Мария Шари - Оставшиеся в вечности

– Это моя мама, ее зовут Зулала – «чистая, прозрачная вода» означает ее имя, – сказала она, слезла с коня и подбежала к матери, по встревоженному лицу которой можно было понять ее обеспокоенность долгим отсутствием дочери. Выслушав взволнованный рассказ Сафаны о том, как братья спасли ее, мать с теплотой взглянула на них и произнесла:

– Спасибо вам за мою дочь. Проходите в дом, храбрые джигиты, будьте нашими гостями.

Сафана открыла незаметную до того дверь, пригласила братьев войти, и первая весело вбежала в дом. Спешившись и привязав у растущего рядом дерева коней, юноши вошли следом за ней и ее матерью.

Гостевая комната в домике была простой, без пышного убранства, на стенах висели сюзане, пол застелен войлочными ковриками, по углам комнаты лежали курпачи, где братья и сели, скрестив по обычаю ноги. Сафана расстелила дастархан, принесла чай и сладости.

– Судя по одежде, вы из Бухары? – спросила Зулала у братьев и, получив утвердительный ответ, сказала с некоторой грустью в голосе: – Я ведь тоже родилась в Бухаре, в этом прекрасном городе прошло мое детство, но однажды, во время нашествия кочевников, моим родителям пришлось бежать из города. Но и на дорогах в то время было неспокойно.

Мать Сафаны рассказала юношам, что родителей ее в пути убили воины из разбойничьего племени, а ей удалось бежать в горы и спрятаться в одной из пещер. Там ее и заприметил джинн, путешествующий по миру вместе с сыном. Прельстившись красотой девушки, джинн захватывающими рассказами о дальних странах и похвалами расположил ее сердце и обольстил, а когда через тридцать дней у них родилась дочь, которую он дал имя Сафаной, что означает «жемчужина», он улетел и оставил своего сына защищать их и снабжать едой.

– А где сейчас отец Сафаны? – спросил старший брат. – Мы хотели пригласить вас погостить у нас в благословенной Бухаре и спросить на это у него разрешения.

– Вот уже три года, как он умер, – ответила женщина, и братья с удивлением узнали, что было ему больше тысячи лет, и звали его Исхан и участвовал он в Бедерской битве, придя на помощь пророку вместе с остальными джинами.

– Вот мы и живем с тех пор втроем: я, Сафана и ее брат Митти – Малыш, так его Сафана называет – закончила Зулала свою историю. – Митти старше Сафаны, но и он еще молод. Сафана не зря его так назвала, ветер у него еще в голове гуляет.

– Я и мои братья тоже слышали о Митти от вашей дочери…

Старший брат не успел договорить, как вдруг тревожно заржали привязанные снаружи кони, юноши выбежали из дома, вокруг никого не было видно, но кони рвались с привязи, вставали на дыбы. С неба спустился огромный джинн и грозно спросил:

– Что за незваные гости к нам пожаловали? Сейчас я превращу вас в пыль!

Он расхохотался, да так громко, что затряслись горы и посыпались вниз камни. Сафана, выйдя из дома, воскликнула:

– Где же ты пропадал так долго?

Братья с удивлением увидели, что маленькая девочка совсем не испугалась страшного великана и даже разговаривала с ним на равных; конечно, юноши тоже были не робкого десятка, но при виде этого исполина им было как-то не по себе, хотя если бы джинн попытался обидеть девочку, они, не раздумывая, бросились на ее защиту, но джинн, по всей видимости, и не собирался ее обижать, а наоборот, весело хохотал. И братья догадались, что это и есть Митти. Сафана подняла голову и с укоризной сказала:

–Вот ты все шутишь, а меня чуть не украли сегодня, хорошо, джигиты отбили, спасли меня.

Джинн сразу стал серьезным и, превратившись в человека, вошел в доме. Перед братьями предстал высокий юноша лет шестнадцати. Большие зеленые глаза приветливо смотрели на юношей, но в этих глазах, несмотря на всю серьезность положения, прыгали задорные искорки веселости, а губы то и дело норовили расплыться в улыбке. Мать Сафаны, видя, что Митти вот-вот прыснет от смеха, сказала, неодобрительно качая головой:

– Ну что с ним поделаешь? Молодой еще, все бы только повеселиться. Так и до беды недалеко.

– Так беда миновала, чего ж дальше печалиться!

Женщина только рукой махнула, а Халед тем временем, придя в себя, решил закончить прерванную мысль.

– Брат, позвольте пригласить вас к себе в гости в Бухару. Красота нашего города стоит того, чтобы ее видеть и восхищаться, ведь недаром говорят, что человек, хоть раз увидевший Бухару, не забудет ее вовеки.

– Да, это верно, – согласилась Зулала, – и, кроме того, мне хотелось бы навестить родные места, да и Сафане нужно своими глазами увидеть город, в котором я родилась и провела детство. Я думаю, съездить в Бухару вместе с этими храбрыми юношами. С ними нам ничто не грозит.

Митти помолчал немного, раздумывая, потом внимательно посмотрел на братьев, и ему, видно, тоже по нраву пришлись юноши.

– Ну что ж, – одобрительно кивнул он, – я не буду против, если джигиты возьмут на себя обязанность вас охранять и оберегать.

Братья в знак согласия склонили головы.

*****

Любой дороге когда-нибудь приходит конец, еще один переход, и братья будут дома. Вот уже в предрассветной туманной дымке виден величественный минарет Калян, а следом сверкающие в лучах восходящего солнца голубые купола медресе Мири-Араб. Как говорят в народе, видящему Мекку, легче идти к ней.

Вот и Бухара! Братья и их гостьи въехали в город через Каршинские ворота, проехали через знаменитый бухарский базар, в шумных рядах которого, возле многочисленных лавок торговцев халвой, пряностями, чаем, тканями и дуконами ремесленников, уже начался торг, миновали торговый пассаж и въехали, наконец, в гузар, где недалеко от Большого хауза находился их дом.

Дом у юношей был простой, во дворике росло раскидистое тутовое дерево, весной оно давало чудесные, истекающие сладким соком плоды. Мать юношей встретила гостий как родных, хотя и видела, что не по обычаю привели братья в дом девушку, и к тому же Сафана, и ее мать не носили паранджу. Потекла счастливая, полная радостей жизнь. Все, что ни делала Сафана, вызывало у юношей неимоверное веселье, они любили эту девочку, непохожую на других своей искренностью и чистой, как горный родник, душой. Счастливое время всегда пролетает незаметно, и вот съестные припасы подошли к концу, юноши стали собираться на охоту, решив узнать вначале у Сафаны, кому же из них отдаст она свое сердце. Засмеялась девочка на их вопрос и сказала, что давно уже выбрала одного из них, но скажет им об этом, когда они вернутся с охоты. Братья обещали вернуться как можно скорее, но мать Сафаны вдруг произнесла, нахмурившись:

– Что-то сердце у меня недоброе предчувствует.

– Не волнуйтесь, – успокаивал ее старший брат, – с нами все будет в порядке, а уж вас тем более никто не обидит. Кругом соседи наши, хорошие люди, нас уважают и вас не дадут в обиду, в случае опасности они всегда придут на помощь.