Абдулазиз Бахлул - Чертоги разума. Когда сознание обратилось против тебя

Со всех ног все крестоносцы, крича что есть мощи «Vive Dieu Saint Amour», понеслись страшной армадой в сторону крепости. Гул сотни бежавших людей бил по голове мощными волнами. Сердце было готово выпрыгнуть из моей груди. Но теперь уже страх не был мне оковами, он окрылял меня. Я не чувствовал веса своего меча и моих доспехов, я был свободен. Эти мгновения, проведенные мною в марш броске, воистину проникали в мое нутро давая осознать, что сейчас, я свободен как никогда. В эти минуты, предшествующие смертельный бриз боли, ужаса и смерти, я воистину осознал, что эта битва лишь песчинка, песчинка бесконечного пляжа, являющегося сосредоточением битв межу добром и злом.

Словно тучей, значительную часть нашего отряда, накрыло сотни летящих стрел. На моих глазах люди падали замертво. Недавно преисполненные силами, их жизни нашли свой конец так быстро, не протянув до логова зверя. Атмосфера была под неистовым напором какофонии различных звуков: от свистящих стрел в ушах, до нескончаемых воплей тех несчастных, кого стрела врага не смогла поразить с одного раза, а лишь нанести сильный урон здоровью. А я все бежал, бежал уставив свой взгляд на впереди бегущих крестоносцев. Сжимая свой меч двумя руками, бегущий в ауре беспощадной жестокости, я казалось бежал в пустоту.

В целях встретить наш потрепанный лучниками отряд, сельджуки сделали вылазку. Теперь, завязалась бойня. Все еще сжимая свой меч, я, возбужденным взглядом искал врага, хоть одного неприятеля среди этой суматохи. И мне не пришлось ждать долго. Из толпы, словно из неоткуда, вышел коренастый смуглый мужчина. Он был преисполнен гневом, и всем своим нутром это показывал. Его широкий меч был окровавленным, кровь недавно ушедшей на небеса души. Он закричал что то на своем языке, и словно ужаленный понесся на меня. Он был заметно измотан, а меня в свою очередь, окрылял страх. Я маневрировал во все стороны стараясь избегать его смертельных ударов, всей битвы для меня не существовало в тот миг. Мы, казалось, были на краю бездны, на котором длился весь наш смертельный танец. Со временем мой враг настолько вымотался, что начал невольным образом опускать щит, не в состоянии поднимать его даже на самое короткое время. Осмелившись подойти на крайне близкое расстояние, я нанес ему точный удар в район шеи. Ало-рубиновая жидкость, будто выстрелом, ударила мне в лицо. Мой противник умер не сразу. После полученного удара он отбросил свой щит и меч. Сделав два, с присутствием дерганных движений шага, он упал на одно колено, сильно сжимая свою шею. По мере того, как под ним образовывалась кровавая лужа, его жизнь угасала. Пока в конце концов он не рухнул замертво на окропленную его же кровью землю. Не сразу опомнившись, на меня навалился второй противник. Он был значительно больше первого и гораздо сильнее. Выше меня ростом, нагроможденный мышцами буйвол, держал в руках огромную дубину. Всем своим видом, он являл подобие Голиафа. Не знаю кто еще может так быстро орудовать дубиной таких размеров, но первый его удар чуть было не сразил меня. Попав по незначительной части моего шлема, он сбил его с моей головы. Немного оглушенный этим ударом, я сделал несколько больших шагов назад и вытянул свой меч вперед на вытянутых руках, не давая этому гиганту подойти ближе. Собравшись с духом, вознеся свой меч над головой, я махнул рубящим ударом, но мой противник легко парировал его своей тяжеленой дубиной, которая казалось, не почувствовала моего клинка. Освободив от двуручного хвата руку, мой противник ударил меня мощным джебом в нос. Я откинулся назад и упал, парализованный болью и удушьем. В глазах плыло, а во рту был привкус моей крови, нескончаемо льющейся из моего сломанного носа. Вместо того чтобы добить, мой противник переступал с ноги на ногу ожидая видимо того, когда я встану и продолжу бой. Я встал с огромной тяжестью, сильно по мне прошел этот удар. Голова чугунная, и кровь, эта кровь никак не может остановиться. Стоя на против своего казалось непобедимого соперника, я больше не замечал кровавой резни вокруг нас. В тот миг, для меня, это было подобием арены. Все с неописуемой жадностью будто устремили свои взоры на наш поединок, исход которого, по мне, был предсказуем. На сей раз мой соперник ударил первым. Тяжелым размашистым ударом своей дубины он чуть было не выбил меч с моих рук. Он отскочил назад и с ехидной улыбкой, видимо стал ждать моего выхода. «Боже господи, снизойди милость свою, ибо меч поднимаю во имя твое». Проговаривая это в своей голове, я, стал осторожным шагом приближаться к сопернику, волоча свой меч по земле. В предвкушении удара, мой соперник обхватил свою дубину двумя руками. С пронзительным криком, я стал наносить ему удар за ударом, то колющий то режущий. Но весь этот шквал смертоносных ударов был парирован моим соперником. Меня не назвать опытным бойцом, взял меч я лишь для того, чтобы опустить свои грехи перед церковью. В следствии чего мой стратегический запас иссяк, я не знал что делать с этим поворотливым гигантом. Тут было принял вторую попытку нападения, но не достигнув своего соперника, меня тут же сбило с ног с чудовищной силой. Трое сельджуков принялись колошматить меня дубинами. Я свернулся калачиком так, чтобы по максимуму огородить все уязвимые места в своем теле. Под шквалом ударов звериной ярости, окутанный болью, страхом и беспомощностью, я думал лишь о Боге, церкви и о своих грехах. Я стал молиться, ибо думал, что это мой конец.

Кровавый бассейн, месиво в котором люди, упиваясь жестокостью, вцеплялись друг в друга ножами, топорами, мечами и просто забивали тем, что попадется под руку. Вся, хоть и не большая, местность близ старой крепости, теперь станет сосредоточением мертвых душ, душ падших войнов. И кто знает, найдут ли они упокоение в недрах земли, или же на небесах рядом с Богом. Или они вечно буду скитаться по мрачным грезам потустороннего мира, в надежде найти путь домой.

Мои мысли окончательно овладели моим рассудком, ибо когда я вновь всем своим нутром перенесся на место битвы, сельджуки уже не избивали меня. Я лежал среди десятков трупов, своих и чужих. Затем заметил что мой отряд оттеснил вражеские силы. Протерев свое окровавленное лицо я, ползая на четвереньках меж трупов стал искать меч. Подобрав первый попавшийся, я стал догонять мой отряд который под шквалом обстрела со стороны крепости, пытался пробиться дальше. Мы шли медленно, шаг за шагом, прикрываясь щитами. А вражеские стрелы, ударяясь о наши щиты, создавали ритмы смертельного марша.

Пока наши первые ряди яро пытались пробраться внутрь этой крепости, ломая при этом шаткие каменные стены и укрываясь от лучников, мы не сразу заметили незаметно подбирающейся к нам отряд неприятеля. Возможно тем самым они пытались загнать наш отряд в тупик, где с одной стороны были стены, испускающие нескончаемый поток стрел, а с другой, немалый отряд сельджуков, слепо бегущих на нас как стадо буйволов. Но наша вера была не преклонной, и потому этим положением дел нисколько не деморализовался дух наших солдат. Несколько рядов начиная с конца повернулись для отражения этого удара, в их числе был и я.

Читать дальше