Александра Чернова - Завеса теней

Много лет он не мог найти место в жизни, не знал, куда себя деть, пробовал разные хобби, менял специальности, но каждый раз ему чего-то не хватало. Он быстро увлекался и так же быстро остывал. Он сильно огорчил родителей, когда бросил медицину и посвятил свою жизнь военной карьере. Ему казалось, что среди военных он нашел свое место, но очень скоро неприятное ноющее чувство вернулось. Однако оно не было столь сильным, как тогда, когда он занимался медициной или историей, а посему решил не уходить из армии. После перерождения понадобилось время, чтобы осознать все масштабы изменений в его жизни. Научиться контролировать обостренные чувства демона, нечеловеческую силу и специфические способности. Сначала он мучился от яркого света, слишком сильных и навязчивых запахов, вздрагивал от прикосновений. Дисс раскрыл перед ним свои двери, принимая его, давая чувство долгожданного покоя и осознание того, что он находится там, где должен быть.

Его учителями стали друзья. Среди них перерожденными были только трое, помимо него самого. Сантьяго, Мирослава и Сольвейг также были в человеческих телах до того как умерли и возродились уже демонами. Процесс, как они объяснили, был прост: достаточно, чтобы спящий демон умер насильственной смертью до определенного возраста. Если он проживал дольше отведенного на становление души времени, демоническая душа оставляла тело и искала нового носителя, чтобы переродиться. Также Лейву объяснили, почему демоны не убивают носителей сами. Носителю, убитому не человеческой рукой, необходим более длительный период становления. Его силы проявляются медленно, и он нуждается в более тщательном надзоре, в то время как невинно убиенный получает почти все свои способности сразу. Сольвейг пояснила, что такие серьезные усилия прикладывают исключительно тогда, когда в человеке спит не рождавшаяся прежде душа высокого чина. Людей, которые носят старые души, выслеживали специальные отряды и простым выстрелом в сердце превращали их снова в тех, кем они являлись. На них проблема с развивающейся постепенно силой не распространялась. С момента превращения старение останавливалось. Кто-то молодел, кто-то стремительно развивался, если перерождение произошло в сравнительно юном возрасте. Но раньше восемнадцати лет никого не забирали.

У Лейва была молодая душа, и не было прежнего воплощения. Во время Первой войны ему не посчастливилось родиться, но печать души на Скрижали осталась. Так же, как Сантьяго, Мирослава и Сольвейг, он изучал новый мир, имея лишь базовые представления о нем.

В перерывах между тренировками Лейв читал все, до чего мог дотянуться. Он пользовался Великой библиотекой Дисса, внутренней сетью Нижнего Царства, жадно прислушивался к словам преподавателей в военной академии. Таких как он в Нижнем Царстве была треть, остальные родились в Диссе. Лейв испытывал к ним легкую зависть, ведь им не пришлось так долго искать себя, каждый день задавая вопрос «кто же я?».

Огорчало Лейва только необходимое условие – «умереть» для мира людей. Для него время остановилось в возрасте двадцати восьми лет. Вскоре люди заметят этот парадокс. Через год после перевоплощения Лейва Сольвейг отвезла его на свою могилу в Стокгольме. Каждый год она приходила на кладбище и стояла неподалеку от памятника. Она маскировала свою внешность платком и очками на пол-лица, хотя могла воспользоваться иллюзиями. Но здесь ей хотелось оставаться собой.

Они провели на кладбище несколько часов, наблюдая за людьми, приходившими почтить ее память. Спустя тридцать лет она так и не смогла полностью отпустить их. Они были ее якорем человечности.

Первым пришел представительный мужчина лет шестидесяти. Он принес большой букет чайных роз, долго в молчании смотрел на могильный камень, а Сольвейг – на него. Она машинально отступила ближе к дереву, украдкой наблюдая за посетителем. Лишь потом, несколько месяцев спустя, она рассказала Лейву, кем для нее был этот человек. Ларс, первая любовь, подготовка к свадьбе, кольца, торты, платье. Ей так и не удалось попрощаться с ним, но так требовали обстоятельства. Сольвейг считала себя виноватой в том, что он так и не женился, не завел семью, которую сильно хотел. Он стал успешным бизнесменом, но счастья так и не нашел.

Через полчаса после того как Ларс ушел, пришли близкие родственники. Младшая сестра Сольвейг стала матерью троих детей, в ее жизни все было благополучно. Любящий муж, дом – полная чаша.

Родители – пожилые, но крепкие люди.

Отец, седой высокий мужчина, проронил слезу, когда возлагал на могилу цветы. Он говорил, как любил свою дочь, как ему ее не хватает. Усиленный слух демонов позволял различать каждое слово. Сольвейг все это слушала, опустив голову. Ее терзало чувство вины за то, что она вынуждена была обмануть своих родных. Мать держала под локоть старшую дочь. Она выглядела спокойной и не смотрела на могилу, но то и дело оборачивалась, осматриваясь по сторонам. Сольвейг отступала за Лейва. В один момент взгляд матери задержался на Лейве, она улыбнулась одними губами и отвернулась. Более она не оборачивалась. Похоже, она знала, что ее дочь жива. А может, материнское сердце не позволяло ей поверить в трагедию и смириться с ней.

Родственники еще какое-то время стояли у могилы, но вскоре ушли и они. Сразу после их ухода Сольвейг открыла портал, и они с Лейвом вернулись в Дисс.

Вспомнив эти события, Лейв приложил кулак к губам. Его мысли мгновенно запутались, и от прежней безмятежности, навеянной дождем, не осталось и следа. Он отвернулся от окна и громко сглотнул. Он придумал уже сотни способов обыграть свою смерть, но ни один из них не казался ему гуманным по отношению к родным. Он хотел поделиться своими мыслями с друзьями, но каждый раз сворачивал разговор, толком и не начав его. Друзья понимающе кивали и не торопили его.

Из мрачных мыслей его вырвали измененные гелием голоса друзей. Они задорно пели поздравительную песню, то и дело кто-то начинал смеяться. Сантьяго пытался поддержать эту какофонию игрой на гитаре, но и его прорывало на смех, так что он только и мог, что невпопад дергать струны.

На кухню зашла Сольвейг. Она все еще разговаривала голосом бурундука из мультика, что, по-видимому, ей очень нравилось, так как наполовину сдувшийся шарик был при ней. Она протянула Лейву бутылку рома и улыбнулась.

– Я вижу, ты грустить вздумал? Не годится! Наливай и пей!

– Не откажусь, – Лейв улыбнулся в ответ и, запрокинув бутылку, сделал три больших глотка. – Знаешь, в жизни демона есть, пожалуй, только один существенный минус, – сказал он и прокашлялся.

– Какой? – Сольвейг почувствовала, что к ней возвращается нормальный голос, так что сразу же поднесла ко рту шарик и вдохнула почти половину от оставшегося объема. Она ткнула кулаки в бока и подозрительно сощурилась. Она была уже довольно сильно пьяна, так что вид у нее был скорее забавный, чем грозный.