Александр Гангал - Проводник 2. На другом берегу Стикса

– Там слишком опасно, живыми нам оттуда не выбраться, мы потеряемся, не пройдя и половины пути. – Пояснил Паша, потом продолжил. – Да, я согласен, имея такую драгоценность, как линза, у нас появится большое преимущество в путешествии в потустороннее. Но все равно, даже с ней это смертельно опасно. – Паша снова заговорил загадками.

– Паша, что ты сказал на счет линзы, какое преимущество она дает, что это такое? – Спросил Михалыч, он снова указал рукой на брусок.

– Можно воды. – Вместо ответа попросил Паша.

Михалыч кивнул, молча встал, направился на выход, открыл обитую кожей дверь кабинета, вышел в помещение секретаря, оставил Павла одного.

Светы секретарши не было на месте, он сам отправил ее сегодня утром домой. Не хотел, чтобы она знала об этой встрече. Знал, что она сообщает обо всём, что происходит у него в кабинете, в другой отдел. Хотя она и была его человеком, не сообщать не имела права, поэтому он сам частенько редактировал ее доносы. Тут был другой случай, Михалыч просто не хотел ее подставлять, «меньше знаешь, лучше спишь», – думал он.

Евгений Михайлович прошел вдоль ее стола, подошел к дорогому шкафу из мореного дуба, открыл одну створку, в нише шкафа находился замаскированный холодильник, Михалыч открыл его дверцу, покопавшись достал оттуда литровую бутылку минеральной воды, бутылку колы, пару вакуумных пакетов с нарезкой ветчины и колбасы, коробочку плавленого сырка, закрыл дверцу, положил все это Свете на стол. В другом шкафчике на полке, находилась хлебница со свежим нарезанным хлебом, рядом стояла посуда с подносом. Он достал большую тарелку, наделал бутербродов, поставил все это на поднос, направился обратно к Паше.

Михалыч поставил поднос с бутербродами и бутылками на стол, Паша застеснялся, поначалу отказался от еды, просто выпил стакан минералки. Но посмотрев на еду, сдался, молча налил себе колы, принялся за бутерброды.

Все это время Михалыч молчал, просто ждал, пока парень поест, взял сигарету из пачки задумчиво вертел ее в руках, ему ужасно хотелось коньяка, но понимал, что с него хватит, дальше принимать алкоголь не стоило.

Павел наелся, допил колу, налил себе еще, вытер руки и лицо салфеткой.

– Спасибо! – Поблагодарил он.

– Не за что, на здоровье! – Отозвался Михалыч.

– Это линза. – Паша кивнул на брусок.

– Да, это я уже понял. – Саркастически ответил Евгений Михайлович, замолчал ждал продолжения.

– Если проще выразиться, это навигатор. Он указывает точный путь к тому или иному пространству, миру или к действующему устройству мира. – Объяснил Павел.

– Постой, прости, что перебил, но ты сказал путь к устройству мира, это вообще как? – Перебил его Михалыч, думал, что парень ошибся.

– Это такие хабы, можно это так назвать, – начал объяснять Паша, – ну, они разумны, они высшие ангелы, компьютеры, высшие существа, не суть важно, хотя они огромны как звезды, или еще больше, не знаю. Они формируют реальности, миры, но и сами есть реальность, их тоже формируют. Не знаю, короче, как-то так, вот с помощью этого. – Он вновь кивнул на линзу. – Можно пробраться к ним и поговорить.

– С кем? – Удивился Евгений Михайлович.

– Как с кем, с Ангелом. – Смутился Паша.

– А с Богом можно? – Михалыч не унимался, от такого у него сперло в горле.

– Не знаю, это серьезно, очень серьезно, он безмерно крут, просто беспредельно. Живыми нам к нему не добраться, думаю, даже мертвыми не получится. Разве, что он сам решит с нами встретиться, на все воля его.

Михалыч не мог поверить, что этот разговор происходит о реальных вещах, и что все это на самом деле. Его жизнь за три дня круто изменилась.

– Послушай, Паш, – сказал Евгений Михалыч, – мне кранты, единственная надежда на тебя, пойми, в этой ситуации только ты мне можешь помочь. Ни контора с ее могуществом и возможностями, ни важные люди в Кремле с огромной властью, в этом случае все они совершенно бессильны. Одна надежда на тебя, парень.

– Но и ты пойми, ты тоже в аналогичной ситуации! Сам посуди, ты засветился, скажу тебе даже круто засветился, теперь ты на виду, как на ладони, с тебя не слезут, понимаешь? Да, ты думаешь, что сможешь улизнуть, исчезнуть в любой момент, и уже было такое, но пойми, тут работают люди далеко не глупые, думаешь, они позволят тебе снова улизнуть? – Михалыч поджог сигарету, затянулся, продолжил. – Думаешь, тебя арестуют, будут допрашивать, изучать тебя? Возможно, не знаю… Хотя знаю, как бы я поступил. – Он замолчал, налил себе коньяка, залпом выпил, взял Пашин стакан с колой, запил, поставил его на место, продолжил.

– Я бы подослал к тебе человека, красивую девку, например, положим, ты бы в нее влюбился. Затем она вынудила бы тебя раскрыться, выкачала инфу по полной. Ты бы показал ей все, что знаешь. А потом, через нее я склонил бы тебя к сотрудничеству, лишил бы свободы, превратив в куклу, дергал бы за ниточки. А если бы у меня не получилось, то просто убрал бы тебя. Где-нибудь в подъезде или в подворотне. Это мог бы быть нож наркомана или арматура гопника, жигули пьяного деда. Не важно как, но ты и сам не догадался бы, что за всем этим стою я! Пойми, ты человек, который нарушает систему, ты опасен для системы, угроза! Значит, тебя нужно контролировать и использовать, или в противном случае убрать, уничтожить, чтобы не нарушать баланс системы. Не я, так другой обязательно займется тобой. Вот такая у тебя грустная бесперспективная картина. Я более, чем уверен, что с той стороны думают также, эти твои ангелы. – Уточнил Михалыч, Паша молча слушал, до него начал доходить смысл слов. Тем временем Евгений Михайлович продолжил. – Паша, тебе не дадут жить долго, у тебя одна надежда на меня. Я могу тебя опять погрузить в небытие, спрятать за спины народной массы, как иголку в сене, на это у меня ресурсов предостаточно. Великое око государственной машины отвернется от тебя, ты снова станешь невидимым, будешь жить как прежде, так что думай. Только думай быстро, если я умру через четыре дня, у тебя другого шанса не будет. – В ответ Паша поднял глаза на Михалыча, внимательно посмотрел на него.

– Эта штука именная, принадлежит только одному. Скорее всего, до раскола этот ангел участвовал в устройстве миров, и предмет был изготовлен специально под него. С помощью линзы он путешествовал по мирам, выполняя разные поручения. По каким-то своим причинам он перешёл на сторону зла, был низвергнут в преисподнюю, превратился в мерзкого лживого демона. Но ему как-то удалось сохранить линзу при себе, я повторяю, такие вещи вручаются только могущественным ангелам, соответственно мы имеем дело с могущественным демоном. – Сказал Паша, глядя в глаза Михалыча, добавил. – У нас не будет ни малейшего шанса на возращение. Если мы пойдем к нему, скорее всего погибнем. Но, если подумать, то попробовать можно. Все равно и тут нет никаких перспектив на нормальную жизнь. – Паша замолчал, налил себе колы в стакан, отпил глоток, продолжил. – Но есть одна проблема, там в потусторонних мирах система воспринимает живых, как недавно распределённых «умерших», отправляет их в разные миры, начисто заменяя память, встраивая ново преставившихся в события, в сценарий, по которому живет данный мир. Проще говоря, для вас все, что происходит в том мире, все по-настоящему, все события естественны и правдивы. Вы не заметите подвоха и чем больше циклов вы там проживете, тем больше шансов раствориться в новом мире, занять законную для того бытия ячейку. Здесь, естественно, вы умрете, и ваше пустое тело без души останется в этом мире. – Паша замолчал, перевел дух, еще немного отхлебнул колы, продолжал. – Просто я объясняю, что шансов вырваться из того бытия у нас практически не будет! – Он откинулся на спинку стула, закинул ногу на ногу, продолжал: