Артур Кинк - Тайна лечебницы Отектвуд

Кори насупился. Видимо нападение Моргана ему будут припоминать все оставшуюся практику. Они вышли на улицу, Лоусон присел на скамейку. Пациенты сделали первый круг. Кори наблюдал за Крашером. Он бодро шел в середине и вдруг начал петь на весь двор:

– По кладбищу гуляю я,

Лежат тут все мои друзья!

Я пришел на кладбище,

Здравствуйте товарищи.

Пациенты оживились. Кто-то подпевал. Тут Чарльз притормозил и выставил подножку одному из больных. Он упал в грязь, чем вызвал всеобщую панику. Охранник засвистел в свисток. Брат Гаррисон принялся разгонять столпотворение вокруг упавшего. А Крашер быстро отошел и сел рядом с Кори.

– Привет, Виски.

– Хорошо поешь.

– Мейсон тебя невзлюбил.

– Мне все равно.

– Он давно здесь работает. Сжил много сестер и докторов. Любит жаловаться и подбивать остальных. А его любят за то, что в любое момент он готов выйти на смену и делать любую грязную работу. – шептал Чарльз, прищуривая от солнца глаза.

– Десять минут, Крашер! В камере зад будешь просиживать! Давай гуляй!

Крашер поднялся и Лоусон вместе с ним. Они, не спеша двинулись по кругу.

– Я думаю, что Мейсон не здоров. Его приступы агрессии, истерики, перепады настроения. Недостаток внимания. Ему бы посетить хорошего психолога. – болтал Кори. Честно говоря, Крашер, единственный во всем Отектвуде с кем можно было нормально поговорить. Он не перебивает, не дает очевидных советов, не пытается доказать Кори, что тот просто не опытный амбициозный студент. Идеальный собеседник.

– Как ты себя чувствуешь. Как швы? Кто тебе делал сегодня перевязки? – Кори взглянул на криво налепленные на лицо салфетки.

– Я сам. Ирен бросила мне пластырь и упаковку материала. Она боится ко мне подходить.

– Так дело не пойдет. – Кори отлепил пластырь от брови Крашера и разгладил по лбу.

– У тебя руки грязные, Виски. Ты что в земле рылся?

– Нет. Это просто… Железо. Ликфер. Сестра пролила, я помогал вытирать.

– Научись врать, Виски.

Они снова сели на скамейку. Пациентам дали волейбольный мяч, и кто-то пнул его ногой. Охранник засвистел. Мяч отобрали.

– А я думал, только у нас в школе в тренера вселялся дьявол, когда мы пинали волейбольный мяч.

– Это во всех школах. Наверное. Я спортом не занимался. Я в шахматный класс ходил.

– Я тоже. Что ты почувствовал, когда узнал, что из-за твоей взрывчатки в школьном туалете погибли люди?

– Страх. Власть. Адреналин. Будто прыгнул в озеро с тарзанки.

Свисток охранника прервал разговор. Все пациенты встали в строй и стали спускаться в подвал.

Кори хотел еще поработать, но в кабинете Фарелла, уже был сам Фарелл. И Барбара Калуум. Они распивали Джим Бим. Барбара запивала коробочным соком, что дают для пациентов.

Алабама Отектвуд 8:50 p . m .

– И Хлоя выливает ему пиво прямо в рожу. Кто-то из посетителей прибавляет музыку и дальше просто сцена из боевика.

– Весело у вас. – Кори засмеялся. На улице смеркалось. Он шел по улице с банкой сидра без бумажного пакета. Эйприл обнимала его за шею, а он ее за талию.

– А у тебя как на работе?

– Как в дурдоме. – ответил Кори и Эйприл звонко захохотала на всю улицу, привлекая внимание прохожих.

Кори наклонился и поцеловал ее. Телефон вибрировал в кармане, но Кори не обращал внимание. Все дела подождут.

– Видишь того мужика?

– Того, что ссыт у магазина? – уточнил Кори.

– Нет! Памятник. Это этот. Как его…

– Джон Скотт. Основатель вашего города.

– Ну да. Тот мужик. Когда мне было семь я залезла на самый верх. На шляпу. Но не удержалась и упала. Папа нес меня и весь измазался в моей крови. Он привел меня к Ирен и она намазала мне голову и лицо зеленкой. Меня потом в школе называли Халком. Целый год.

– Халком? – Кори рассмеялся. – У нас тоже в школе был такой парень. Но зеленкой он не мазался. Его звали Брюс Бэннер. Тупой был, как пробка и тощий.

Они подошли к сытому Биллу. На крыльце толпился пьяный народ.

– Зайдем?

– Я там каждый день. Может просто погуляем?

– Эй, Эйприл! – девушку окликнул черноволосый мужчина. Вдрызг пьяный, он сидел на ступеньке у бара. Его качало в разные стороны. На рубашке были пятна рвоты. – Кто это с тобой?

– Не твое дело, Росс!

– Парень! Если не хочешь отсосать у всего города, не целуйся с ней! – крикнул пьяница, едва не упав на спину.

Духота. Сидр. Тяжелый день. Кори всегда старался избегать конфликтов. Кори старался не лезть в драку. Кори воспитанный и цивилизованный человек. Но Кори поднялся по лестнице и ухватил парня за рубашку.

– Кори! Пожалуйста! Оставь его!

Кори его и не трогал. Росс махал руками, избивая воздух. Он был настолько пьян, что не мог даже понять, кто держит его за воротник.

Наконец Росс выдохся. Он завалился на спину. Ноги его взлетели вверх и одна из них прилетела Кори прямо в лицо.

Если бы не перилла, Лоусон свалился бы с крыльца. Из сытого Билла вышли трое. Длинноволосый, деревенский Курт Кобейн, которого Кори видел на остановке, и бритый здоровяк в кожаной куртке на голое тело. Третьим был Мейсон Ли.

– Ты че чучело!

– Он Росса вырубил!

Тот, что был в куртке разбираться не стал. Он ударил Кори кулаком в лицо. Потом схватил за затылок и приложил о перила. В ушах зазвенело. Все вокруг поплыло. Боли не было, но Кори не чувствовал лица. Нос хлюпал кровью. Дышать было тяжело. Еще удар и Кори свалился с лестницы.

– Хватит! – кричала Эйприл, но ни Кори, ни остальные ее не слышали.

Все голоса и удары раздавались для Кори, будто из-за толстой железной двери. Услышав, полицейские сирены, парни бросили Кори на крыльце и пустились бежать вниз по улице.

– Айки! – Эйприл бросилась навстречу шерифу. – Они побежали вниз.

– Эйприл, Какого черта тут случилось? – шериф Айк жевал фильтр сигареты, не обращая никакого внимания на пострадавшего.

– Росс и его дружки избили человека!

– О, студент! – шериф наконец заметил Кори, зажимающего свой нос. От вида собственной крови на руках у Кори кружилась голова. А еще от сидра.

– Ты как? Скорую вызвать?

– Нет. Я в норме. – еле проговорил Кори.

– Росс, кончай валяться! – шериф пнул пьянчугу в бедро. – Поехали.

Алабама, Отектвуд 12:10 p . m .

От табака шерифа у Кори першило в горле. Ему дали пачку влажных салфеток, чтобы заткнуть нос и не пачкать стол.

– Росс Эдисон, Мейсон Ли. Других ты не можешь назвать?

– Я не знаю кто это.

– Ах да. Ты же не местный. Подпись – вот здесь и здесь. Кровью не замажь. Теперь свидетельница.

– Я не буду ничего подписывать.

– Значит свидетелей нет. Вы свободны.

Кори вышел из участка. Ночь была душная. Салфетки кончились. Кровь из носа капала на рубашку.

– Кори, пошли. У меня дома есть лед.