Виталий Кириллов - После нас. Сборник

– Я помню.

– В эту чушь верят только идиоты – идеальные рабы для современного миропорядка. Я уверен, что после смерти нас ждёт медленное разложение в нашей могиле – в лучшем случае, а в худшем случае – тебя переварят монстры игры Вайнар в своих желудках. Либо ты – отработанный материал с заслуженными трудовыми орденами за заслуги перед системой, либо ты – корм для «собак» Вайнара.

– Твою мать! Как же больно…

– Что случилось?

– Колючая проволока начала впиваться в запястья. Видимо, причина в том, что мы не играем, а болтаем.

– Тогда ходи! Пусть всё решит беспристрастный случай, так как никто из нас не умеет играть в шахматы.

– Пошёл!

– Кажется, я поставил тебе детский мат, как говорят шахматисты.

– Бог мой! Невыносимо!

Через мгновение колючая проволока разрезала на части Мастера. Писклявый смог встать со стула и выбрался через дверь из белой комнаты, где они находились только вдвоём, на территорию следующего уровня. Наблюдатель Вайнара объявил о прохождении игроком первого уровня.

Второй уровень. Зеркала смерти

– Ничего не понимаю. Почему я вижу кругом зеркала? И ещё – почему я отражаюсь в этом зеркале совсем ребёнком, словно мне три года?

С каждым шагом Писклявый наблюдал, как в отражениях зеркал он становился взрослее. Сначала он вспомнил своё рождение и как его мать держит его в своих руках. Её нежные руки укрывали его от боли, голода и смерти, но в тоже время она открывала ему бесконечный горизонт надежд на возможность быть тем человеком, кто проложил путь в вечность Рая. В раю, где он радуется всем мгновениям жизни и плачет от потерь, которые он пережил на дороге бытия, устремлённого в пустоту смерти. Затем после того, как Писклявый прошёл мимо нескольких десятков зеркал и увидел себя в расцвете сил, он узрел первый поцелуй от своей возлюбленной и то, как они расстались на перекрёстке центральной дороги Нью-Йорка. В панике он начал звать её, но она не слышала. Он лишь мог быть сторонним наблюдателем своей истории. Он понял, что мы – наблюдатели своей смерти. Тогда его ход был ещё тяжелее, и он упал на пол от бессилия. Старость приближала его погибель. Он просил помощи, но в ответ он услышал хриплый голос неизвестного существа, приближающегося к нему. К нему подошёл монстр с одним глазом на лице и деревянным телом, скрипящим от бренности, и спросил его:

– Меня зовут Лешим. Что ты увидел в зеркалах смерти? – со зловещей улыбкой спросил монстр и добавил, – Ты хочешь снова стать молодым?

– Я осознал всю тщетность наших попыток выжить перед лицом могущества вечности, которая приближает нашу встречу с ней. Ты можешь вернуть мне время, которое украли зеркала смерти?

– Пожалуй, я смогу сделать невозможное, но прежде ты должен отдать мне самое дорогое в обмен на твою молодость.

– Что ты хочешь от меня?

– Ты должен отдать мне самое твоё дорогое воспоминание! Я хочу поглотить то, как ты смотрел на вереницу звёзд Млечного пути вместе со своей любимой и сказал ей о том, что мы никогда не покинем этот мир, потому что в этом мире была ты и я.

– Согласен! Забирай…

Леший прикоснулся пальцем ко лбу Писклявого. Он начал вытягивать из его мозга сгусток энергии. Этот луч, наполненный воспоминанием, которым он хотел полакомиться, зарядил жизнью монстра.

– Теперь ступай! – грозно сказал монстр.

Писклявый встал, побежал к последнему зеркалу и разбил его вдребезги. Наблюдатель снова объявил о прохождении уже второго уровня игроком.

Третий уровень. Стражи Преисподней

Перед взором Писклявого предстали древние каменные врата в форме арки, а возле них стоял двухголовый великан.

– Катц, смотри! У нас гости! Мелкая тварь хочет пройти мимо нас!

– Митц, он пройдёт только в одном случае – если он отгадает нашу с тобой загадку!

– Катц, ему не удастся это сделать! И тогда мы его съедим на долгожданный ужин!

Писклявый подошёл к монстру, который в правой руке держал дубину, а в левой руке был глаз, который излучал поток света и освещал непрошеных гостей.

– Как мне пройти через врата Ада?

– Стражи врат тебя пропустят, если ты отгадаешь загадку.

– Слушаю!

– Без него ты не сможешь жить, кровавые реки текут от него, у него есть несколько желудков, его отдают, когда любят! Теперь мы слушаем твои ответы. У тебя три попытки.

– Если у меня не получится отгадать?

– Тогда ты будешь нашим ужином! – в один голос ответили две головы монстра.

Писклявый присел на землю и начал думать. Пот стекал с лица Писклявого, и к нему пришло озарение.

– Язык?

– Первая неудачная попытка! Походу мы сегодня не останемся голодными!

Рядом с Писклявым бурлила река, и он присел на берег. Писклявый бросал камни в воду с быстрым течением и смотрел на горы и ночной амфитеатр звёзд.

– Я понял! Мозг!

– Снова не верно! – сказал Катц, а Митц расхохотался так, что прослезился.

– Тогда сердце! – с уверенностью использовал последнюю попытку Писклявый.

– Не может быть! – отрицали Катц и Митц. – Как ты смог додуматься?! Ты первый, кто сказал правильно в этой версии игры! Мы будем голодать….

– Расступитесь! – сказал Писклявый и вошёл во врата Ада.

Писклявый попал на громадную арену, похожую на древнеримский Колизей, а в центре неё на престоле сидел Зевс. Толпа, сидящая на зрительных местах, кричала Зевсу: «Мы хотим крови! Больше крови! Больше поединков!». Подняв обе руки к небу, Зевс подал знак зрителям о том, чтобы они замолчали, потому что он собрался говорить:

– Итак, игрок с именем Писклявый, ты прошёл все три уровня игры Вайнар с версией 2.0. Она более совершенная и более опасная, чем первая версия. Ты стал вторым игроком в истории игры, кто добрался до самого высокого уровня. Ты сможешь пожелать, о чём угодно, но прежде ты должен победить меня в смертельном поединке. После ты сможешь исполнить своё любое желание. Ты готов?

– Да!

– Тогда да начнётся битва!

Четвёртый уровень. Смертельный поединок

Через мгновение Писклявый был в форме бойца: кольчужная броня, шлем в форме черепа, обувь из нанотитановой металлической структуры и оружие, похожее на энергокопьё. Он вспоминал о том, что он сделал за свою жизнь. Ничего стоящего он так и не успел осуществить. Его бегство на остров Пасхи было единственное решение, которое он мог сам сделать. Он предал свой мир, чтобы в итоге его спасти. Как он говорил, ирония не в жизни, ирония в стихах. Жизнь не смеётся над тобой, потому что ей всё равно, что с тобой будет. Она медленно тебя убивает. Жизнь – убийца, которая без разбора уничтожает всех – и в том числе тебя. Пройдут века и тебя забудут. В этом справедливый итог моих бессмысленных действий, – подытожил Писклявый, и с криком в пустоту он пустился в бой с Зевсом.