Михаил Васечко - И снова мир

– Ладно, докажем им всем!!! – возмутился Митсеру.

– Мы с тобой! Один за всех и все за одного! – Харука, Изуми, Митсеру и остальные ребята решили после школы продемонстрировать Йоке прочность корпуса японского часового механизма.

Весь класс после окончания занятий пошёл на пристань. Они выбрали подходящее место, где поручни были расположены наиболее удачно. Поручни были расположены так низко, что через них можно было бы с лёгкостью перекинуть нить. Йока привязал к часам прочную нить с мотком и приготовился.

– Давай уже, кидай! Сам убедишься в том, насколько они прочны, – дразнил Йоку Харука.

Хлюп, и часы оказались в воде, Митсеру немного заволновался и даже покраснел.

– Как помидор выглядишь. Тебе надо немного успокоиться, ведь это всего лишь навсего обычные китайские часы, – подшучивал Йока.

– Вытаскивай уже. Хватит. – Теперь уже волновалась Изуми.

– Надо немного подождать, материал может быть и некачественным, но течь способен дать только через несколько минут, пока клей не растворится от соприкосновения с морской водой. – Йока всё же потянул за нить, но потянул слишком резко, нить зацепилась об острую кромку поручня пристани и порвалась.

Все вокруг ахнули. Неожиданно Митсеру бросился с пристани вслед за тонувшими часами.

– Куда, стой, недотёпа! – Но слова Харуки, как и осознание того, что Митсеру сам не умел плавать, дошли до него слишком поздно.

Митсеру шлёпнулся в воду. Мальчишка вынырнул первый раз, потом вынырнул второй, а после третьего своего появления на поверхности Митсеру окончательно скрылся под водой. Никто из ребят не решился поспеть к нему на помощь, Митсеру был слишком полным ребёнком, и, спасая его, другие могли пойти на дно вместе с ним.

Дети кричали о помощи, но взрослых поблизости не оказалось. Харука побежал в начало пристани, к тому месту, где висел спасательный круг, но было слишком поздно, Митсеру больше не показывался.

Изуми и остальные дети начали плакать. Йока побледнел настолько, что казалось, его кожу обсыпали мукой.

– Это я, я виноват в смерти Митсеру, – шептал Йока.

Когда казалось, что надежды больше нет, из воды показались плавники. Стая дельфинов несла потерявшего сознание мальчишку прямиком к берегу, да так быстро, что за ними не поспевали бежавшие по пристани дети.

Прошло много лет с той поры, как Митсеру спасли дельфины. Митсеру не стал капитаном корабля, но всё же отец не был разочарован своим наследником…

И кем же всё-таки стал наш герой?

Митсеру стал президентом одной из самых влиятельных рыболовецких фирм Японии «Фиш компарейшен». Сейчас он прогуливался по корме того самого судна, капитаном которого когда-то был его отец. Митсеру выкупил «Полярис» и в память о своём умершем отце переименовал его в «Арэта».

– Господин Митсеру, разрешите начать, – спросил рыбак.

Митсеру чуть махнул головой. Краны, находившиеся на палубе, начали поднимать сети и перемещать улов в специальный трюм для хранения.

– А ну давай живей, нам необходимо управиться до рассвета, пока зелёные не забили тревогу, – командовал один из подчинённых Митсеру.

– Ничего они нам не сделают, мы находимся не в территориальных водах, мистер Кавасаки, – напомнил президент.

Митсеру всё же взглянул на свои часы, те самые часы, которые ему когда-то подарил его отец. Стрелка часов показывала ровно четыре утра.

Пока одни рыбачили, другие занимались разделкой дельфиньих туш. С помощью различных, острых как бритва ножей работники отделяли мясо от костей, плавники от туловища. Ничего не должно было пропасть, даже второстепенная продукция, кровь, переливалась в продолговатые сосуды, кишки и сухожилия укладывали в промаркированные пакеты.

Самые дорогие рестораны для влиятельных посетителей, гурманов, знающих толк в морской пище, закупали у Митсеру дельфинье мясо в огромных объёмах, по самой высокой цене. Конечно, у Митсеру были и другие виды морской продукции, начиная от морских ежей и заканчивая морскими водорослями ламинариями; но ничего из этой продукции не могло принести фирме столь высокой прибыли, как прибыль от продажи китового мяса.

– Славная рыбалка, давно такого клёва не припомню, и всё это благодаря нашей Кляксе, – язвил Кавасаки.

С ним соглашались практически все, его слушались и ему подчинялись, ведь он был правой рукой президента фирмы. И всё же Митсеру держал при себе мистера Кавасаки не только за его выдающуюся харизму, но и по большей части за его французского бульдога чёрной окраски по кличке Клякса. Когда бульдог чихал, в море судно не выходило, пёс наравне с высокоточными метеорологическими приборами предсказывал шторм. «Лучший синоптик во всей Японии» – так говорили о собаке моряки.

Вот и сейчас после удачного лова пёс зачихал. Митсеру взял Кляксу на руки и поцеловал того в плоскую мордочку.

– Прошу тебя, только не сейчас, когда рыба сама просится в сеть, такой куш нельзя упустить! Скажи, Кавасаки, твой пёс просто-напросто простыл, ведь так?

– Господин Митсеру, я немного сомневаюсь, кажется…

– Вам всё время чего-то кажется, мистер Кавасаки, вы взрослый человек, мой партнёр, в конце концов иногда стоит рискнуть, чтобы получить максимум прибыли.

Кавасаки согласился с президентом и отошёл к капитану корабля, дабы расспросить того о возможной непогоде.

– О, мистер Кавасаки, даже не переживайте, на небе видны все звёзды, шторма в ближайшее время точно не предвидится, да и приборы об этом говорят, – успокаивал капитан Ючи.

Работа на время остановилась, краны перестали вытягивать сеть, работники перестали кромсать выловленную добычу. Все были озадачены поведением нескольких человек, столпившихся у страборд сайда.

Ючи отдал свой штурвал старшему помощнику и подошёл к бортику. Кавасаки распихивал моряков, дабы освободить проход для капитана.

Митсеру к этому времени покинул палубу. Спустившись в трюм, президент, хотел немного передохнуть, он приказал, чтобы его никто не беспокоил до окончания лова. Никто не мог тревожить сон Митсеру, даже при самых крайних обстоятельствах, и это знали все. Однако этот инцидент был исключением из правил, в его каюту сильно постучали. Президент был разозлён не на шутку.

– Кто посмел, неужели какой-то чудак захотел лишиться своей работы? А ну отвечай, с чем пожаловал, негодник?!

– Простите меня великодушно, господин президент. Дело в том, я хотел сказать, что там, в море, то есть, за бортом… – отвечал голос за дверью.

– Они не могли прислать того, кто не мямлит, твоя бессвязная речь выводит меня из себя. – Митсеру открыл дверь.

Перед ним стоял растерянный молодой человек лет двадцати, его руки тряслись, своих глаз он не поднимал, боясь наткнуться на суровый взгляд президента.