Тай Мангаров - Первый человек на Земле

Хлопнула калитка. Он замер. Распахнулась дверь. Вошла она.

– Ты?!

– Я.

– Но… Ты… не…

– Что?

– Ты… четверг сегодня. Четверг! Я два листа в календаре оторвал. К соседу сбегал – четверг говорит. Перепутали мы. Сегодня. Сегодня!

Он схватил её за плечи и затряс. Пойдем на гору. На облака будем смотреть. Я тебе сыграю. Пойдем. Он потащил её за руку.

Она не пошла. Он удивленно остановился и, с вопросом, глянул на неё.

– Я к маме поеду.

– Так не успеешь – удивился он.

– Пятница сегодня – объяснила она. – Всё уже. Позвонила маме. Поеду.

– Ничего не пронесло. Ничего она не знает. Откуда она знает!? Просто… Просто… это же… не за один момент случается. Вот я пришёл – нет тебя. А тут вот это… к маме…

Он замолчал. Вскочил. Уставил на неё палец.

– Тебя уже нет. Это не ты!

Она удивленно отшатнулась.

– Она бы ни за что не поехала бы. Значит ты не она. Ты… Ты…

– Дух – подсказала она.

– Нет! Не дух. Ты… Ты…

– Суууукуууб – воздела она руки со скрюченными пальцами. – Уууууу!

– Да при чём тут это. Какой – такой суккуб. Ты… Это мне мерещится. Это уже всё. Конец света ведь. Все что угодно может быть. Мерещится всё. Всё мерещится.

– У нас дома нет ни копейки денег – сказала она, – а мне нужно купить билет.

– Деньги зло! Мы его победили. Мы изгнали его. Мы избавили себя от него.

– На поезд без денег не пускают.

– Вот. Вот. Я же говорил. Ты не она. Мы с ней вместе сражались со злом. Всё зло в мире от денег. Ненависть. Стяжательство. Предательство. Убийства. Война. Всё от них. Всё! Мы не можем его победить. Оно сильнее. Но мы избавились от зла. Извели его. Выкинули!

– Послушай – раздраженно оборвала она. – Я хочу к маме. Конец света отменился. Ничего не будет. Да и не было ничего. Тебя покрутило. Ты трубку много куришь. Надо попуститься.

– Ты же вместе со мной была у НЕГО! Ты же сама слышала.

– Он наврал.

Он замер на полуслове и, оглушено, уставился на неё.

– Он не мог.

– Наврал. А я дура…

– Ты не она. – Он выхватил нож из ножен и наставил на неё. – – Ты не она! Кто ты? Кто?! – требовательно крикнул он, подступая к ней.

– Ты что, Валерушка? – изумилась она и попробовала взять нож из его руки.

Он ударил её в грудь. Загнал нож по ручку. Она подломилась, как тростиночка, и упала на пол, вцепясь в руку с ножом. Он опустился на колени и встал над ней. Вымахнул руку. Взмахнул. Снова ударил в грудь.

– Вот оно! Вот оно! – вскрикнул он. – Вот он! Вот! – снова ударил он её в грудь. – Так он и говорил. Брат на брата. Муж на жену. Таким будет конец света. Вот он! Вот! Кончился свет. Кончился!!! – Он бросил нож в сторону и вышел на крыльцо. Сел. Из дома доносился стук её пяток. Она умирала, и её ноги судорожно стучали по полу

– Стук-стук-стук-стук. Стук-стук-стук-стук.

Он раздраженно встал, хлопнул дверью и торопливо пошёл в сарай. Вышел и с вилами и, спеша, зашагал по тропинке.

– Всё зло от них. Всё. Вот зачем конец света. Освободить мир от них. Совсем. Чтобы ни вот такой вот капелюшечки не осталось. Ни одной! И придёт любовь. Зла не будет. Будет любовь. Одна любовь. Без зла. Чистая. Прозрачная. Ключевая. Везде. Для всех. Всегда!

– Сосед! Сосед!

– Я же говорил – пятница сегодня! – вышел тот на крыльцо. – Вот, и телефон показывает. И я звонил, справлялся. Пятница. Всё. Всё! А ты говорил – конец света, конец света. А свет, смотри, не кончился. Стоял. И стоять будет. Значит, любит ОН нас. Любит!

Валерчик размахнулся и воткнул вилы соседу в живот. Тот, изумленно, схватился за черенок руками. Он дернул и вырвал. Снова воткнул. Еще раз. Еще. И еще. И еще. И, в уже упавшего, еще раз. И еще. Да и еще раз. Нет, еще один. Ну последний. Совсем последний. Бросил вилы в сторону. Устало сел на крыльце.

Его повязали. Свезли в полицию. Разбирались. Судили. А он всё повторял, что миру нужна любовь. Миру нужен конец света. Чтобы потом была одна любовь. Его судили. А потом появился Монолит. И все про всё забыли. И забили. И занялись тем, чем хотелось заниматься. Тюрьмы охранять явно никто не хотел. Да и вообще, как выяснилось, люди не хотели работать. Абсолютно.

Оказалось, что работа не то что не волк, но даже и не первая необходимость. Как только исчезла нужда доказывать себя, малого стало решительно хватать. И человекообразные обезьяны вернулись к себе и своим желаниям. Простым таким желаниям. Понятным. И стали их осуществлять. Мечты свершились! "Чем бы ты занялся, если бы тебе не надо было работать?" – так спрашивали коучи? Так?

Серо-дымчатый водоворот всосал Колю, протащил и выплюнул обратно. Хлестнул выстрел. Ствол в его руке дернулся. Дробь отправилась в небо. Коля проводил дробинки взглядом и заметил Монолит. Таким, какой он есть на самом деле – сложным, многоуровневым отростком чего-то большего. Коля взглянул на Валерчика и дунул, заставив частицы жизни перестать быть друг с другом.

Частицы жизни расцепились. Их связи разрушились. Энергия, скрепляющая их, освободилась и в руках Коли расцвел огненный шар. Он вырвался фиолетовым, бахнул стальным, шепнул зеленым, прозвенел багряным. Шар вырос и охватил Колю, а затем бесчисленное маленьких огоньков разлетелись во все стороны и погасли. Коля опустил руки. Они были пусты.

Михась и Серенький в изумлении таращились на Колю. «Ты светишься… босс!» – осторожно и почтительно, шепнул Серенький. – Светишься…

Коля наткнулся на изумленный взгляд Сани. Он толкнул Букета. Тот, по обыкновению изучающий что-то под ногами, поднял голову и, с ничего не выражающим лицом, взглянул на Колю. Их взгляды встретились.

Водоворот раскрутился. Всосал. И выплюнул на палубу военного корабля. Пушка рядом не дала ошибиться. Ночная темень забралась в углы, выползала из-за кнехтов, но не могла справиться со светильниками. В общем и целом, их борьба давала средненькое такое освещение – как от полной луны. Или это была светомаскировка? Коля не служил, так что был не в курсе.

В тёмном углу Коля заметил какое-то копошение. Он присмотрелся. А вот и Букет! В одних плавках, за спиной, как рюкзак, пластиковый пакет. Выглянул. Осмотрелся. Крадучись подошёл к леерам, перебросил ногу, встал на спущенный трап и принялся спускаться. Тут-то засада и случилась!

Вспыхнул фонарь. Еще один. И еще. Щелкнул затвор. «Стоять! Руки вверх!». Букет замер. «Руки я сказал! Стреляю!». Букет поднял руки и рухнул в воду. Заорала сирена. Пару человек сиганули с борта. С верху полетели спасательные круги. Букета поймали, вытащили и повели по узким корабельным коридорам, глубже, глубже и глубже.

Узкая каюта без иллюминатора. Букет, с руками в наручниках за спиной, не может вытереть текущий по лицу пот. За столом, напротив него, почти лицо к лицу, застёгнутый на все пуговицы офицер. Фуражка рядом на столе. Волосы зализаны назад и блестят, будто только сейчас он вышел из ванны. Он тоже потеет. Обтирает лицо большим полотенцем.