Владимир Стариков - Курупури

Очень скоро выяснилось что я стал обладателем неплохого счёта в одном из банков. Об этом меня оповестил Раул, который в очередной раз приехал ко мне на скромную съёмную квартиру, где я разбирался со своими мыслями и чувствами. Богачом я не стал, но той суммы, которая была в моём распоряжении, хватило не только на покупку небольшой уютной квартиры в Параисо (4), но и кое-что оставалось для сносной жизни. Так как я в повседневной жизни почти аскет и многого мне не нужно, то некоторую сумму удалось удачно инвестировать через контору братьев Бранку. Такую-же сумму получил Раул. Такие деньги появились у нас после продажи алмазов, которые были преподнесены нам племенем саат-тауока. Раул выгодно продал камни через своего знакомого.

А через некоторое время мы отправились в турне по стране.

Когда мы собирались покинуть деревню своих спасителей саат-тауока, новый город Бразилиа официально стал столицей страны. В первую очередь мы полетели туда. Мы бродили по городу будущего, созданному волей президента Кубичека, а также гением Лусио Косты (5) и Оскара Нимейера (6). Эта новая столица хоть и продолжала строиться, но уже выполняла свои функции. Город действительно потрясает, потому что не похож ни на какой другой.

Раулу новая столица не понравилась. Он был страстным патриотом своего родного города и по его мнению только Сан-Паулу был достоин стать столицей. Мне-же Бразилиа пришлась по вкусу. У меня новая столица вызывала ассоциации с вхождением Бразилии в новую жизнь, со стремлением страны к светлому будущему, с открытостью и свободой. Но случилось странное. Когда я увидел план города, который всем напоминал не то птицу, не то самолёт-я вдруг помрачнел. Я увидел в плане города..бабочку. Тут-же нахлынули эмоции недавнего прошлого, память выдвинула на первый план чёрную бабочку. И когда самолёт покидая новую столицу полетел на юг, к океану-я смотрел назад, словно пытался увидеть то место среди бескрайней сельвы, где жили люди Чёрной бабочки. Где осталась частичка меня..

Самолёт приземлился в Рио-де-Жанейро. Под набирающие популярность мелодии Жобима и гитарные ритмы Жилберту (7) мы проводили дни на пляжах Ипанемы и Капокабаны, а вечера в кафе и ресторанах. Жизнь в Рио била ключом и казалось что никакого переноса столицы не было.

В один из дней Раул объявил мне:

– Сегодня едем в Национальную библиотеку. Ты увидишь рукопись 512. В наше время получить доступ к ней не так просто. Слишком многие хотят увидеть и прикоснутся к легенде. Пришлось потратить ради этого некоторую сумму денег и сослаться на авторитет дяди. Но оно того стоит..

Прикоснуться к легенде в буквальном смысле нам не дали. И это правильно: если каждый желающий сделать это будет прикасаться к рукописи-то от неё ничего не останется. Сотрудник запасника библиотеки руками одетыми в белые перчатки осторожно перебирал 10 страниц по нашей просьбе.

Хотя рукопись была признана экспертами подлинной, для меня не требовалось доказательств её подлинности. От этих пожелтевших страниц веяло седой стариной и от них исходила какая-то притягательная аура. Вид рукописи вновь заставил громче звучать зов тайны-того что когда-то вышел на первое место и отодвинул на задний план стремление разбогатеть в нашем прошлогоднем походе.

Скорее всего я никогда бы не увидел сей манускрипт, если не повстречал Раула..

– Знаю о чём ты сейчас думаешь! -сказал Раул, когда мы покинули здание Национальной библиотеки Рио-де-Жанейро.-Когда мы выйдем искать Z и вернёмся к саат-тауока? Верно?

Я молча кивнул.

– Нет никаких сомнений в том, что мы через некоторое время займёмся этим..

А пока мы отдыхали. Из Рио мы выехали на север вдоль океанского побережья. Маратаизес, Гуарапари, Витория, Порту-Сегуру, Ильеус, Салвадор (8).. В Салвадоре-первой столице Бразилии, мы пробыли неделю. Этот город произвёл на меня не менее сильное впечатление, чем Рио. Его архитектура, смешение рас, культур и обычаев представляют собой нечто магнетическое. А посмотрев на состязания по капоэйре (9), я даже взял несколько платных уроков у местных местре-мастеров этого неповторимого боевого искусства и танца. Раул покатывался от смеха когда я под звуки беримбау (10) старался подражать движениям местре. И тем не менее, я так увлёкся стилем режионал (11), что решил продолжить заниматься капоэйрой по возможности.

Потом снова был Рио.

Как-то вечером, мы сидели в Ботафогу (12), в одном из открытых кафе у пляжа. Потягивая излюбленную кайпиринью, я любовался на огни берегов, окружающих бухту; на карабкающуюся по склону фавелу Дона Марта; на подсвеченную статую Cristo Redentor (13) на вершине Корковаду. Почему-то именно в этот вечер я понял: я люблю эту страну. Она стала моей второй Родиной..

* * *

Весь 1960-й год сельва не трогала нас, словно давая возможность опомниться и отдохнуть. А в наступившем 1961 году она дала о себе знать неоднозначными новостями.

В начале года умер от болезни сердца Леонардо Вилаш-Боаш, один из братьев, которые примирили индейские племена в верховьях Шингу. Пост Капитан-Васконселос переименован в его честь в Пост-Леонардо.

14 апреля 1961 года президент Бразилии Жаниу Куадруш подписал указ о создании Национального парка Шингу (14) с целью обеспечения выживания индейских племён региона и сохранение их традиционной культуры. Для нас с Раулом это означало то, что проникновение к «серым скалам» и к «горе саат-тауока» через территорию Национального парка будет затруднено, если вообще возможно.

Но самая неоднозначная и довольно зловещая новость пришла из района военной базы Кашимбу.

Научная экспедиция из трёх англичан, частично финансируемая Королевским географическим обществом, получила разрешение бразильского правительства на работу в штатах Мату-Гросу и Пара. В частности предполагалось нанести на карту верховья реки Ирири, а также спуститься вдоль неё вниз по течению до Шингу и Амазонки. Вместе с сотрудниками Бразильского географического института англичане с помощью наёмных работников-бразильеро прорубали от базы Кашимбу просеку-пикаду в восточном направлении. Достигнув одного из мелких притоков Ирири, совместная экспедиция начала работать в этом месте. По прорубленной пикаде члены экспедиции часто ходили в посёлок близ базы Кашимбу, чтобы забрать доставляемые им по воздуху провиант и оборудование, а также для сеанса связи с внешним миром.

Перед тем как начать работу в районе базы Кашимбу, учёные сделали запрос у властей о наличии там каких-либо индейских племён. Их заверили в том, что в этом районе не зафиксировано появление индейцев и не замечено ни одно поселение. Поэтому экспедиция смело принялась за работу.

В один из дней ранним утром член английской экспедиции студент-медик Ричард Месон двинулся по прорубленной пикаде. По окончании суток Ричард Месон не появился ни на базе Кашимбу, ни на базе экспедиции к востоку. Вышедшие на его поиск члены экспедиции нашли бездыханное тело студента на одном участке пикады, проходящей сквозь густой лес.