят, это раз. У них защитная полоса вокруг церковного двора, это два.

Марина повернула за угол, ожидая увидеть последние триста метров дороги до автостоянки, и еле успела затормозить – путь преградили трёхметровые ворота шириной во всю улицу.

– И вон, смотри, что они тут понаделали. Это три.

Конечно, ворота не шли ни в какое сравнение с приреченскими, но тоже выглядели внушительно. Хоть и затрапезно. Лепили ворота из того, что было. Металлические покорёженные листы, подгнившие доски, пластиковые разноцветные панели, и прочий строительный материал, разбавленный хламом. Марина даже заприметила дверь холодильника. Кое-где щетинились ржавая арматура, колючая проволока и осколки стекла.

Соня выскочила из машины и звонко крикнула:

– Эй, есть кто живой?! Ау, люди! Это я! Кривицкая!

Ответом ей была тишина.

– Кто-нибудь! Открывайте!

Марина, которая из машины выходить не спешила, приоткрыла окно и вполголоса сказала:

– Не кричи. Мало ли что…

– Я чувствую, здесь кто-то есть – за нами наблюдает, но открывать не хочет. Да что вы там затаились?!

Девушка в нетерпении пнула ворота ногой.

– А ну, убрала свои грабли! – послышался мужской голос. – Прекрати по дверям колотить, а то живой не уйдёшь, отродье!

В воротах появилось небольшое смотровое окно, из него высунулся автоматный ствол.

– Соня! – предостерегающе крикнула Сычкова, но целительница и без наставницы поняла, что дело труба, и юркнула назад, в автомобиль. Короткая очередь в воздух доказала, что невидимый охранник шутить не намерен.

– Валите отсюда!

– Это же Ванька! – Хромушка открыла окно и крикнула: – Эй, Вань, прекращай дурить! Я Соня! Хромушка!

– Ехай отсюда подобру-поздорову. Пока не вышли и не отметелили.

– Иван, не знаю, как вас по отчеству! – вмешалась в беседу Сычкова. – Почему такой холодный приём? Ладно, я, может, и не узнали – один раз виделись, и при неприятных обстоятельствах. Но Соня с вами столько лет прожила, вы что!

– Таких Сонек уже трое приходило! – рявкнул из-за ворот другой голос.

– Как – три? – Соня снова бесстрашно выскочила из машины и подбежала к воротам.

Марина вздохнула, наскоро создала вокруг ученицы защиту, но сама не вышла, решила не вмешиваться.

– А так, – передразнил тот же голос, – вы, нечистые, совсем оборзели. Так что повторяем – валите, пока целы!

– Но это я, правда, клянусь!

Ответом была автоматная очередь. Защитный купол на несколько мгновений украсился вспышками.

Почему-то за воротами растерянно замолчали. Автомат исчез, в дырке показался любопытный глаз.

– Чем пули остановила?

– Это не я, это Марина. Колдовством, как тогда, когда на нас мародёры напали. Пустите, Ваня, Донован, я вас узнала! Пожалуйста, я так соскучилась, – сонины глаза наполнились слезами.

– Вань, предыдущие так не закрывались. Их же пули не брали. Может, и правда Сонька?

– Слышь, нечисть, – осторожно проговорил Иван, – ну-ка, скажи, что я тебя вылечить просил?

Соня не задумалась ни на секунду:

– Мошонку у тебя раздуло, как в прошлом году снег первый выпал. С левой стороны.

После удивлённой паузы за воротами раздался смех:

– Ой, не могу! Ну, Ванька, не повезло тебе!

– Вань, мы с тобой прямо сейчас всё вылечим! – прижала руки к груди Соня. – Я уже многое могу. Ребята, пустите!

– Ладно, может, ты и настоящая. Но не факт. Может, голову дуришь. В любом случае, знаешь, что делать надо, – недовольно пробурчал Ваня.

В полутора метрах от земли появилось узкое окошко, прихожанин высунул горлышко бутылки. Процедуру Софья прекрасно знала и подставила руки. Святая вода не вызвала никакой реакции.

– Дон, прекрати ржать и открой ворота. Наша Сонька вернулась! – Настороженность в голосе Ивана сменилась радостью.

Церковь и пространство перед ней ощутимо изменились – было видно, что жители Родника зря времени не теряли. Высокую траву выкосили под корень, молодую лесную поросль выкорчевали. Машины, которые ржавели на автомобильной стоянке со времён Катастрофы, сменили местоположение. Где ровными рядами в несколько «этажей», где грубо сваленные в кучу, старые легковушки перекрывали улицы, оставляя лишь один проход к храму, стоянке, строительному рынку и двум многоквартирным домам. Тот самый проход, к которому подкатили ведьмы. Возле покосившейся будки охранника скучали автомобили в рабочем состоянии, те, что раньше принадлежавшие мародёрам. Чья-то рука безжалостно уничтожила эмблемы свободовцев – одни закрасила, другие отскребла.

Марина, следуя указаниям, подъехала туда же. Соне не сиделось, она выскочила из машины, не дождавшись окончательной остановки. Старшая ведьма вышла следом и огляделась. Донован поспешил в церковь, сообщить остальным, Ваня остался с гостьями. Парень радостно улыбался, рассматривая Хромушку, но где-то глубоко в его душе Сычкова видела напряжённость.

Освободившееся от старых легковушек место занимало несколько небольших домиков, сколоченных, как и ворота, из всякого хлама, включая разобранные павильоны строительного рынка.

– Вот, Сонька, смотри, что мы придумали. Когда нужно будет защиту от нечисти обновлять, мы себе целый квартал обпашем. Или обпахаем? Неважно. В общем, расширим площадь, так сказать. Потихоньку сносим рынок и строим дома. Надоело на головах друг у друга сидеть – жуть.

– Супер. А не холодно зимой будет?

– Не-а, смотри, – Иван подошёл к ближайшему домику, открыл слепленную из мусора дверь, – внутри всякими тряпками стены утеплены. Вот здесь буржуйка, совершенно неожиданно нашли. Вон в том, соседнем доме – место для костра из осколков кирпича сложили. Чадить, конечно, будет сильно, но лучше в дыму и тепле, чем на свежем холоде. Конечно, всех сюда не переселишь, но мы и вон те две многоэтажки осваиваем. И вообще, это временно. Помнишь частный сектор на Советской улице? Может, через пару лет туда переберёмся, если сил хватит, конечно. Нас ведь мало совсем. Оно хорошо с одной стороны, еды и воды меньше нужно, а с другой не очень, сама понимаешь.

– Думаю, скоро будет полегче.

Марина, естественно, знала, о чём говорит девушка – ведьмы не раз это обсуждали. Новый торговый маршрут принесёт пользу и Роднику, и Приречью. Конечно, поначалу игра будет в одни ворота, но с годами, когда на родине Сони благодаря белорусским друзьям наладится быт, станет полегче. Да и Шевченко очень не хотел расставаться с Хромушкой, а значит, сюда зачастят и житомирцы.