Ирина Яновская - Симфония света. Сборник рассказов

Поселок располагался на горе, откуда открывался красивый вид на Адлер. Но это, впрочем, и все привилегии данного места. Поселок обеднел, работы в нем не было, и все жители его ездили на работу в Адлер, а кто не ездил, тот бездельничал и пил.

Глава семьи пил всегда и много, когда доходил до определенной кондиции начинал звереть, теряя человеческий облик. Ненависть выливалось из него потоком брани, крушением всего, что находилось в данный момент в поле его видимости, и избиением того, кто попадался ему под руку. Чаще всех доставалось матери. Она периодически ходила в синяках, а то и с разбитой головой и подбитым глазом. Анжелику, пока та была маленькая он не трогал, видно оставались в нем еще какие-то остатки разума, а потом, когда она подросла, то научилась либо прятаться так, что ее никто найти не мог, либо и вовсе убегала из дома.

Мать работала уборщицей в соседнем с домом продуктовом магазине, образование было у нее восемь классов, но при этом добрейший души человек, сейчас таких и не встретишь, вымерли такие люди, как мамонты. Платили ей грошовую зарплату, которую отец почти всю и пропивал. Сам же, куда бы не устраивался, больше месяца не держался, увольняли за пьянку и дебош. Что ее держало с этим мужчиной рядом, и почему она рожала от него детей, так и останется большой загадкой русской женской души.

Вот в такой семье и родился мальчик Дима. Рос на редкость здоровым крепким малышом, веселым, добрым и несмотря ни на что – жизнерадостным. Это он унаследовал от матери.

С того момента, когда он начал осознавать себя в этом сложном мире, и началась его борьба за выживание. Ни одного дня в их семье не проходило без скандала, который неизменно заканчивался дракой. Когда Диме было семь лет, драки закончились.

И не потому, что отец перестал пить, а потому что в одну из таких драк, мать, защищаясь, пырнула его вилами.

Весь этот ужас происходил на глазах у маленького Димочки. Он безмятежно играл во дворе, когда мать с громким криком «Помогите!» выбежала из дома. Вслед за ней из дома нёсся отец, тряся кулаками и обещая на этот раз уж точно лишить ее жизни. Эта парочка пронеслась мимо ребенка и скрылась в сарае. Димка не знал, что ему делать, оставаться во дворе, в непосредственной близости, где развернулись военные действия, или укрыться в доме. Из сарая слышались вопли матери, брань отца, Димка было рванулся на помощь, но вовремя остановился, так как дверь сарая открылась и оттуда показалась спина матери, в руках у нее были вилы. Она пятилась назад со словами:

– Не подходи, сволочь, убью!

– Да что ты мне сделаешь, зараза, я тебе сейчас шею сломаю! – с этими словами отец грозно продолжал надвигаться на мать.

Дима непроизвольно встал между ними.

– Не надо папа, пожалей мамку, не бей ее.

– Уйди, сынок, Христа ради! Убьет ведь нас обоих!

Мать успела оттолкнула Димку в сторону, а отец в этот момент сделал на нее решающий бросок.

И прямо на глазах у Димки вилы оказались в животе у отца. Лицо его исказилось от страха и боли.

Мать, отпустив вилы, обняла сына и закрыла его глаза руками.

– Всё, сыночек, всё кончилось, не бойся.

Димку трясло в рыданиях.

– Мамочка, как же это, что будет с ним? Он теперь умрет?

– Не знаю, сыночек, может и не умрет…это уж как Бог решит…

На крики сбежались соседи, вызвали скорую, которая, увезла отца в больницу.

Димка в тот день плакал до вечера, успокоиться не мог, а ночью спал с матерью, всё сжимая ее руку и приговаривая:

– Все будет хорошо, мамочка, ты не бойся… он не умрет…

Отец действительно выжил. А дальше был суд, который посчитал содеянное превышением самообороны, и все-таки дал матери три года колонии общего режима. И жизнь этой семьи изменилась. Мать отбывала срок на зоне, а отец, выписавшись из больницы продолжил свой славный путь пьянства. Жить стало еще тяжелее. Сестра к этому моменту закончила школу и сбежала из дома в неизвестном направлении. Напоследок, обняла Димку и сказала:

– Димон, тут каждый сам за себя, прости, я сваливаю из этого ада, а то боюсь, сама прибью отца и сяду, как мать.

И остался мальчик Дима один на один со своей судьбой. Бороться с ней было бесполезно, да и маленький он еще был. Как жили? Да, как-то жили, отец подрабатывал случайными заработками, пить стал чуть меньше, не на что было особо, да и местная опека пригрозила забрать сына в детский дом. А в остальном продолжал зверствовать, а так как кроме Димки никого в доме не осталось, всю свою злость вымещал на нем. Но Димка, как и сестра, приноровился сбегать из дома от этих приступов отцовской агрессии.

В из зимних дней, когда мальчик уже третий час бездумно мотался в окрестностях поселка, он увидел такую картину:

По берегу реки бежал довольно большой черный пёс, а за ним целая свора бездомных собак. Развернулась самая настоящая погоня. Пес явно уже начал сдаваться, похоже, они успели его изрядно потрепать. Димка, не раздумывая, рванул им наперерез. Черный пес промчался мимо, и Дима успел заметить, что тот весь в крови. Мальчик схватил камень, лежащий под ногами, и теперь пытался вычислить вожака стаи. Им оказался небольшой облезлый серый пес. Он выступил вперед и издал низкий густой рык с демонстрацией своих клыков. Вся остальная свора дружно лаяла. Димка прицелился и бросил камень ему прямо в нос, так когда-то отбиваться от бродячих собак, научила его мама. Пес взвыл и попятился. Все остальные затихли и прижали хвосты.

Для пущей верности Димка пригрозил:

– А ну пошли вон, ишь напали семеро на одного!

Собаки развернулись и собрались отступить.

Димка оглянулся посмотреть, куда делся бедный пес. И увидел, что тот угодил в полынью, и барахтается в воде из последних сил.

И опять не задумываясь он бросился на помощь, прыгнув в ледяную воду. Собака оказалась очень большая и очень тяжелая, Димка уже стал терять силы, когда у него все-таки получилось вытолкнуть пса на берег. Одежда на нем намокла и тянула его вниз. Сопротивляться не было никакой возможности. На мгновение, чтобы хоть чуть-чуть передохнуть Дима закрыл глаза и расслабился.

«Всего лишь полминутки передохну и с новыми силами вылезу»– подумал он и погрузился под воду. Там он задержал дыхание насколько мог, но спустя недолгое время, почувствовал, что в груди у него всё горит и разрывается. Ему вдруг стало очень больно, поэтому он из последних сил попытался всплыть. Руки его не слушались, и при малейшим движении их пронзала дикая боль. Димку охватил панический ужас, он понял, что выбраться у него может не получиться… а затем нестерпимая боль сменилась ощущением приятного тепла, разливающегося по телу и на него, напало чувство такого спокойствия и безмятежности, что всплывать не захотелось совсем. Вместе с болью отступили и страх, и вся эта, столь невыносимая для десятилетнего мальчика, жизнь.