Игрид Фюиди - Приключения Астралкера

– Мама, кАка…

Потом громче, словно призывая меня на помощь, уже обращаясь ко мне и по-прежнему протягивая ручку в том же направлении:

– Кака, мама!

Растерявшись, с наползающим холодным чувством, я оглянулась. Никого. Передо мной дрожащий ребенок, сзади – живая пустота.

Очнувшись от оцепенения, я рванулась к Саше. Невозможно передать все ощущения, испытанные мною за эти мгновения. Подхватив дочь на руки, я стала успокаивать её, чувствуя, как нарастает моя злость к тому, что посмело явиться и ей. С этого момента началась война.

Как в каждом родителе, будь то человек или трепетное животное, обостряются инстинкты, охраняющие родное дитя, так и у меня всё восстало на защиту от и борьбу неизвестно с чем.

Продуктивное качество злости уже доказано учеными. Гнев для самозащиты никогда не сравнится с реакцией в безмятежном состоянии.

«Нечто» резко и злостно было поставлено перед фактом.

– Только попробуй ещё раз прийти к ребёнку!

Внутри всё кипело. Разум искал выход.

Как ни странно, больше дневных посещений не было. Не скажу, что я такая уж страшная… Но решительность моя была очевидна и безоговорочна.

В качестве компенсации оно решило отыграться на мне ночами. Даже написание курсовых и дипломных работ заочникам до глубокой ночи и развлекающее сидение в социальных сетях – не спасли меня от регулярных посещений аморфного жителя. Он приходил и становился всё более активным.

Проблема, казалось, решения не имела и единственным выходом была смена жилья.

Агрессия и атаки – так можно было назвать изменившееся поведение «нечто». Серый сгусток, приходивший по ночам, был зол, и каким-то непонятным чувством я знала, что он не хочет нас отпускать. Это был вихрь, сметающий и сбивающий, обволакивающий и леденящий. Не отпускающий ни на шаг от себя. Бушующая неведомая злость и угроза.

Муж поддержал моё желание сменить обстановку, и первым ответом извне – была его неожиданная клиническая смерть в ванной комнате. В два часа ночи, пока спал ребёнок, я возвращала к жизни Марка, внезапно потерявшего сознание и скрученного спазмом до отвердения тела.

Позеленевшее лицо, закатанные глаза, проваленный язык, остановка сердца. Битьём по щекам, массажем точек, холодной водой я пыталась привести его в сознание. Я трясла его, как сумасшедшая, била по лицу и уже с остервенением запрещала, приказывала не уходить. Всё внутри собралось в одну точку. Это была борьба. Страшная. За жизнь. Никогда прежде мне не приходилось собираться до такой степени. Отчаянно, несгибаемо. И когда я стала тихо почти кричать:

– Вернись, ты не можешь уйти! Ты не имеешь права! – и голос мой дрогнул, и полились слёзы, – Марк захрипел под моими ладонями, судорожно пытаясь вдохнуть. Жизнь вернулась к нему. Слабая, прерывистым пульсом, неровным дыханием, но он был с нами.

Еле выбравшись из ванны, полночи мы ещё боролись с накатывающими обмороками. Скорая вынесла вердикт – жить будет.

По странному стечению обстоятельств найти новую квартиру не удавалось. Каждый раз возникали какие-нибудь «но».

Неожиданно грянувший очередной экономический кризис и потеря отличной работы главы семьи ещё больше сузили перспективы.

«Нечто» ликовало и продолжало угрожать. Ночи становились невыносимее, и тогда я пришла к единственному решению – поговорить с ним. Насколько это было возможно в том неопределённом состоянии полусна и бодрствования.

Темнота окутывала комнату. Слабый свет луны пробивался через шторы и ветви деревьев за окном. Все спали.

Проваливаясь в сон, я держала лишь одну мысль – спросить.

Густая тишина повисла и застыла в тревожном ожидании. Мир в ином состоянии наполнен другими чувствами. Кажется, что всё вокруг дышит своей жизнью.

Внезапно я ощутила страх приближения. Оно было за дверью квартиры.

Будучи бессильной препятствовать, я с тихим ужасом наблюдала, как бесформенная бело-серая масса медленно вливалась через дверь. Никакие засовы и запоры не могли препятствовать её вхождению. Она шла, никого не спрашивая.

Этот разумный плотный туман остановился на границе комнаты и коридора и завис, закрыв собой дверной проём. Масса чего-то ждала и хотела. Она смотрела на меня несуществующими глазами, словно проникая в самую душу.

Её края вздрагивали и меняли очертания, перекатывая волны по всей поверхности, то сжимаясь, то расширяясь, пульсируя эмоциями и ожиданием.

Она замерла, и я тоже. Но мысль, запущенная перед сном, привела меня в действие. Оторвавшись от тела, я сделала шаг к этой субстанции. Приближаясь к ней в отчаянной решительности, я несла с собой один вопрос:

– Что тебе от меня нужно?!

Неожиданно сгусток стал уплотняться, меняя свою форму. И из расплывчатого серого вещества начал формироваться человек. В молчании, сковавшем моё существо, не успевая осознать свои чувства, я увидела перед собой мужчину. Это был брюнет с тёмными глазами, лет сорока на вид, среднего роста и телосложения, не урод и не калека. Он молча смотрел на меня. Скорее инстинктивно, желая получить ответ на свой вопрос, я устремилась к нему.

И тут произошло непредвиденное. Силуэт резко стал преображаться в прежний сгусток и отходить в глубь коридора. Звук, который он производил при этом, нельзя описать ни одним инструментом и звуком живых существ. Это был рёв. Глубокий, надрывный, низкий. Проникающий в мозг и парализующий его страхом. Никогда прежде мне не доводилось слышать подобного.

Субстанция двигалась к дверям, продолжая издавать трубный рёв, сгущаясь и уменьшаясь. Она вылилась через дверь и ушла.

Мгновенно оказавшись в теле, я проснулась с бешеным пульсом, пытаясь прийти в себя. В голове ещё раздавался уходящий «голос» посетителя.

Чудесный летний день. Теперь на кухне будет новая газовая печка! А говорят, счастье – не то, чем можно владеть. Ещё какое счастье даёт владение новой печкой!

Хозяйка Ангелина беззаботно шла рядом по улице, когда мой вопрос застал её в врасплох.

– Ангелина, а как выглядел ваш муж? – неожиданно спросила я.

Она повернулась и удивлённо посмотрела на меня. Во взгляде появилась настороженность.

– Он был брюнетом, среднего роста и сложения, с тёмными глазами, приятной наружности, – констатировала я, не отрывая взгляда от её лица.

Выражение, сменившееся на нем, сомнений не оставляло.

– Да, он таким и был… – с напряжением и печалью произнесла она.

Рассказав о том, что явилось мне ночью, и показав свою растерянность в этой ситуации, я ввергла в ещё более растерянное состояние хозяйку квартиры. Ангелина испугалась, занервничала, начала говорить о том, что нужно сходить в церковь и поставить свечку. Расставание со мной явно принесло ей моральное облегчение, и она поспешила домой.