Ника Флайривер - Колокол и Канарейка

На завтрак надо было вставать в восемь утра, так как в столовой никого особо ждать не собираются.

Я встала, умылась и взглянула на себя в зеркало, как обычно тренируя улыбку «для постера». Мягкие углы лица, ямочка на подбородке (семейная), чуть поднятый кончик носа, ореховые глаза в кошачьем разрезе и короткая стрижка русых волос – ничего особо примечательного.

Я приехала отдохнуть в родной городок и поселилась в отеле «Зелёная корона» – милое белое здание с пляжем и прогулочной площадкой, уставленной скамейками. Рядом находился многоквартирный дом, за ним – улица коттеджей, а дальше – сосновый лес. Отличное место для отдыха, хотя особо тихим его нельзя было назвать – свадьбы по субботам и средам. Поэтому я на ночь уходила к сестре, живущей в спальном районе.

Я прошла к столовой. У двери стоял специальный проверяющий, записывающий все ли поели. Я назвала цифру своего номера и вошла в пахнущее кипятком и тушёной капустой (странно…) помещение.

Большие окна прикрывали прозрачные занавески, яркий утренний свет ещё не уставшего солнца опрокидывался на шведский стол посреди зала.

Я подошла к незанятому столу с подносом, чаем и булочкой. Мерное гудение переговоров, звяканье посуды и шуршание сидений оказывали умиротворяющее действие.

– Извините, тут не занято?

Я подняла голову, отвлёкшись высоким мужским голосом. Надо мной склонился парень лет пятнадцати с длинной чёлкой каштановых волос в чёрных полосах, чуть прикрывающей тенью глаза, под которыми залегли синие круги. Благородной широкой формы скуластое лицо чуть желтоватого оттенка и длинный узкий нос указывали на серьёзность этого субъекта. Телосложения он был стройного, с длинными тонкими ногами, но сильными руками и широкой грудью. Надета на нём была зелёная майка и серые шорты. Он выглядел как взрослый, я даже удивилась, когда он заговорил едва начавшим ломаться голосом.

Я осмотрелась. Кроме моего все столы были заняты.

– Конечно, садись.

Парень совершенно по-взрослому подтянул шорты, чтоб сесть. На его подносе была обычная вода в стакане, гречневая каша и так сильно разнящаяся со всем набранным тарелка яблочного мармелада.

«Разносторонний человек», – подумала я.

– А ты один отдыхаешь, что ли? – заметила я, не найдя с юнцом предков.

– Да. И мне не пятнадцать лет, – будто прочитал мои мысли он, украшая кашу мармеладками…

Гречку конфетками?

Я чуть не поперхнулась. Ну, какое мне дело до чужих вкусов…

– А сколько тогда? – поинтересовалась я.

Парень поднял голову и откинул чёлку. Глаза у него были большие, яркого голубого оттенка. Я даже залюбовалась.

– Тридцать четыре.

Я насмешливо ухмыльнулась, надкусывая булку.

– А ты не прибавил?

– Нет, – серьёзно ответил незнакомец, опуская чёлку и склоняясь над тарелкой. Мармелад расплавился от пара горячей гречки и потёк по тёмным зёрнам зелёными слизняками.

– Значит, я ошиблась… – его тон не оставлял сомнений, хоть я и пыталась внушить себе обратное.

– Многие сбавляют мне возраст из-за голоса. Так что можете быть спокойны, – с чуть усталым вздохом произнёс парень, мешая кашу вилкой.

– А что у вас с голосом? – назрел новый вопрос. Незнакомец оказался на одиннадцать лет старше меня, и эта аномалия связок меня немного пугала.

– Прививку от столбняка сделал, и он поломался, – будто смеясь над собой, ухмыльнулся паре… мужчина.

– Ох, печально…

– Я привык.

Мы ещё посидели без разговоров. Я, конечно, просто не могла смотреть, как он ест мармеладки с гречкой по двум причинам: я ненавижу этот вид крупы и страшно удивляюсь тому, как можно мешать кисло-сладкое с солёным. Но почему-то больше спрашивать не хотелось, хотя мужчина и оказался вполне общительным и весёлым.

– А вы любите птиц? – вдруг спросил незнакомец, ногтями сосредоточенно отскребая с последней конфеты сахар в стакан с водой и размешивая её обратной стороной вилки.

– Ну… – странный вопрос, но я ответила: – Да, они довольно милые.

– Не хотели бы вы сегодня вечером понаблюдать за чайками на пляже? Вдвоём не так одиноко, – предложил мужчина, беря стакан в руку и с надеждой подняв на меня глаза.

– О, я с радостью… А, за… зачем? – неуверенно решила всё же поинтересоваться я. Довольно странное предложение, как бы чего не случилось…

– Просто я орнитолог. Мне понадобятся наблюдательные глаза, а то я вчера не спал и всё плывёт… – он, видимо, злясь на себя, нахмурился и ожесточённо потёр пальцами переносицу. – Поможете?

– О, ну тогда конечно, – я согласилась без дальнейших расспросов. Просто буду сидеть на бережке, диктовать ему, что происходит… – Тогда я, наверно, должна знать ваше имя, если надо будет позвать…

– Зовите по фамилии – Колокол. Очень приятно.

Я чуть не прыснула, представив, как я бегаю по пляжу и зову его…

– А я Ксюша, – я, оптимистично улыбаясь, пожала его большую сухую руку, не чувствуя от этого человека особой опасности.

Но подозрение у меня всё равно было. Знала бы я, во что это обернётся…

Я сегодня решила полежать в еловой ванне.

Когда я легла на дно под зелёную бурлящую воду, моё тело будто немного взлетело и стало приятно. Тепло нежными пузырьками проскакивало по коже. Я зажмурилась от удовольствия, одновременно вцепившись пальцами в ручки, чтоб не скользнуть с головой в еловый чай.

Через двадцать минут зашла женщина в белом халате и подала мне полотенце. С некоторой опаской я заметила, что у неё зрачки странной формы, но решила выбросить это из головы. После этого мужчины с голосом и внешностью мальчика начинают всякие мысли в голову лезть…

В маленьком зале, в который я по коридору вышла, одевшись в коричневый халат, стояли чёрные кожаные кресла возле стеклянных столиков. За стойкой администрации девушка втыкала трубочки в розовый кислородный коктейль. Слева слышались плеск воды, перемешанный с детским визгом и музыка, наполненная низкими битами – там находился бассейн и спортзал.

Я с пластиковым стаканом вишнёвой пены села за стол и принялась рассматривать газеты, разложенные на полочке под столешницей.

На первой странице местного журнала писали новости. С чёрно-белой фотографии на меня смотрел известный актёр Шабашин, высокий мужчина средних лет с водянистыми глазами. В статье рассказывали, что он умер от черепно-мозговой травмы, сделанной явно топором, и что последний раз его видели на крыше собственного дома, откуда он кричал «Бегите от него! Спасайтесь!»

Странно, но эта статья у меня задела звоночек тревоги. Не знаю, с чего я вдруг это взяла, но мне показалось, что этот человек понукал опасаться Колокола…

– Чего читаешь?

Сердце ёкнуло и рёбра зачесались, когда я обернула голову на знакомый высокий голос. Чего я пугаюсь, это же просто орнитолог с чёлкой…