Сергей Харлов - Сбиватели

Остро́ты Маринвилла успели надоесть за пять часов езды. Про сексуальные меньшинства, проституток, апартеид, политику и вновь про сексуальные меньшинства. Круг за кругом.

Брет не уделяет этому юмору должного внимания, он молча смотрит перед собой. Трапеза подошла к концу: объедки цыплёнка табака, размякшая в клюквенном соусе картошка фри, груда салфеток, пустые бокалы. Салливан смотрит на Гарольда и непроизвольно вздрагивает: тот выуживает зубочисткой кусок застрявшего между зубов мяса, слюна тонкой паутиной растягивается вслед за зубочисткой до самого стола, обрывается и виснет на рубашке от Bill Blass , поперёк галстука от Claiborne .

Вся элегантность коту под хвост.

Гарольд не замечает и всё захлебывается от смеха.

Начинка багажа Гарольда (громоздкий чемодан из натуральной кожи от Bottega Veneta ).

Аккуратно уложенная дизайнерская одежда на общую стоимость в сто сорок пять тысяч долларов. Много одежды. Плюс сшитые на заказ три пары ботинок. Запасное нижнее бельё и носки. Тёмные солнцезащитные очки Giorgio Armani . Револьвер 21-го калибра. Зубная щётка, паста, гель для душа, шампунь. Восемь аудиокассет с наклейками, корявыми буквами на которых написано: «Избранное 92-й», «Избранное 93-й», «Избранное 94-й»… На самом дне – зажатая между массивами одежды, завёрнутая в рубашку от Paul Stuart , лежит затёртая фотокарточка. Снимок сделан на «Полароид». На фотографии мужчина в грязной одежде сидит, привалившись к кирпичной стене. Освещение тусклое, сфотографировано в тёмном проулке, но вспышка «Полароида» даёт возможность разглядеть: голова мужчины раздулась и стала размером с футбольный мяч, вся в синих отёках, а из бока человека торчит рукоятка ножа.

Маринвилл всё смеется. Официант начинает косо смотреть в их сторону. Даже миротворец Пол устаёт держать форму улыбки:

– Гарольд, я, конечно, понимаю, что ты поклонник второго таланта Элтона Джона.

– Второго?

– Того, что ближе к анусу, – поясняет Брет.

– Но не надоело тебе, – продолжает Пол, – сводить всё к банальному сексу? Почему бы…

– Это природа, Пол, – серьёзно говорит Гарольд. – Сексуальный инстинкт – это основной инстинкт. Либидо. На нём основана вся наша жизнь, Зигмунд Фрейд в своих трудах прямолинейно даёт понять: от природы нельзя просто взять и уйти. Да, её можно отсрочить, озадачить, перенаправить, недопонять… но никак не обмануть. Природа сама кого хочешь обманет. Рано или поздно она настигает и имеет тебя в задницу.

Брет согласно кивает:

– Зигмунд Фрейд, собрание сочинений, том пятый, глава вторая – «Истоки перепихона».

– Именно. – Гарольд невозмутимо указывает на Брета. – А что касается Элтона Джона – этот парень хорош. Особенно его песня «Эпизод войны». Как там она начинается? Ну-ка, напоём все вместе. – И Маринвилл поёт один: – Ведь это не битва, дорогая, ведь это не бой!

– У него нет слуха. – Кауфман поворачивается к Брету. – Вообще нет.

То пискляво, то басовито Гарольд продолжает петь:

– Что же ты так волнуешься, если я пропадал всю ночь, и если я выпил, что же тут криминального? Я весело провёл время. Почему ты зовёшь это эпизодом войны?

– Ладно, мужик. – Пол беспомощно поднимает руки. – Если это ультиматум, то давай поговорим о сексуальных меньшинствах. Только тихо.

Брет согласно кивает.

Но Гарольда не остановить:

– Эпизод войны! Эпизод войны!

У официанта глаза на лоб лезут.

Музыкальный ад растягивается на бесконечную минуту.

Затем Маринвилл переводит дыхание:

– Если бы вы, ребята, внимательно слушали, – говорит он, – то поняли, что песня и есть про меньшинства. Там все завуалировано. «Эпизод войны» – это самая гигантская дань трагедии однополой любви за всю историю человечества.

Пока Гарольд не решил «проанализировать» ещё один куплет, Пол на скорую руку меняет тему:

– Как насчёт вскипевшего пива в багажнике? Есть решение. Попросим у администрации временно занять вон тот холодильник.

Гарольд и Брет смотрят в указанном направлении. Огромный холодильник. За стеклянной дверцей одна бутылка «Перье» и два пакета сока – всё, что оставили спящие на втором этаже стрелки.

Гарольду идея по душе. Он гладит живот:

– Пиво я люблю.

Брет не разделяет воодушевления Гарольда:

– Пол, ты хочешь остановиться здесь на ночь?

– Почему нет?

– Ты ведь знаешь, что ехать до озера Плейсид двое суток, если без остановок?

– Об этом я узнал уже после того, как купил пять упаковок пива, – пожимает плечами Пол. – Думал, к вечеру будем на озере и употребим их по назначению. А в чём проблема? Остудим за ночь, выпьем по дороге.

Гарольд присвистывает и размышляет вслух:

– Двое суток. Четверо – с ночёвками.

– Двое суток без ночёвок, – говорит Брет. – Так быстрее и дешевле.

Дешевле. Кауфман повторяет это слово про себя несколько раз. Звучит ново. Возможно, глупо. За последнее время спектр цен «дёшево – дорого» слился для него в одну точку под названием «неважно». И только сейчас Пол осознаёт, что Брету, в отличие от него с Гарольдом, повезло многим меньше. В то время как они разъезжали на родстерах от клуба к клубу, Брет потел над картофельным полем.

Начинка багажа Пола (кожаный чемодан средних размеров).

Джинсы, две футболки, две пары шорт. Несколько дизайнерских пиджаков, одни дизайнерские брюки. Солнцезащитные очки. Запасное нижнее бельё и носки. Гавайская рубашка. Зубная щётка, паста, гель для душа, шампунь. На самом дне, завернутая в кашемировый свитер, лежит книга. Золотистые буквы на чёрной обложке сильно затёрты, но надпись можно разобрать: «Уильям Голдинг, “Повелитель мух”».

Ушей Гарольда акцент на слове «дешевле» не касается:

– Не-а. Так не пойдёт. Комфорт – вот мой козырь. Выспаться, позавтракать, отправиться в путь с охлаждённым пивом – это по мне.

– Зачем я вообще его купил, – разочарованно качает головой Пол.

– Комфорт? – переспрашивает Гарольда Брет. – Если я ничего не путаю, то ты, в отличие от Пола, знал о продолжительности нашей поездки ещё до того, как мы отъехали?

– Я же не предлагал ехать двое суток подряд.

– Знал?

– Не понимаю, что ты хочешь этим сказать…

– Я хочу сказать, ты собирался в дорогу, уже зная , как долго мы будем ехать.

– Да, чёрт возьми, знал!

– И вырядился в костюм, затянув галстук, точно завтра выпускной в Йеле.

– Я учусь в Гарварде.

– А затянул, как будто в Йеле. Не жарковато будет, мистер Комфорт? На улице плюс тридцать градусов.

– Раньше приедем, – бодро вставляет Пол, – раньше отдохнём.

– Это дизайнерская одежда. – Гарольд самодовольно хмыкает. – Ди-зай-нер-ская. И мне в ней комфортно. Я лучше надену шубу от Calvin Klein , чем недизайнерские шорты и футболку из «Уолмарта». Мой моральный комфорт с лихвой покрывает физический.